Перестройка в СССР как вариант виртуальной войны

Виртуальные интервенции всегда опираются на уже имеющиеся представления, когда они являются продолжением сформированной модели мира, в которую добавляется новый элемент, не нарушающий основные параметры. Однако виртуальная война имеет целью полную смену модели мира, обычно в ее политическом компоненте.

Серьезные изменения модели мира встречаются в истории. Это следующие примеры, в рамках которых происходит так называемая промывка мозгов:

—  тоталитарные секты,

— китайская работа с американскими военнопленными времен войны в Корее,

— христианское миссионерство,

— революции,

— тоталитарные государства.

Первые два примера характерны тем, что воздействие осуществляется 24 часа в сутки в закрытой среде, от него невозможно уклониться. Тоталитарная секта специально создает условия, понижающие уровень сопротивляемости новых членов. Это отсутствие белковой еды, не более четырех часов сна, отсутствие внешних источников коммуникации (телевизор, родители исключены).

Тоталитарные государства также являются закрытой средой, в рамках которой функционирует только информацию, поддерживающая нужную модель мира.  Сомневающиеся в ней изымаются и передаются на перевоспитание. Это пропаганда монологического типа, которой намного легче достичь результат, чем пропаганда диалогического типа, характерной для демократии, при которой допускаются контр-месседжи. Хотя они оттесняются на периферию, не допускаясь в мейнстримные медиа,  потребитель такой информации все равно в состоянии ее найти, приложив дополнительные усилия.

Перестройку мы можем также трактовать как организованную виртуальную войну,  целью которой была трансформация массового сознания населения СССР, сделанная таким образом, чтобы учесть следующее:

а) найти точки уязвимости массового сознания,

б) подавить сопротивление вводимым изменениям,  тем самым облегчить их проведение,

в) выделить целевые аудитории, на которые надо направить воздействие,

г) подготовить новые «говорящие головы», которые придут на смену старым.

Систему, конечно, ломают люди, как те, что сидят наверху, так и те, которые поднимаются снизу.  Но без организующей роли верхов, низы не смогут прийти к результату.

На фоне возникшей за последние десятилетия к сетевым структурам неким диссонансом прозвучит такая фраза: «Прогрессисты скромно уходят от  определения, что хорошо и что плохо. Восходящие, низовые и ультра-местные — популярные модные слова. Никто не ожидается во главе, по крайней мере, на бумаге. […]. Отсутствие структуры является причиной того, что движение Occupy провалилось. Без лидерства невозможно запустить последовательные, продолжительные изменения» [1].

И стопроцентно это касается перестройки, тем более что она оказалась успешным проектом, по крайней мере, в плане разрушения прошлой структуры. Построение новых структур уже не было столь успешным.

Архитектором перестройки странным образом называют не М. Горбачева, а А. Яковлева. Про Горбачева в воспоминаниях чаще пишут, что никакого плана в голове у него не было. Но что касается Яковлева, то странности и необъяснимые явления сопровождают всю его биографию (см., например, не очень доброжелательный взгляд даже на его военную биографию [2]).

В ЦК Яковлев начинает работать в качестве инструктора отдела пропаганды. Понятно, что это рутинная работа в самом низу иерархии, когда ты полностью зависим от вышестоящих. Но была и такая линия — он был интерпретатором происходящего, корректируя и наказывая отклоняющихся от генеральной линии партии. То есть это та роль, которую выполняли М.Суслов и его подчиненные, среди которых был и А. Яковлев.

Постфактум также нужны были интерпретации ключевых событий, чтобы нужная интерпретация первой оказалась в головах читателей/зрителей. В биографии А. Яковлева в его работе в ЦК был такой эпизод, что М. Суслов поручил ему написать для «Правды» как обоснование-объяснение причин снятия Хрущева (волюнтаризм и под.) до того, как это событие произошло. И в запечатанном конверте на следующий день Яковлев оставил свой текст. Это не очень понятно, учитывая достаточно низкий ранг Яковлева на тот момент, только если это не было разработкой самого Суслова, к чему он мог привлекать и своих сотрудников.

