О бедном «совке» замолвите слово

Недавно, просматривая книгу Бориса Кагарлицкого «Периферийная империя», наткнулся на один интересный абзац: « То, что лозунг «Москва – третий Рим» провозглашается именно в 1517 году – далеко не случайно. Он(лозунг) выполнял роль идеологической компенсации. Чем более Россия становилась периферией мировой системы в реальности, тем более старалась она заявить о себе как о центре мира на уровне культуры и идеологии».

Деланное, дутое величие как компенсация реально назревающего неблагополучия. Вот она, истинная причина воскрешения «совка» сегодня.

Разумеется, в идеологической задумке воскрешается идеальный homo soveticus, созидатель поры первых пятилеток, победитель в войне с фашизмом и первопроходец космоса. Эдакий, как было сказано о Гагарине, «простой советский парень». Но, возрождают-то его наследники традиций, выживших, а выжило их в процентном отношении несоизмеримо больше, загрядотрядовцев, «вертухаев», сексотов и просто ловких конформистов управленческого класса. И потому, конечно же, практически замалчивается вопрос о том, какой страшной ценой (не только миллионами жертв, но и издевательствами и унижениями человеческого достоинства) оплачены эти достижения.

Почему же русский народ строго не спросит свое руководство: « Что вы нам очередной раз «туфту» суете?» Так вот: выскажу, возможно, спорное, но в последующем аргументированное утверждение: великороссы, да и, пожалуй, все восточные славяне, «заключенные» «тюрьмы народов», изначально не имели той заветной критической массы любознательного народонаселения. Очевидно, любознательность (не путать с любопытством) тормозилась невозможностью, как говорил Козьма Прутков, «объять (понять) необъятное» «необъятной Родины моей».

Есть такой старый советской поры анекдот: уже дряхлеющий ветеран КПСС приходит в ЦК с просьбой объяснить ему, что значит «ЭТО». Он говорит: «Я всю жизнь пел: «…и как один умрем в борьбе за это»». И вот теперь хочу узнать, что же оно такое «ЭТО»?

Конечно, это лишь анекдот, выдумка, «ложь», как говорят про сказку. «Но в ней намек», лично у меня вызвавший серьезное подозрение в том, что если бы наши люди своевременно пытались понять, на что, а главное, зачем, для чего и почему они хотят потратить свою драгоценную и, к тому же замечу, единственную жизнь, пейзаж за нашими окнами выглядел по-другому.

С большой долей вероятности можно предположить, что тогда бы не было не только «ветеранов КПСС», но и самой КПСС. Была бы, возможно, нормальная социал-демократическая партия по типу немецкой (кстати, до объединения Германии самая многочисленная в ФРГ) или шведской, которая 44 года бессменно простояла у власти и удерживала Швецию в десятке самых продвинутых стран мира. В наших вузах в свое время если бы и изучали марксизм, то, во всяком случае, не с приставкой «ленинизм» или, прости Господи, «сталинизм». Современная Украина была бы переполнена любознательными и, следовательно, компетентными гражданами-распорядителями и созданными ими, нормально функционирующими институтами, а не выглядела бы до недавнего времени как феодально-олигархический заповедник. Ее юго-восток не стал бы полем боя в противостоянии цивилизаций. Ну и т.д. и т.п.

«Подумать только: ведь надо было только подумать». Эта шутка, в паре с предложением: «Прежде чем думать – хорошенько подумать» составляет, пожалуй, самую дельную рекомендацию представителям квази-цивилизации «русского», а точнее, «русско-московского мира», к числу которых, как бывший советский человек, отношусь и я (как когда-то горько пошутил Б. Окуджава: «Все мы вышли не из гоголевской, а из сталинской шинели).

Почему «квази»? Да потому что само определение «цивилизация» ( от лат.«civis»- гражданин и «civilis» — относящийся к гражданину) очевидно, подразумевает, наличие граждан, коих в «русско-московском мире» со времен Ивана 1V Грозного просто не осталось. Остались лишь подданные, по сути, холопы или полухолопы, ну и, разумеется, сам царь-батюшка. Который мог на предложение уже побежденных новгородцев принять любой, подчеркиваю, любой договор, написанный царем, ответить, что для них достаточно лишь его воли. То есть, что в голову царю взбредет, то он и будет делать. Представьте себе картинку: на дворе поздний Ренессанс, Шекспир и Лопе де Вега. Давно умер Петрарка, уже нет Дюрера и Леонардо да Винчи, 400 с лишним лет Болонскому университету, немногим меньше Сорбонне, Оксфорду, Кембриджу, две тысячи лет «Римскому праву». ДВЕ ТЫСЯЧИ ЛЕТ! А вас могут просто затоптать конем, даже не за провинность, а так, потехи ради, невзирая на ваш социальный и имущественный статус, невзирая на все прежние заслуги перед Короной. Но самое захватывающее то, что русские люди коленопреклоненно просили вернуться этого душегуба и садиста на царство, когда он пугал их своим уходом. Если это цивилизация, то что же тогда дикость или варварство?!

