Реинтеграция оккупированных территорий: информационная составляющая

Возрастание роли информации в жизни современного общества привело не только к обоснованию роли СМИ как «четвертой», а сегодня — уже «первой власти». Информационные технологии предоставили новые орудия войны, которые можно эффективно использовать как в стране, планирующей начать войну, так и на территории страны, которая избрана объектом агрессии. В то же время, государственно-стратегическая информационная политика может стать мощным средством формирования в обществе новой системы ценностей, преодоления противоречий и укрепления гражданской идентичности. Первое наглядно демонстрирует опыт Японии в процессе демократической трансформации, второе – опыт Германии после объединения и других европейских стран в посткризисные периоды.

В ст. 7 принятого в первом чтении проекта Закона Украины «Об особенностях государственной политики по обеспечению государственного суверенитета Украины над временно оккупированными территориями в Донецкой и Луганской областях» определяются задачи для обеспечения национальной безопасности, в целом, и по развитию информационно-телекоммуникационной инфраструктуры на территориях, прилегающих к временно оккупированным, в частности. Однако в вопросе информационной политики власть до сих пор больше сосредотачивается на решении технической проблемы – построении вышек для трансляции украинского вещания на неподконтрольные территории. Однако если ставится вопрос об информационной безопасности и информационной политике в контексте обеспечения национальной безопасности, интеграции жителей неподконтрольных территорий в украинское гражданское сообщество, то проблема должна рассматриваться не только как техническая, а прежде всего, как государственно-идеологическая.

Влияние СМИ на идентичность: разрушение/объединение

СМИ, как и любой другой инструмент, могут осуществлять как разрушительное, так и консолидирующее влияние. Это зависит от того, какую цель ставит субъект, какие средства выбирает для ее реализации, на какую ментальную и политико-культурную почву падают зерна, посеянные в медийном пространстве. Чтобы понять, почему российская пропаганда достигла максимальной эффективности в деле размывания украинской идентичности на востоке страны, наметить способы преодоления последствий влияния, необходимо раскрыть три вышеупомянутые составляющие. Цель ясна. Средства зависят от условий. Поэтому начнем с последней.

О том, что политически неграмотный человек не может быть субъектом политики, а будет лишь объектом для манипулирования, говорил еще Владимир Ленин. Однако советской системе манипулирование не было необходимо. Она опиралась на прямое принуждение и делала ставку на «человека идеологического», который тоже не был субъектом политики. Именно этот советский идеологический человек, которого украинское государство не трансформировало до состояния «человека политического», оказался беззащитным перед пропагандой и манипулированием, стал опорой «русского мира» в Украине.

Наглядные результаты влияния российской информационной экспансии демонстрируют изменения в самоидентификации жителей Крыма. Откровенно антиукраинская пропаганда начала активно разворачиваться в российских СМИ еще во время первого Майдана. С 2005 года уже четко прослеживались два ее главных вектора. Первый направлялся на формирование образа врага-украинца в сознании россиян. Второй – на разрушение украинской идентичности, прежде всего, у жителей Юга и Востока Украины. Собственно, вторая стратегическая цель уже определяла ключевое направление агитационной работы избирательного штаба Виктора Януковича в президентской кампании 2004 года, а руководили работой штаба, как известно, кремлевские политтехнологи. Российская пропаганда в течение 10 лет до военного вторжения размывала украинскую идентичность.

В частности, содержание того активного двухлетнего российского пропагандистского воздействия, которое приходится на 2006-07 годы, четко прослеживается в результатах социологических исследований, приведенных в статье «Особенности социально-культурной и гражданской идентичности доминирующих в АР Крым национально-этнических групп», опубликованной в № 10 журнала «Национальная безопасность и оборона» за 2008 год. Согласно им, в 2006 г. 74% жителей Крыма воспринимали Украину как свою Родину, а не воспринимали – 22,2%. К 2008 г. позиции крымчан существенно изменились. Украину как Родину воспринимали уже только 40,1% жителей автономии, а не воспринимали – 32,9%. При этом, 68,3% крымчан считали украинское гражданство сугубо практическим вопросом и лишь 10,3% гордились тем, что они – граждане Украины. 48% крымчан при наличии возможности изменили бы украинское гражданство на другое, из них 80% – на российское. Такой была динамика «крымской идентичности». Эти результаты уже тогда должны были привлечь внимание властей к вопросам безопасности и обороны. Показательно и то, что наиболее важным фактором формирования собственных политических взглядов 29% респондентов назвали СМИ.