Яковлев вообще дважды входил в одну и туже реку создания виртуальностей СССР. Один раз он дошел до уровня и.о. заведующего отделом пропаганды ЦК, второй раз вообще стал «архитектором перестройки». Во всем этом много странного, например, какие такие ошибки нашлись в его статье «Против антиисторизма», если он был уже прожженным аппаратчиком уровня заведующего отделом пропаганды. Саму эту статью нужно долго читать сегодняшними глазами, чтобы обнаружить намеки на ошибки. Уже первый абзац статьи дает нам полное понимание ее правильности своему времени: «Особым смыслом исполнен приближающийся пятидесятилетний юбилей Союза Советских Социалистических Республик. Эти полвека — блестящее доказательство той истины, что история человечества развивается по восходящей линии, в полном соответствии с объективными законами общественной жизни, открытыми великими учеными К. Марксом и Ф. Энгельсом» (см. [3]). Или такая цитата: «Партия всегда была непримирима ко всему, что мо­жет нанести ущерб единству нашего общества, в том числе к любым националистическим поветриям, откуда и от кого они ни исходили бы. Одним из таких поветрий являются рассуждения о внеклассовом «национальном духе», «национальном чувстве», «народном национальном характере», «зове природной цельности», содержащиеся в некоторых статьях, отмеченных объективистским подходом к прошлому. Их примечательная особенность — отрыв современной социальной практики от тех исторических перемен, ко­торые произошли в нашей стране за годы после Великого Октября, игнорирование или непонимание того реша­ющего факта, что в нашей стране возникла новая исто­рическая общность людей — советский народ».

И за эту статью Яковлева наказывают странным образом — отправляют послом в Канаду. Как мы все понимаем, людей так не наказывают, а скорее поощряют. Получается, что был создан прецедент, чтобы ему отправиться официально за пределы страны.

Не очень достоверный источник А. Байгушев  тоже недоумевает, говоря о Суслове: «уже в конце 1972 года, он сдал свою правую руку, и.о. зав отделом пропаганды ЦК КПСС А.Н. Яковлева, когда общественность дружно возмутилась статьёй этого функционера «Против антиисторизма» в «Литературной газете»» [4]. Кстати, М. Суслов выступал и с основным докладом на пленуме по снятию Хрущева, что вызвало множество обсуждений на Западе [5].

Одной из версий биографии А. Яковлева является интерпретация его поведения как западного «агента влияния», но это мы оставим за пределами нашего обсуждения, поскольку чем дальше уходит время, тем меньше остается живых свидетелей тех событий (см., мнение его обвинителей ([6 — 11], см. также коллекции его разных документов [12 — 13]).

Правда, точку зрения, недавно скончавшегося В. Фалина придется привести, поскольку он был одним из последних живых свидетелей тех событий: «О том, что Яковлев сидит в кармане у американцев, я узнал ещё в 1961 году. Мне об этом поведал один мой знакомый, работавший тогда в КГБ СССР. Почти 10 лет Александр Николаевич работал послом СССР в Канаде. Он не был американским шпионом в обычном смысле этого слова. К тому времени, когда Горбачёв стал генеральным секретарём, Яковлев был в СССР одним из важнейших агентов американского влияния. Отмечу ради правды, он был очень одарённым и умным человеком, на два порядка умнее и талантливее Горбачёва. Впрочем, его хозяева за океаном тоже не были дураками и бездарями и обладали хорошим представлением о том, что творилось тогда в политических верхах СССР. А в Москве в то время председатель КГБ Владимир Крючков, собрав компрометирующие материалы на Яковлева, пришёл с ними к Яковлеву в кабинет. На все расспросы Владимира Александровича Яковлев отвечал молчанием, и Крючков отправился потом на доклад к Горбачёву. Михаил Сергеевич, пожевав губами, вынес поразительное по глубокомыслию резюме. Дескать, у кого не бывает грехов молодости? Яковлев – полезный для перестройки человек, поэтому он нужен стране и его нужно пустить в большую политику. И пустили. Как козла в огород» [6].

Яковлев становится послом в Канаде, и, кстати, если придумывать еще одну конспирологическую версию, то можно отметить странное внимание М. Суслова к канадской компартии, поскольку партия была совершенно невлиятельной, а встречи с ее лидерами М. Суслова регулярными [14].

Характерной для Яковлева  манерой выступления была модель «и вашим — и нашим». Например, отвечая на вопросы слушателей Высшей партшколы в Москве, он, с одной стороны, заявляет, что шестая статья Конституции не нужна, но тут же звучит, что партийные организации должны остаться на предприятиях

Эту двойственность подтверждает и Л. Сумароков, ссылаясь на разговор с академиком А. Егоровым в 1986 г., который сказал, что  «Яковлев, получив большую власть, в конце концов со своим хитроумием сам запутается и других запутает. Что и произошло. А ещё было великое словоблудие. И оно очень пригодилось, когда сочинялись двусмысленные перестроечные лозунги, типа «что не запрещено, то можно» [15].