И еще. Иммануил Кант условно разделял все культурное наследие на виртуальное («культуру воспитания») и предметное (собственно «цивилизацию»). Вторая, цивилизационная составляющая, прежде всего проявлялась в высокой производительности, эффективности труда и, как следствие, в высокой культуре быта и сравнительно высоком уровне жизни народа. Российская империя в самые «звездные» свои времена не могла похвастаться ни высокой эффективностью труда, ни высоким жизненным уровнем (так Новиков-Прибой изумлялся английской бедности с роялями и тюлевыми занавесками на окнах). И это закономерно, поскольку подневольный труд не может быть высокоэффективным. Советский Союз при всей своей военной мощи так и не смог ни нормально накормить, ни по-человечески одеть, обуть свое население. Правда, если вспомнить о «сгоревших» вкладах, о дебильной ваучеризации, то на предмет «обули или не обули» можно и поспорить.

Но, как говорили прежде: «Шутки в сторону». Была такая испанская поговорка и гравюра у Гойи: «Сон разума рождает чудовищ». Так, возвращаясь к заявленной теме. Кто же он, «совок»? «Чудовище», порожденное сном разума? А может он просто «биоробот», как утверждает Сергей Климовский в статье «Майдан как восстание людей против биороботов»? Не думаю, что все так просто. Сомневаюсь, что у Курта Воннегута (описавшего этот феномен) повернулся бы язык назвать Никиту Михалкова или Олега Табакова биороботом(по поводу Кобзона спорить не будем)? Да и среди моих близких знакомых и родственников великое множество народу, вздыхающего по прежним временам, уж никак под описание биороботов не подпадающих, мне справедливо возразят: среди «совков» немало умных, высокообразованных людей. Ведь СССР – был «самой читающей страной»(«образованщина»). Согласен. Но вот истинно мудрых видеть практически не доводилось, может, по причине собственной «совковости».

И, во-первых, речь идет о популяции, которую еще Денис Драгунский назвал «опасно неумной». А, во-вторых, и это самое важное, у классического «совка» приспана или затуплена, во всяком случае, недоразвита, возможно, по причине невостребованности, та часть разума, которая ответственна за тонкое чувство меры. Скажете, ерунда? Марина Цветаева вообще «ни в чем не знала меры», светлейшая голова А.С. Грибоедов фактически порицал молчалинскую «умеренность». Но опять же, во-первых, давайте не будем буквально и примитивно понимать высказывания великих, а во-вторых, «что позволено Быку, то не позволено Юпитеру». К примеру, как сказано про атеизм, что это тонкий лед, по которому могут пройти одиночки, но обязательно провалится толпа. Одно дело, когда идея гнездится в отдельно взятой голове, и совсем другое, когда она становится архетипом в общественном сознании. Именно «овладевает» массами.

«Бес таится в деталях». Взвешенность, выверенность, точность — это не только «вежливость королей», степень точности – это степень признания превосходства объективной реальности над субъективной (этим взаимным уважением и пользуются успешные швейцарцы). Неточное знание – это недостоверное, недействительное знание. Не зря А. Эйнштейн называл романтику запрещенным приемом. И если вспомнить, что в этом мире все познается в сравнении, а внутри нас – разбалансированный измерительный инструмент плюс латентное гиперсамомнение — картинка вырисовывается жутковатенькая. Утраченное, а в нашем случае даже толком не обретенное чувство меры, сиречь, реальности, благоговейного уважения к ее величеству Действительности (не говоря уже о преклонении перед Творцом), открывает ворота необузданному нигилизму и волюнтаристическому беспределу. Почему, спрашивается, после 1917 года каток воинствующего атеизма прокатился по 1/6 части суши, практически не встречая должного сопротивления? Да потому что истинная вера опирается и вырастает из убеждений, подтверждаемых реальностью. Нет нормальной (неискаженной в голове) реальности – нет и нормальных убеждений, нет и непоколебимой веры. А, как писал Ф.М. Достоевский: «Если Бога нет, то все дозволено». Можно разрушать храмы и пытаться развернуть вспять реки. Можно загнать «клячу истории» до смерти, положив миллионы жизней на алтарь сомнительного эксперимента по построению социализма в отдельно взятой «полудикой» (термин Ленина) стране.