Подобные тенденции в изменении идентичности четко прослеживались и на Востоке Украины. На момент начала агрессии, по результатам различных социологических исследований, от 80% до 90% жителей региона главным источником информации называли российские телеканалы. При этом, более половины из них никогда не выезжали за пределы своей области. До Революции Достоинства у жителей Донбасса уже фактически была сформирована региональная пророссийская идентичность. Поэтому сепаратистские мятежи под руководством российских идеологов быстро нашли поддержку определенной части населения региона.

В декабре 2013 – феврале 2014 годов внимание российской пропаганды переключилось на усиленное разжигание вражды между жителями различных регионов Украины, на дискредитацию протестного движения. При этом, новый виток пропаганды опирался на те основания, которые закладывались еще с 2004 года – «фашистский мятеж», «рука Запада» и тому подобное. В то же время усилилось медийное конструирование отдельной восточной идентичности, в основание которой сначала был положен проект федерализации, вскоре быстро уступивший место проекту «Новороссия». Тот факт, что жители региона, составившие социальную базу «русского мира», поддержали первый проект, а затем и второй, забыв о предыдущем, стал свидетельством установления контроля российских СМИ над сознанием значительной части жителей региона. В течение периода оккупации этот контроль усиливается.

Стоит обратить внимание еще на одну составляющую информационного влияния РФ. С февраля 2014 года в российских СМИ стали массово появляться статьи и передачи, в которых презентовались планы и способы присоединения Донбасса к РФ. Сторонникам «русского мира» направлялись четкие месседжи: будущее Донбасса в составе РФ; «присоединение» состоится легко, скорее всего, по «крымскому сценарию»; в составе РФ их ожидает «светлое будущее» с конкретными измеряемыми, с точки зрения «рядового жителя», показателями (пенсии и зарплаты как в «телевизионной России»).

Эти и другие примеры указывают на несколько вещей. Во-первых, демонстрируют наглядную картину того, как легко поддаются пропаганде и даже примитивным информационным манипуляциям большие социальные сообщества, в которых не сформирована система базовых гражданских ценностей. Чем меньше практических политических, правовых, экономических и гражданских знаний у человека, тем больше он теряет способность адекватно оценивать действительность. Если в стране, занимающей четвертое место в мире по количеству граждан с высшим образованием, общество оказывается беззащитным перед явно разрушительным информационным воздействием, это свидетельствует не только о крайне низком уровне медиа-грамотности, но и указывает на массовую неспособность к критическому мышлению, на политическую и гражданскую некомпетентность в широком смысле. Поэтому первое средство противостояния информационной агрессии – работа в направлении преодоления этой группы причин. Во-вторых, эти примеры указывают на необходимость трансляции жителям неподконтрольных территорий четких месседжей по проекту совместного будущего в Украине.

Российская пропаганда опирается на все советские стереотипы, которые до сих пор в сознании украинского общества занимают критически большую нишу. У большинства жителей неподконтрольных территорий эта ниша, очевидно, еще увеличивается. В связи с этим возникают вопросы: как бороться в телевизионном пространстве за умы людей? На что опираться в этой борьбе? Разворачивать контрпропаганду на основе того же «совкового» мышления и сознания? Такой ингредиент присутствует на некоторых телеканалах. Эффективность – нулевая. Можно обличать российские «фейки», информационные нападения и демонстрировать технологии изготовления «фейковых новостей», что тоже присутствует. Конечно, это хорошо, но, достаточно ли? Способны ли программы «Антизомби», решить проблему в корне? Наверное, нет.

