«Израильский счет» в сирийском конфликте

Нанесение в начале мая Израилем ракетных ударов по объектам на сирийской территории стало поводом для очередной серьезной международной дискуссии о перспективах развития конфликта в Сирии и возможной роли в нем Израиля. Дошло до прямого экспертного спора: выйдет ли ситуация на уровень противостояния двух (или даже нескольких) держав региона, или израильтяне пытаются лишь решить тактические задачи, не ввязываясь в полноценный междержавный конфликт?

Не вызывает сомнений, что Израиль явно «поторопился» с нанесением ударов. С одной стороны, причина его спешки понятна – в последнее время сирийские правительственные войска продемонстрировали, что способны уже в ближайшее время вернуть контроль над ныне занятыми боевиками территориями. Соответственно, это резко негативно влияет на боевой дух повстанцев, что могло бы означать «сворачивание» гражданской войны в пользу Асада. Дать боевикам ощущение поддержки и подкинуть «дровишек» в пламя конфликта – важная задача для Израиля и его западных союзников.

С другой стороны, вопреки западному замыслу неожиданно сорвалась блестящая комбинация с «химическим оружием Асада». Вопреки желаниям США с европейскими союзниками и Израиля, ООН не признала применение сирийскими правительственными войсками оружия массового поражения, что обратило бы против сирийских властей мнение международного сообщества. И, соответственно, развязало бы руки тем, кто стоит за сирийскими боевиками.

Таким образом, Израиль явно «не угадал», поспешив нанести удары до официального доклада ООН. И отсутствие каких-либо доказательств «преступности» действий сирийских властей вместо Асада сделали преступником сам Израиль.

Остается вопрос: зачем Израилю, который так долго декларировал свое невмешательство в конфликт в Сирии, так очевидно пытаться влиять на события в этой стране? При том, что объективно и правительство Асада, и сирийские боевики являются по определению противниками Израиля? Здесь видится две взаимосвязанные причины.

Во-первых, военно-политическая. Израиль прекрасно понимает, что обе стороны конфликта, включая поддерживаемую Западом сирийскую оппозицию, а также выступающие на ее стороне другие арабские страны и политические движения – его враги. И именно этот факт заставляет израильское руководство быть кровно заинтересованным в продолжении гражданской войны и, соответственно, перманентном ослаблении Сирии. Ведь пока сирийцы убивают сирийцев, а арабский мир делится на сторонников и противников Асада, Израиль чувствует себя в относительной безопасности – арабам не до него. А потому постоянно подливать масло в утихающий огонь сирийского конфликта Израиль будет до тех пор, пока это будет возможным.

В то же время, теоретически израильтянам не выгодно, чтобы сирийская оппозиция свергла Асада. Ведь тот факт, что сегодня ее поддерживают США и европейские страны, вовсе не означает, что Белому дому удастся держать на коротком поводке новую сирийскую власть в случае ее прихода. Яркий пример перед глазами – это Ирак, чье нынешнее руководство, пришедшее к власти исключительно благодаря свержению США с союзниками Саддама Хусейна, сегодня отнюдь не спешит бросаться в объятия американцев и усиленно держит (или, по крайней мере, активно изображает это) дистанцию с Вашингтоном. А это значит, что Израиль не знает, что получит в Сирии в случае победы оппозиции – хотя бы нейтральную к нему державу или нового противника.

На данном этапе расстановка сил в Сирии играет в пользу израильтян – войска Асада все более теснят поддерживаемых Западом боевиков. А значит, удары по сирийским правительственным войскам воспринимаются в США и Европе как «помощь» повстанцам. Но трудно предугадать поведение израильского руководства в случае, если ситуация изменится и оппозиция начнет явно побеждать. В этом случае Израилю пришлось бы «перепрофилироваться» и встать на сторону Асада, что едва ли было бы нормально воспринято западными странами. Впрочем, к счастью для израильтян, до такого поворота событий явно далеко.