В. Легостаев, выдвинув множество обвинения Яковлеву, по крайней мере одну «непонятность» объяснил, как удалось Яковлеву, вернувшись из Канады, устроиться работать директором весьма важного академического института при негативном отношении к нему Андропова, бывшего на тот момент генсеком [16]. Оказывается в свое время Яковлев и Черненко были коллегами в отделе пропаганды, и Яковлев обратился к Черненко, который был на тот момент вторым человеком в партии.

Все это личностная линия проблемы откуда пошла перестройка. Есть, конечно, и экономическая, и политическая. Кстати, китайцы осадили Горбачева, когда он сказал, что они пошли по его пути, дав политическую и экономическую свободы.  Китайские руководители в ответ сказали, что они отпустили только экономическую составляющую, а политическую будут удерживать, и что Советский Союз поступил ошибочно.

Горбачев, по мнению В. Фалина, вообще появился в результате договоренности: «Горбачёв был приведён к власти в СССР в результате сделки на самом верху в нашей стране. Эта сделка должна была позволить каждому из претендентов на голос в руководстве страной продолжать играть свою роль в политике СССР. Почему в 1964 году был приведён к власти Леонид Брежнев? Потому что Леонид Ильич был человеком, не способным на конфронтации. В 1964 году сложился триумвират, куда вошли Генеральный секретарь ЦК КПСС Брежнев, председатель Президиума Верховного Совета Подгорный и председатель Совета Министров СССР Косыгин. Все они имели равные права […] Рядовые члены ЦК говорили между собой: в СССР правит не Брежнев, а наша доморощенная «банда четырёх». В эту «банду» входили: председатель КГБ СССР Юрий Андропов, министр обороны СССР Дмитрий Устинов, главный идеолог КПСС Михаил Суслов и министр иностранных дел СССР Андрей Громыко. Называя этих людей «бандой четырёх», коллеги были правы. Эта четвёрка по своим сусекам и растащила всю власть в нашей стране. Вот тогда-то, в сущности, и начались упадок и агония Советского Союза» [6]

И о Горбачеве: «Главная проблема Горбачёва – это отсутствие в человеке человеческой личности. Так получилось, что именно он стал главой Советского государства, и именно в то сложное время. Время, когда в СССР разрыв между словом и делом уже достиг такого состояния, что партии и правительству нельзя было более игнорировать самые элементарные запросы и чаяния советских людей. […] Горбачёв пришёл к власти, не имея лично никакой программы. Его тезисом был принцип Наполеона: ввяжемся в драку, а там будет видно. После того, как Михаил Сергеевич потерял себя в политике, он во что бы то ни стало пытался сохранить своё реноме или хотя бы видимость этого реноме. Он был готов платить за это, как шекспировский герой, с той разницей, что за коня в итоге отдал всё царство. Горбачёв был для нашей Родины жуком-короедом. Он действовал по принципу Клаузевица: Россию можно победить только изнутри. Вот и побеждал, грыз корни, а дерево сохло и умирало. Ему помогали в этом Эдуард Шеварднадзе, Александр Яковлев и другие пристяжные к ним личности».

Охватить массовое сознание, а именно этого требовала перестройка, могут два типа институтов общества, столь же массовых. Это образование и медиа. Образование требует долгих временных сроков, оно готовит только будущие поколения. А медиа, тем более в структуре СССР, когда они были непререкаемыми глашатаями истины, стали главной опорой перестройки. Отсюда, дописанный к слову «перестройка» и термин «гласность».

Медиа закладывали два типа ростков. С одной стороны, они создавали образ процветающего Запада, а он действительно был заманчивым, поскольку основной визуальной картинкой был Запад из кинофильмов, который никто не мог отделить от реальности, поскольку с ней не пересекался. В результате конкурировали два Запада: Запад западного кинофильма и Запад советской пропаганды. Никому в голову не приходило, что фильм тоже может быть результатом виртуальной действительности.

С другой стороны, мощная советская система пропаганды стала заложником своих незыблемых правил, в соответствии с которыми с экрана не должны были сходить руководители партии.