Эффективное решение любой проблемы требует не только борьбы с последствиями, а прежде всего, ликвидации причин. Российский телевизионный контент направлен на актуализацию советских стереотипов. Украинский, соответственно, должен демонстрировать достижимые для сознания рядового гражданина результаты практического воплощения ценностей цивилизованного общества. Для жителей неподконтрольных территорий страна ассоциируется, прежде всего, с государством, властью. Тотальная дискредитация украинской власти – один из столпов российской пропаганды. Поэтому украинский контент должен нести информацию о положительных изменениях в обществе вследствие эффективной модернизации государственного управления. Российские СМИ уже переключились с проблем «бандеровцев» и «притеснений русскоязычных» на «вброс» условий, на которых Донбасс может вернуться в Украину. Их, время от времени, озвучивают и российские ставленники на неподконтрольных территориях. Поэтому жителям ОРДЛО с экранов телевизоров стоит доносить то, что условия возврата – это результат, прежде всего, общественного договора в рамках всего украинского общества, а не ультиматумов РФ.

Разработка стратегии информационной политики требует реалистической оценки состояния сознания жителей оккупированных территорий. Очевидно, уже можно констатировать сложившуюся региональную квазиидентичнисть. Она базируется на искусственно созданной модели региональной социальной памяти, сконструированных образах «регионального своего» и «украинского чужого». Современная донбасская идентичность все больше отдаляется от украинской, однако и полностью российской она еще не стала. Вследствие пребывания в замкнутой информационной среде и усиления российского информационного влияния жители оккупированных территорий еще больше тяготеют к «сильной руке», патернализму и другим русско-советским ценностям. Поэтому стратегия информационной реинтеграции должна направляться на нейтрализацию всех факторов формирования и поддержания донбасской квазиидентичности.

Стратегическую цель информационной политики для решения проблем реинтеграции кратко можно определить так: формировать модерное государство и его имидж как цивилизованной европейской страны; воспитывать гражданина и гражданскую идентичность, формировать на основе базовых демократических ценностей политическую нацию; обеспечивать площадку для общенационального диалога по решению острых проблем общества; объединять общество проектом совместного будущего. Для того, чтобы коммуникация через телевизионные каналы способствовала реализации цели, необходимо внедрение нескольких векторов информационной политики:

• Позитивно-информационного, призванного формировать в сознании граждан ощущение положительной динамики в государстве. В рамках этого вектора реализуются также имиджевые задачи.

• Плюралистического, нацеленного не только на реализацию в медиа-пространстве одного из базовых принципов демократии, но и на развертывание широкого общественного диалога по проблемам становления модернизационной модели государства. Как отдельное направление диалога – пути и средства реинтеграции оккупированных территорий.

• Образовательного, направленного на формирование системы гражданских знаний и ценностей.

Каждое из названных направлений не может присутствовать в равной степени на всех телеканалах. Образовательные программы, в том числе гражданские, больше могут быть представлены на общественном. Вторая их важная миссия заключается в создании диалоговой площадки для поиска путей решения проблем государства и общества. Частные телеканалы могут играть важную роль в процессе реинтеграции, обеспечивая реализацию всех обозначенных векторов.

Взаимодействие через информационное пространство: приоритеты и средства

Время от времени в СМИ появляются сообщения о том, что Украина получила финансовую и техническую поддержку для укрепления информационной безопасности. Западные партнеры передают телевизионные башни, цифровые ретрансляторы. Представители Нацсовета по телевидению и радиовещанию констатируют увеличение доступа к украинскому телевидению на оккупированных территориях. Поэтому в решении технической части проблемы определенные успехи достигнуты. Однако гораздо важнее содержательное наполнение контента.

На сайте Министерства информационной политики Украины обнародован «Проект Стратегии информационной реинтеграции отдельных территорий на Востоке Украины, на которых органы государственной власти временно не осуществляют свои полномочия, и территорий, прилегающих к району проведения антитеррористической операции». В части характеристики проблемы, требующей решения, внимание акцентируется на ослаблении институциональных связей с Украиной; формировании негативного образа Украины; различиях в оценке политической ситуации и конфликта на Востоке Украины гражданами на подконтрольных и неподконтрольных территориях. Отмечается, что «процесс физической реинтеграции временно неподконтрольных Украине территорий должен предусматривать параллельную реинтеграцию украинских граждан на уровне их убеждений и отношения к Украине».