Во-вторых, экономическая. Уже ни для кого не секрет, что все события в Сирии вертятся вокруг главного фактора – месторождений энергоносителей в регионе. Ровно год назад президент Центра документации и стратегических исследований (Дамаск, Сирия) Имад Фавзи Шуейби в своем исследовании «Сирия — центр газовой войны на Ближнем Востоке» писал: «Когда Израиль приступил в 2009 году к добыче нефти и газа, стало ясно, что в игру введён весь Средиземноморский бассейн и что либо Сирия станет объектом нападения, либо весь регион будет жить в мире… Кто контролирует Сирию, тот будет контролировать весь Ближний Восток. И после Сирии, ворот Ближнего Востока, он получит и «ключ от Дома под названием Россия», как утверждала царица Екатерина II, а также и ключ от Китая, через Великий Шёлковый Путь. Таким образом он обретёт способность управлять миром, потому что этот век – Век Газа. Именно по этой причине стороны, подписавшие дамасское соглашение, позволяющее иранскому газу пройти через Ирак и получить доступ к Средиземному морю, открывающее новое геополитическое пространство и перерезающее линию жизни проекту Набокко, заявили этим, что «Сирия – это ключ в новую эру».

Однако очень скоро оказалось, что Сирия – это не только транзитная зона для поставок газа, но и крупнейший потенциальный поставщик нефти. Так, в начале апреля 2013 года Дамаск сообщил о том, что в Средиземном море в территориальных водах Сирии найдены 14 новых нефтяных месторождений. Результаты геологической разведки, проведённой норвежской компанией, были известны сирийским властям давно, но скрывались от широкой общественности. Месторождения располагаются на территории, составляющей 5 тысяч квадратных километров, при этом объём залегающей в пределах материкового шельфа запасов нефти сравним с нефтяным потенциалом всех месторождений такой страны, как Кувейт. По некоторым данным, при разработке этих месторождений ежедневно Дамаск смог бы добывать 6-7 млн баррелей нефти, что всего в 2 раза меньше, нежели лидер Саудовская Аравия.

Это сообщение раскрывает истинную причину войны в Сирии – это уже ставшая обычной борьба за ресурсы. Недаром, не смотря на продолжающийся конфликт, в конце апреля этого года ЕС вдруг смягчил связанные с продажей нефти санкции, разрешив продажу «черного золота» из контролируемых повстанцами районов. При том, что сам ЕС ввел это эмбарго на поставки нефти из Сирии в сентябре 2011 года под предлогом продолжающегося кровопролития в стране. То есть покупать нефть у Асада (у легитимного руководства страны) европейцам претило миролюбие, а покупать ее же у боевиков ничто не мешает.

Сейчас правительства стран Европейского союза заявили, что надеются такими закупками нефти улучшить финансовую самостоятельность сирийской оппозиции. Хотя куда больше похоже на то, что ЕС всего лишь начинает отрабатывать новые маршруты получения энергоносителей из перспективного региона, которые заработают на полную мощность в случае победы сирийской оппозиции (а в ее победе и своем последующем доступе к этим ресурсам на Западе, как видим, не сомневаются).

У Израиля в этом раскладе свой интерес. В марте этого года израильтяне приступили к прокачке природного газа с месторождения «Тамар» в Средиземном море — данное месторождение было открыто в 2009 г, его объемы оцениваются в 200 млрд куб м газа. В то же время, энергоносители с платформ на другом, более крупном, месторождении «Левиафан», чей объем оценивается в более чем 450 млрд куб м природного газа и 4 млрд баррелей нефти, начнет подаваться в транспортные системы в 2016 г. При этом предполагается, что новые энергетические возможности Израиля позволят полностью покрыть внутренний спрос страны, а кроме того превратить страну из импортера в экспортера энергоносителей.

И здесь интересен сам механизм «превращения» Израиля в добытчика энергоносителей. Так, во время проведения разведочного бурения на месторождениях «Левиафан» и «Тамар», свои права на них предъявил Ливан, к которому эти залежи географически ближе. Однако тогда на запрос МИД Ливана в адрес генсека ООН с требованием остановить разработку Израилем этих месторождений, руководство Объединенных Наций ответило отказом вмешиваться в ситуацию. Причина – в том, что ситуация автоматически переходит в плоскость постоянного противостояния Ливана с Израилем, тогда как мандат Миссии ООН имеет четкие границы вмешательства в эти отношения.

Так за счет Ливана Израиль и становится серьезным игроком на энергетическом рынке. Ситуация в Сирии играет ту же самую роль – пока в стране царит хаос гражданской войны, на ее месторождения могут накладывать руку третьи игроки. В данной ситуации Израиль не может в силу географических причин претендовать на сирийские месторождения, но вполне может выводить свои энергетические компании вместе с западными «коллегами» на сирийский энергетический рынок. И даром что в стране бушует война – делить национальные ресурсы Сирии она третьим игрокам никак не мешает…