Отдельным компонентом развала СССР стал образ деградирующей власти времен Брежнева и персонально Брежнева, который создавался своими же медиа. Перед советским человеком развернулся не популярный в то время фильм «Старики на уборке хмеля» (художественный музыкальный фильм чехословацкого производства 1964 года), а целый телесериал «Старики во главе СССР» (производства Политбюро СССР).

Это был период исчезновения страха перед властью, страха перед репрессиями. Получалось, что советская система могла существовать только в случае жесткой власти. То есть жесткая система удерживала советскую власть, а без нее это было бы другое государство.

По этим причинам можно констатировать роль медиа в развале СССР. Людей уже невозможно было удерживать взаперти. Конечно, не было возможностей Интернета по свободному перемещению информации. Но даже телевидение расширяло возможности чтения между строк, позволяло видеть не только то, что хотели бы пропагандисты.

СССР был закрыт физически, но информационно и виртуально он был «приоткрыт», здесь, как оказалось, невозможно было удерживать «границу на замке». Информация несла иные смыслы, за которыми начинала проглядывать иная виртуальная система.

И даже основные перестроечные СМИ («Взгляд» и «До и после полуночи») были сформированы ЦК, КГБ и Гостелерадио для того, чтобы привлечь молодежь к экрану в момент прекращения глушения западных радиоголосов [17 — 18]. Обратим внимание на то, что в момент монологичности советской власти в этом не было нужды, так как ничего другого человек услышать или посмотреть не мог. Минимальная возможность появления диалога заставляет власти вдруг делать нормальное телевидение, интересное не только пропагандистам, но и населению.

Председатель Гостелерадио Л. Кравченко говорит о Горбачеве: «Весной 1991 года мы с Болдиным случайно оказались на дне рождения Михаила Сергеевича, где Горбачёв с теми же самыми людьми, которые позже оказались в списке ГКЧП, открыто обсуждал три варианта введения чрезвычайного положения в стране. Долго наблюдая Горбачёва, я за пару лет до ГКЧП пришёл к выводу, что в его природе, в его психологии заложен опаснейший для большого политика изъян. Об этом мне рассказали и те, кто с ним долго работал в Ставропольском крае, его ближайшие сподвижники тех лет. Они говорили, что Горбачёв умел подбирать команду, впитывать интересные инициативы, но для того, чтобы лавры этих инициатив были записаны за ним, возглавлял сам процесс их внедрения и, ввиду отсутствия всяких организаторских качеств, тем самым губил дело. А потом разгонял всю команду, перекладывая на неё свою вину» [19].

О создании молодежных передач: «В 1987 году секретарь ЦК КПСС Александр Яковлев пригласил к себе первого зампредседателя КГБ Бобкова, Афанасьева от «Правды» и меня и объявляет нам: «Через три месяца мы прекращаем глушить западные радиоголоса. Поэтому сейчас самое главное: уберечь молодежь от тлетворного влияния Запада», — эту фразу Яковлева я записал в блокнот, который у меня цел и сегодня, — и поэтому мы должны за короткое время создать свои программы особенно для утреннего и вечернего эфира». Я в свою очередь собрал у себя в кабинете талантливых ребят из молодёжной редакции и предложил им сделать эти музыкальные информационно-развлекательные программы. Смелые по сюжетам и фактам, неожиданные по интерпретации этих фактов». В результате именно так было создано одно из орудий разрушения страны, причем снова с помощью А. Яковлева.

Правда, Кравченко защищает себя тем, что говорит, что это были уже другие «взглядовцы», они на тот момент уже стали депутатами. И у них были и другие документы. Он вспоминает: «Между прочим, после падения ГКЧП именно съемочная группа «Взгляда» во главе с одним из ведущих программы (Кравченко просил не называть имя) сделала самое доброжелательное интервью с уходящим в отставку главой Гостелерадио, которого тогда никто иначе как пособником путчистов не называл. Но Леонид Петрович уверен — это интервью было обусловлено необходимостью: просто телеведущий работал на КГБ и боялся, что Кравченко об этом кому-нибудь расскажет.

— Все боялись. У нас же у каждого второго политобозревателя, и это не преувеличение — у каждого второго, — была корочка. Но я никого сдавать не стал».