Такое определение проблемы и видение реинтеграции вызывает существенные замечания. Формулировка проблемы не отражает видения глубинных причин, которые привели к поддержке частью жителей Донбасса российской агрессии. В то же время, именно через преодоление этих причин лежит путь к реинтеграции. Негативный образ Украины, различия в оценке политической ситуации – это только верхний и самый тонкий слой проблемы. Ключевая причина – прогнившая система ценностей, на которой держится «фантом Донбасса», которая и дальше насаждается российскими СМИ. Трактовка реинтеграции как объединения «на уровне убеждений» крайне не конкретна. На чем должны формироваться эти убеждения? На оценках ситуации? Они не могут быть устойчивым основанием для убеждений. Поэтому речь должна идти о формировании гражданских ценностей и новой системы жизненных ценностей в качестве основы для реинтеграции. Соответственно, необходима и конкретизация цели. К предложенной в Проекте Стратегии формулировке следует добавить конкретный перечень предпосылок, создание которых необходимо для успешной реинтеграции. Среди них указать формирование системы гражданских и новых жизненных ценностей, формирование и продвижение проекта совместного будущего в Украине.

Задачи, выполнение которых необходимо для достижения цели стратегии, сформулированы декларативно. Большинство из них имеют пропагандистское, а не государственно-стратегическое содержание. Среди задач указывается «повышение уровня украинской гражданской идентичности и сознания среди граждан Украины, проживающих в Донецкой и Луганской областях». То, что эта задача размещена в конце перечня, свидетельствует о непонимании сути проблемы и значения ее решения для реинтеграции. В формулировке применяется термин «повышение», хотя в современных условиях речь идет скорее о формировании.

Большинство из обозначенных задач не могут быть реализованы в рамках только стратегии информационной реинтеграции. Задачи по формированию убеждений, что устойчивое развитие Луганской и Донецкой областей возможно только в составе Украины; убеждений в безальтернативности евроинтеграционного курса Украины могут быть эффективно реализованы только при наличии общей государственной стратегии реинтеграции. Она должна определять четкие ориентиры на совместное будущее: как будут восстанавливаться разрушенные войной города; какие отрасли промышленности будут развиваться и давать рабочие места; какие системные реформы уже в ближайшем будущем обеспечат реальный прогресс в направлении европейской интеграции. Такая стратегия сегодня отсутствует. Без нее реализация задач в области информационной реинтеграции может осуществляться только пропагандистскими средствами, а сама информационная стратегия выглядит «подвешенной в воздухе».

Перечень мероприятий для достижения целей и задач Стратегии включает институциональные и инструментальные. В частности, речь идет об усилении координации, обеспечении полного покрытия подконтрольных территорий Донецкой и Луганской областей сигналом украинских теле-радиовещателей. Конечно, организационные, бюрократические и технические составляющие важны, но только в том случае, если присутствует четкое понимание относительно необходимого содержательного наполнения контента. Один из пунктов определяет увеличение доли и качества специализированного контента для граждан Украины, проживающих на подконтрольной территории Донецкой и Луганской областей. О контенте для жителей неподконтрольных территорий вообще не упоминается. Непонятно, каким образом будут реализоваться задачи, сформулированные относительно них.

Если речь идет о стратегии информационной реинтеграции, то очевидно, ключевыми должны быть 3 вопроса: направления информационной политики; контент и его содержательное наполнение; СМИ, которые будут транслировать соответствующие программы и ретрансляцию которых на неподконтрольные территории нужно обеспечивать в первую очередь. В представленном Проекте второй упоминается эпизодически, другие не упоминаются вообще.

В части «Смысловое наполнение коммуникации с гражданами Украины на подконтрольной и неподконтрольных территориях Донецкой и Луганской областей» определены смыслы, на которых должна базироваться коммуникация. Анализ содержания показывает, что они больше контрпропагандистские, не направлены на устранение причин разрушения гражданской идентичности. В смысловом наполнении нет места ни формированию модернизированной системы ценностей в качестве основы для реинтеграции, ни гражданскому образованию и воспитанию, ни общественному диалогу. Первые два пункта отражают имиджевый вектор информационной политики. Конечно, он крайне важен. Однако определенные смыслы требуют наполнения реальным содержанием. Для формирования имиджа Украины как эффективного государства, в котором действует принцип верховенства права и закона, гражданам необходимо постоянно показывать положительные сдвиги в этом направлении. При их отсутствии, декларирование демократических принципов вызывает только раздражение вследствие осознания большой разницы между декларируемым и реальным.

