«Мы имеем дело с российским Путиным, а не с путинской Россией», — Die Zeit

Владимир Путин отвернулся от Запада не в одночасье, считает директор Московского центра Карнеги Дмитрий Тренин.

Какие перспективы он видит для Минских договоренностей? О беседе с российским экспертом в своей статье для Die Zeit пишет обозреватель Тео Зоммер, передает InoPressa.

Что могло случиться с Владимиром Путиным? — задается вопросом автор публикации. «В октябре 2002 года он выступил перед Бундестагом, сорвав шквал аплодисментов. Тогда он говорил об «идеях демократии и свободы» и о проекте «единой Европы». Он ставил перед собой цель объединить «возможности Европы с российскими природными, территориальными и человеческими ресурсами, а также оборонным, экономическим и культурным потенциалом России». Так почему же российский президент отвернулся от Европы и от Запада в целом?»

И какие перспективы ждут Минские соглашения? Приведут ли они к окончанию конфликта на Украине? С этими вопросами Тео Зоммер обратился к Дмитрию Тренину, директору Московского центра Карнеги.

Отход российского президента от курса на сближение с Европой и — что еще важнее — с Америкой произошел не в одночасье, считает авторитетный российский политолог. «После терактов 11 сентября 2001 года Путин стремился к союзу с США и оказал Вашингтону неоценимую помощь в борьбе с «Аль-Каидой» и талибами в Афганистане. Однако вскоре Джордж Буш объявил о создании системы ПРО, страны Балтии были приняты в НАТО, а американцы занялись укреплением своих военных позиций в Грузии и Центральной Азии. После теракта в Беслане Путин почувствовал, что его окончательно бросили на произвол судьбы», — передает автор позицию Тренина.

Четкие контуры позиция Путина приобрела уже на Мюнхенской конференции по безопасности в 2007 году. На конференции НАТО в Бухаресте весной 2008 года Путин предостерег альянс от включения в свои ряды Украины. В войне в Грузии в 2008 году российский президент обвинил противников России вокруг тогдашнего вице-президента США Дика Чейни.

За четыре года президентства Дмитрия Медведева вплоть до 2012 года последние попытки выровнять ситуацию потерпели окончательный крах, отмечает эксперт. Запад отклонил предложение и по более тесному оборонному сотрудничеству, и по экономическому партнерству. Предложение Москвы по поводу участия в запланированной ПРО в Европе также было встречено однозначным «нет». Последней каплей, переполнившей чашу терпения в Кремле, стало свержение Каддафи.

«Вместо того, чтобы делать ставку на интеграцию с Западом, хозяин Кремля предпочел сделать упор на российскую идентичность в сверхнепростом глобальном окружении. Приоритетами были объявлены независимость, суверенитет России, а также ее притязания на равноправие», — отмечает Тренин.

Кроме того, политолог указывает и на глубокие внутренние перемены, произошедшие в самом Путине. «Он стал праведником». Европу он обвинил в том, что она отходит от своих корней, в том числе от христианских ценностей, на которых была основана европейская цивилизация. Именно в этом смысле Путин и противопоставляет Европе ценности «русского мира»: семейные ценности, непоколебимость православной веры, ориентированный на государство и патриотизм.

«Политическая система России аналогична той, которая была в царское время. Путин ближе к абсолютному монарху, чем любой другой руководитель государства», — уверен Дмитрий Тренин. «Однако, будучи президентом, он держит руку на пульсе народа. И именно в этом, а не в государственной пропаганде или каких-либо других манипуляциях скрыта тайна крепости его власти — в лояльности тех, кем он правит». Смена власти не приведет к существенным преобразованиям. «Мы имеем дело с российским Путиным, а не путинской Россией», — констатирует эксперт. «Россия остается пока автократичным государством. Альтернативой автократии выступает хаос».

Дмитрий Тренин скептически настроен в отношении перспектив Минских договоренностей, замечает автор статьи. Кризис вокруг Украины — всего лишь симптом, а не причина актуальной напряженности в отношениях между Востоком и Западом. Политолог не верит в скорейшее урегулирование конфликта. Минск служит всего лишь одной цели: не допустить дальнейшей эскалации, заморозив нынешнее положение вещей.

Для президента Украины Петра Порошенко неприемлемы компромиссы в таких вопросах, как суверенитет и территориальная целостность, поэтому для него наилучшим решением остается вялотекущее состояние конфликта. Для России, напротив, важно не допустить присоединения Украины к НАТО и оставить ее в качестве буферной зоны, считает Тренин. Окончательное решение — возвращение Донбасса в состав Украины взамен на признание Крыма российским — в лучшем случае, дело далекого будущего.

По мнению Дмитрия Тренина, Европа должна взять на себя задачу предотвращения полноценной войны — связь между Киевом и Москвой потеряна окончательно. «Дмитрий Тренин, — отмечает в заключение Тео Зоммер, — ни в коем случае не кремлевский пропагандист. Его комментарии всегда дают повод задуматься».