Телевидение внесло свою лепту также в демонстрацию деградации советской власти, отразив во всей полноте время геронтократии. И это было бы невозможным во времена Сталина, когда газетные коммуникации сильнее отбирали нужный материал и блокировали любую другую информацию. Телевидение резко расширило возможности так называемого «чтения между строк», когда стало не чтением, а «смотрением». А у телевизоров сидели абсолютно все: и не только перед «Просто Марией», но и перед программой «Время».

У советского человека было только два пути: или стать потребителем пропагандистского потока, или уйти, как это говорится, во «внутреннюю эмиграцию», что соответствует современному «дауншифтингу». Но люди нерабочих профессий не могли уклониться от пропагандистского потока, тем более власть все время входила со своей информацией даже в свободное время человека. Нужно было посещать собрания, если не выступать, то слушать, были придуманы агитплощадки во дворах, где вывешивались свежие номера газет. Копеечные цены на газеты приводили к очередям перед киосками Союзпечати по утрам. Разбирали, конечно, не газету «Правда», а газеты хоть как-то отклоняющиеся от официоза. И на первом месте здесь были «Литературная газета», «Неделя», «Комсомольская правда», «Известия». Люди хотели информации и получали ее.

Историк А. Савин подчеркивает следующее в роли медиа: «Бывший председатель Гостелерадио Николай Месяцев вспоминал, что с конца 1960-х годов телевизионщикам строго предписывалось показывать Леонида Ильича втрое больше, чем остальных руководителей партии и правительства. Поначалу, когда Леонид Ильич был бодр и относительно здоров, телевизионная картинка работала в пользу улыбчивого и энергичного генсека. Но когда Брежнев стал дряхлеть, и особенно когда у него из-за проблем с зубными протезами нарушилась дикция, люди видели на экране старого и больного человека, вынужденного присутствовать на многочасовых официальных церемониях. В итоге телевидение из самого действенного инструмента пропаганды в позднем СССР постепенно превратилось в главный способ десакрализации власти и ее первого лица. И тут даже цензура не помогала. За четыре дня до своей смерти, 6 ноября 1982 года, Брежнев вручал в Кремле орден Ленина и звезду Героя Социалистического Труда председателю Гостелерадио Сергею Лапину. Во время торжественной церемонии коробочка с наградой упала на пол. Лапин поднял ее и заверил Брежнева: «Ничего, ребята вырежут из кадра». Конечно, из телесюжета для программы «Время» можно было вырезать все что угодно, но это уже никак не могло изменить укоренившегося в сознании народа образа дряхлого и немощного генсека»  [20].

Андропова многие обвиняют в том, что он сознательно создал миф об диссидентской угрозе, поскольку диссиденты реально не ставили политических задач, они избрали самую мягкую форму сопротивления — этическую. Благодаря новому врагу (внутреннему) значимость Андропова возрастала (и в финансировании КГБ, и в увеличении числа сотрудников). Все это представлялось руководству страны единственной возможностью удержания власти.

 Вот мнение Л. Сумарокова, который как зять Суслова винит Андропова и в его смерти: «Сегодня это, возможно, звучит, как парадокс, но реально дело обстояло так, что раздувание деятельности посвященной диссидентскому движению, Андропову было выгодно для достижения поставленной цели. Диссиденты — это ловко разыгранная с помощью любимого им 5-го управления КГБ — «андроповская страшилка», направленная против плюрализма мнений, а в конечном итоге, против демократии и идеологии социализма в целом. «Дело» Солженицына и Сахарова — прямое порождение андроповщины» [21].

Мы разобрали, кто возглавлял процесс, откуда пришли перестроечные телепередачи. Всем понятна также особая роль медиа, когда огромный пропагандистский аппарат вдруг развернул направление своей атаки, начав стрелять по тому, что до этого столь же яростно защищал. Но все это происходил постепенно, поскольку Горбачев тоже двигался долгое время строго по ленинскому пути в своих речах, реально начав вести население в другую сторону.

У нас остался нерасмотренным только один вопрос — контента. Какой контент мог повернуть страну? Общая идея его понятна. Как и во всяком революционном изменении действует поворот на 180 градусов. Это и «кто был ничем, тот станет всем» 1917 года, это и «белое стало черным, а черное — белым», условно говоря, если Троцкий был плохим, то теперь он должен был стать хорошим.

Виртуальная война — это в первую очередь контент, причем контент системного порядка. В этом случае введение одного контр-смысла тянет за собой остальные, поскольку идет борьба с такой же виртуальной системой, где каждый элемент намертво сцеплен с другими.