Чтобы граждане подконтрольной и неподконтрольных территорий воспринимали Украину как «стабильное государство с перспективным будущим», которое «предоставляет им возможности для развития», очевидно, необходимо: внедрять стратегию системного реформирования в государстве, разъяснять цели и суть реформ; показывать хоть незначительные, но реальные положительные изменения в результате осуществления очередных шагов по внедрению реформ; показывать, какие именно возможности для развития уже создаются. Если трансляция позитива с телеэкранов будет накладываться на ощущение улучшений в реальной жизни, тогда в сознании граждан начнет закрепляться имидж Украины как государства с перспективным будущим.

Существенное основание для формирования положительного имиджа Украины – повышение уровня доверия к власти и поддержка осуществляемых ею реформ. Для жителей неподконтрольных территорий это особенно важно, поскольку в их сознании Украина ассоциируется, прежде всего, с властью. Результаты социологических исследований свидетельствуют о недостаточном для улучшения имиджа государства уровне доверия и поддержки действий власти.

Так, результаты исследования, проведенного социологической службой Центра Разумкова с 6 по 11 октября 2017 года, показывают критически высокий уровень недоверия к высшим институтам государственной власти: 68,2% украинцев не доверяют Президенту Украины, 73,1% – правительству, 80,7% – Верховной Раде. Ни одна из реформ, принятых или инициированных в 2017 году, не имеет поддержки большинства граждан. Это свидетельствует как о низком уровне качества самих реформ, так и о недостаточной осведомленности граждан об их сути и целях. В ситуации недоверия к власти и негативной оценки ее реформаторских усилий внедрять определенные в Проекте Стратегии смыслы коммуникации крайне трудно. Поэтому очевидна необходимость активизации работы институтов власти в двух направлениях: повышения качества реформ; обеспечения эффективной коммуникации с обществом через СМИ.

Эффективная информационная реинтеграция невозможна без разработки общей стратегии реинтеграции в масштабах всего государства. Системные реформы – это также составляющая стратегии. Их успешная реализация и позитивное восприятие на подконтрольной территории закладывают основу для формирования позитивного имиджа Украины на неподконтрольных территориях. Соответственно, одним из направлений информационной реинтеграции должно быть разъяснение сути реформ и положительных результатов от их внедрения.

Необходимой составляющей процесса должна быть постоянная трансляция демократических гражданских ценностей, но не умозрительных и далеких от жизни, а тех, которые лежат в основе конкретных реформ и изменений. Без этого декларации останутся штампами, диалог – беспредметным, а демократизация и дальше будет напоминать косметический ремонт непригодного для жизни дома. На первоочередность задач по формированию базовых гражданских ценностей указывают и результаты исследования «Украинское общество и европейские ценности», которое провел Институт Горшенина в сотрудничестве с Представительством Фонда им. Фридриха Эберта в Украине и Беларуси в апреле-июне 2017 года. Наиболее важным для себя назвали верховенство права только 11,7% респондентов, а демократию – 14,5%. Однако в представленном Проекте Стратегии отсутствуют свидетельства понимания важности формирования демократических и гражданских ценностей. Соответственно, и ожидаемые результаты не предусматривают ни формирования общей гражданской идентичности, ни вытеснения «русского мира» из сознания жителей подконтрольной и неподконтрольных территорий. Судя по содержанию документа, реинтеграция вообще не воспринимается в институтах власти как объединение на основе модернизированной системы ценностей.