Разумеется, во всех смертных грехах и в «утрате эмпатии» («Страна утраченной эмпатии» Алексей Рощин)и в обретении «выученной беспомощности»( Анатолий Белостоцкий, Ростов-на-Дону) можно обвинить пролетарскую революцию и якобы ею порожденного «совка». Но почему тогда сама пролетарская революция почти сразу же захлебнулась на родине научного коммунизма в Германии, в Венгрии, Финляндии, в свое время во Франции, тоже, кстати, родине, утопического социализма? Почему именно мы, восточные славяне, не просто «подсели» на этот «локомотив истории» (терм. К.Маркса), а уехали на нем на 70 с лишним лет в направлении, едино возможном для революций «восточного типа»? Потому что только мы, популяция «космонавтов и мечтателей» со своей напрочь оторванной от естества патологической «духовностью», способны до такой степени ИГНОРИРОВАТЬ ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ? Острый дефицит здравого смысла, компенсируемый верой в нечто сверх-, а по сути, в противоестественное, вот что реально отличает классического «совка». Находясь в период рождения-становления в непостижимом («умом Россию не понять») и несоразмерном («аршином общим не измерить», а, значит, алогичном «где вес и мера неклейменые, там логика – не инструмент» — П.Я. Чаадаев) мире, полагаться всецело на собственную компетентность не приходилось. Вынужденно полагались лишь на нечто мистическое, сверхъестественное, на чудо (Россия той поры показалась Стендалю религиозней истово верующей Испании). Вот и жили в стране «чудес и безобразия», в сюрреалистическом антиномном и алогичном мире.

Но самое печальное в этой истории то, что человек, лишенный логического инструмента, используемого для освоения действительности, глубоко несчастен. При отсутствии этого инструмента он лишается возможности нормально самореализоваться, исполнить свое, по сути, главное предназначение. Поскольку «понимание – одна из важнейших сторон человеческого освоения мира, характеризующая качество и степень этого освоения» (С.С. Гусев, Г.Л. Тульчинский). Не зря при «совке» был такой дефицит именно качественных стратегий, решений и, как следствие, дефицит высококачественных товаров и услуг. И это при ресурсном изобилии. Замечу еще, что смысл жизни для цивилизованного человека в ее качестве, а не в растительном существовании, тупо выживании.

С самого начала разоблачительных публикаций общим местом стало обвинение «совка» в излишней насупленности, настороженности и даже агрессивности. Такое поведение также закономерно, поскольку у неадекватно понимающего субъекта развивается перманентный конфликт с реальностью, накапливается неприязнь, настороженность и в итоге враждебность. «Мы не любим подобных себе, не любим тех, кто сделан был из другого теста. Нам не нравится время, а чаще – место». (Й. Бродский). Поэтому тезис о неизбежности пребывания во враждебном окружении успешно реанимируется в «русско-московском мире» и сегодня. Но реальная угроза его безопасности в значительно большей степени находится внутри него, в самой его природе. Неудовлетворенность от недостатка достоверного понимания, а значит, от НЕДОСТАТКА ЧУВСТВА РЕАЛЬНОГО ВЛАДЕЛЬЦА-РАСПОРЯДИТЕЛЯ («Чего вы не понимаете – то не принадлежит вам» — Гете), угнетает добрую творческую волю, калечит психику. Как доказательство тому – психический травматизм в России на порядок выше, чем во «враждебной» Америке. При достаточно высоком уровне образованности (в 5% первых в мире) «русско-московский мир» находится в полной зависимости от «проклятого Запада» в сфере высоких технологий (экспорт высокотехнологической продукции – в 8% последних). Объяснение этого феномена можно найти в одном из определений «понимания» как степени овладения знанием, которое позволяет творчески работать».

Возникает еще один интересный вопрос: что, собственно, хочет защитить, «обезопасить» «русско-московский мир»? Свое право на искаженное разумение действительности, право на рабскую зависимость от своей «родовой травмы»? Как можно «выжимать из себя по капле раба», находясь ежечасно в абсолютно рабской зависимости от непОнятых или неверно понятых обстоятельств? Мы – легкая добыча нами же продуцируемых несоответствий, а, проще говоря, лжи, этой «религии рабов и хозяев». И самая большая «совковая» ложь – это ложь о существовании «особого» (в смысле неестественно укороченного или обходного) пути. История не единожды показывала, что оптимальный (естественный) путь один. И если кто-то отказывается это признавать, она его по этому пути не ведет, а тащит.

И в завершении. Воскрешение «совка-ватника» сегодня – это следствие непонимания его корневой системы вчера. Той корневой системы, которая лишь окрепла от сорванной «ботвы». «Совок» — это видимая вершина, 1/10 часть айсберга «русско-московского мира» и разговор о его подводной части еще предстоит. Но, как говорил А. Райкин, об этом потом.