Соответственно, Западом был накоплен опыт идеологической борьбы с СССР, который сразу пустили в дело. А. Ципко вспоминал, как А. Яковлев давал ему задание как своему сотруднику подобрать все, что известно из критики марксизма (кстати, потом Ципко становится помощником секретаря ЦК Яковлева в 1988 — 1990 гг. [22], его сайт — tsipko.ru).

И у него есть такое же воспоминание более позднего порядка по поводу беспокойства или боязни ЦК из-за все убыстряющихся событий в соцстранах: «Помню, как-то в начале 1989, скорее всего в феврале, попросил меня прийти в первый подъезд ЦК, в приемную Яковлева его главный помощник, «правая» и «левая» рука Николай Алексеевич Косолапов. Он только что вышел от шефа, был озабочен. «Александр Николаевич просит помочь, чем можете, – обратился он ко мне. – Нужны материалы, записки, старые, новые, где бы раскрывалась реальная картина положения в странах Восточной Европы, реальные перспективы правящих партий удержаться у власти. Шеф намерен добиваться на Политбюро пересмотра всей нашей стратегии в отношении Восточной Европы. Пора, пока не поздно, принимать серьезные решения. Иначе конец»» ([23], см. также [24]).

Это показывает нарастание проблем, которые приходилось решать, не имея для этого ни опыта, ни инструментария, поскольку старый опыт в виде танков в Праге уже был невозможен.

Ципко интересно рассуждает о разнице между Горбачевым и Яковлевым: «Между ними была качественная разница. Я в ЦК больше общался с Яковлевым, был его консультантом. Его план тоже был абстрактным, но у него другие были интенции — он ставил задачу провести реформы, которые подтолкнут к смене советской системы. Но никто из них при этом не думал о гибели СССР! Я тоже полагал когда-то, что можно разрушить идеологию и систему, но оставить целостной страну…В этом пункте и кроется качественная разница между командами Горбачева-Яковлева, а затем Ельцина, идея которого заключалась в отказе от системы и ее разрушении благодаря распаду СССР. Горбачев и Яковлев хотели, по сути, провести контрреволюцию, когда-то не осуществленную Деникиным. Хотя Горбачев, в отличие от Яковлева, долгое время перестройку так не воспринимал. Я глубоко убежден — перестройка рождена в том числе и студенческими годами Горбачева, его опытом и философскими идеями, которые он почерпнул в МГУ; он решил использовать власть для облегчения участи интеллигенции»  [25].

Следует признать, что связка со студенческими годами Горбачева кажется несколько натянутой, как и желание Горбачева облегчить жизнь интеллигенции.

Очень интересна его характеризация самого Горбачева: «Горбачев был стерильно советским человеком. Он долго не понимал, , что без железного занавеса, без цензуры, без политического сыска советская система, которую он получил в наследство, не может существовать. Но он шел за настроениями интеллигенции, пытаясь реализовать эту мечту о некоем новом социализме. А интеллигенция в то время читала запрещенные книги, Солженицына, Самиздат, Сергия Булгакова или тот же «Котлован» Платонова, была наполнена и вдохновлена идеями этой литературы. Горбачев подхватил эти настроения, имея за душой лишь несколько идей, суть которых лежала в создании невероятного коктейля — сохранение того позитивного, что имелось при советском социализме, взять то же равенство или систему соцобеспечения, и заимствование у Запада их завоеваний — их рынков, магазинов».

И мы видим еще один фактор перестройки — желание Горбачева что-то изменить, хотя и непонятно что и как, но так, чтобы это ему не навредило. Ему и жене хотелось понравиться той же интеллигенции, а не только Западу. Горбачев выглядит как типичный собиратель «лайков», правда, в доинтернетовскую эпоху.

И совершенно неожиданное от А. Ципко: «Уже мало кто вспомнит, что инициатива критического переосмысления марксизма принадлежала профессору политэкономии социализма Вадиму Медведеву, а не антикоммунисту Александру Яковлеву. И что в конце 1980-х Горбачев идейно порвал с Яковлевым и ставку делал на обновленный именно Медведевым отдел пропаганды ЦК партии. В то время я лучше знал Александра Яковлева. Он сильно изменился с годами и, когда начал смотреть на Гайдара и Чубайса преданными глазами школьника, стал мне… непонятен. Но в 1988–1989 годах мы часто общались с ним в его кабинете на Старой площади, и он говорил совсем другое».