Выводы

На примере жителей Крыма и Донбасса достаточно наглядно видны результаты воздействия пропаганды на смену самоидентификации людей с сознанием «homo sovieticus». За четырехлетний период жизни в российском информационном пространстве идентификационная удаленность от Украины усилилась, а составляющие неукраинской идентичности укрепились. Поэтому для формирования украинской гражданской идентичности необходимы масштабные мероприятия, прежде всего в сфере образования и информации. Средства массовой информации, в частности телеканалы, должны стать важным инструментом просвещения и образования, формирования в обществе системы демократических ценностей в качестве основы гражданской идентичности и необходимой предпосылки реинтеграции.

Информационная стратегия не может реализоваться отдельно от комплексной государственной стратегии реинтеграции. По сути, информационная стратегия – это составляющая общей стратегии. Одна из главных задач СМИ – продвижение через информационное пространство государственной стратегии реинтеграции: ее разъяснение и общественное обсуждение; донесение проекта совместного будущего с четко определенными параметрами жизни в объединенной стране; реализация через информационное пространство просветительских, образовательных, ценностно-формирующих задач.

Во властных кабинетах больше озабочены решением технических вопросов. Вопросы разработки ключевых векторов информационной политики для реинтеграции оккупированных территорий пока не актуализируются. В экспертной среде этому также не уделяется должное внимание. В то же время, решение проблемы информационной реинтеграции оккупированных территорий на Востоке Украины нуждается в изменении порядка приоритетов.

Обнародованный на сайте Министерства информполитики «Проект Стратегии информационной реинтеграции отдельных территорий на Востоке Украины, на которых органы государственной власти временно не осуществляют свои полномочия, и территорий, прилегающих к району проведения антитеррористической операции» не соответствует уровню государственного стратегического документа. Реинтеграция не воспринимается как объединение всего общества на основе системы гражданских ценностей. Цель и задачи определяются больше в контрпропагандистском ключе. Государственно-идеологическое видение проблемы не просматривается. Главные составляющие информационной политики, в частности, ее направления, контент для реализации этих направлений, не отражены в Проекте.

Рекомендации

Стратегия информационной реинтеграции оккупированных территорий должна опираться на комплексную государственную стратегию реинтеграции, обеспечивать реализацию ее направлений, требующих информационной поддержки.

При разработке информационной стратегии реинтеграции в центр внимания должна быть поставлена ценностная составляющая, а информационная политика – подчинена внедрению системы демократических гражданских ценностей.

В вопросе информационного обеспечения реинтеграции следует изменить порядок приоритетов:

• Сначала необходимо разработать информационную стратегию реинтеграции, которая определяет основные векторы информационной политики: образовательный, ценностно-формирующий, информативный, дискуссионный и другие.

• На следующем этапе необходимо запустить формирование контента по каждому из обозначенных направлений.

• Поскольку, очевидно, не все телевизионные каналы нацелены на решение задач реинтеграции, следует определить те, которые будут заниматься реализацией информационной стратегии, способны разрабатывать и наращивать контент, осуществлять постоянную информационную поддержку реинтеграционного процесса.

• Обеспечивать ретрансляцию тех телеканалов, контент которых способствует достижению определенных в стратегии результатов.

Предложенный «Проект Стратегии информационной реинтеграции отдельных территорий на Востоке Украины, на которых органы государственной власти временно не осуществляют свои полномочия, и территорий, прилегающих к району проведения антитеррористической операции» требует существенной доработки:

• Исходным должно быть понимание реинтеграции как объединения всего общества на основе модернизированной системы ценностей и общего видения будущего.

• Информационная стратегия должна определяться на трех уровнях: всего государства, прифронтовых территорий, оккупированных территорий.

• Главные задачи, соответственно, и ожидаемые результаты, должны касаться, в первую очередь, декоммунизации общественного сознания и изменения системы ценностей, формирования гражданской идентичности.

• Стратегия должна определить главные векторы информационной политики и четкие ориентиры относительно общенационального и регионального контента.

• Образовательный вектор информационной стратегии требует наиболее тщательной проработки, поскольку именно через образование и просвещение формируются предпосылки для реализации большинства задач реинтеграции.

Материал подготовлен в рамках проекта, реализуемого при финансовой поддержке Европейского фонда демократии (EED) и Правительства Канады

Подписывайтесь на канал «Хвилі» в Telegram, страницу «Хвилі» в Facebook