Не думаю, что он смотрел преданными глазами школьника. Просто власть в этот момент смещалась от Горбачева в новый центр, где уже восседали Гайдар и Чубайс.

Контент тоже бывает разный. Перестройка опиралась на контент массовой культуры и массовой литературы, например, мемуары Троцкого вряд ли можно считать научным произведением. Это были тексты широкого употребления, а интеллигенция как любительница писать свое и читать чужое активно включилась в эти процессы.

Вместо сердитых партийных функционеров, запинающихся даже при чтении по бумажке, на телеэкраны вышли легко тараторящие новые типы «говорящих голов», которые стали быстро перетягивать на свою сторону зрителей, привычно сидящих перед экранами в надежде понять, что же происходит.

Наиболее обсуждаемыми на тот момент фильмами были «Покаяние» Абуладзе и «Маленькая Вера» Пичула. Лидером советского проката 1989 года стала «Интердевочка» П. Тодоровского. «Покаяние» делалось скрытно в Грузии как республиканский фильм под покровительством Шеварнадзе, чтобы раньше времени его на «зарезали» в Москве.

Фильмы задают не факты, а правила, по которым живут события-факты в реальной жизни. Этот набор фильмов должен был положить начало новой постсоветской эре. С одной стороны, без Сталина, с другой, эры разрешенности того, что было запрещено, к сожалению, не самого лучшего.

По поводу Абуладзе у Ципко есть следующее мнение: «Команда Горбачева, за редкими исключениями, не сознавала, что на самом деле своей политикой гласности стимулирует контрреволюцию. Понимал это Георгий Лукич Смирнов, которого Горбачев в начале 1987 года отправил в почетную ссылку директором Института марксизма-ленинизма. Георгий Лукич был противником широкого показа фильма Абуладзе «Покаяние». После просмотра этого фильма помощниками Горбачева здесь же, на шестом этаже второго подъезда, в самом конце 1986 года Смирнов сказал мне: «Александр Сергеевич, надо понимать, что мы играем в опасные игры: сегодня мы доводим до конца разоблачения преступлений Сталина, затем займемся разоблачением зверств «ленинской гвардии», а потом люди спросят нас: «А зачем нам эта партия, которая пришла к власти на крови?»». Но тогда, в конце 1986-го – начале 1987-го, и консерваторы не могли и даже не пытались остановить горбачевско-яковлевский порыв гласности, порыв снять все старые запреты, разрушить все «зоны, закрытые для критики»» [26].

Правда, была и такая фраза: «Уже с июля 1988 года Вадим Андреевич Медведев просил меня написать, как он говорил, «аналитический текст» о тех сторонах учения Маркса о коммунизме, которые не оправдались на практике. В сентябре 1988 года такое же задание дает мне новый заведующий Международным отделом, секретарь ЦК КПСС Александр Николаевич Яковлев».

Как видим, складывается странная ситуация, когда Горбачев не знал своего следующего шага, но его чувствовали его коллеги. Однако принцип демократического централизма в КПСС всегда был скорее централизмом, чем демократическим.

А о фильме «Интердевочка» есть мнение культуролога О. Чепруновой: «Все началось, очевидно, с фильма «Интердевочка. Я помню, что в научном сообществе был шок, когда проводился какой-то опрос в школах и довольно значительная часть старшеклассниц написали, что они хотят стать проститутками. Это, конечно, был результат того, что в Советском Союзе именно на дискурсивном уровне не было секса. Поэтому сразу, как секс появился, он занял такое огромное место в сознании. Возникло ощущение, что это какой-то принципиально новый, чудесный инструмент, с помощью которого можно наилучшим образом устроить жизнь» (цит. по [27]).

И это говорит о том, что многие действия Горбачева-Яковлева имели не те последствия, которые широко провозглашались. Однотипно «великая» антиалкогольная кампания, дав в первые месяцы планируемые результаты, потом привела к двум последствиям: а) люди перешли на потребление суррогатов, б) началось наркотическое наступление на население. То есть вроде хорошая и красивая программа дала два негатива, с которыми бороться надо по сегодняшний день.

Горбачева все время ругали за отсутствие плана перестройки. Был он или не был, чьей рукой был написан — история умалчивает. И тут Яковлев вступает на его защиту: «Интересно, как вы себе представляете «план перестройки»? Это что, перечень мероприятий, утвержденный на политбюро, согласованный с министерствами и ведомствами, включая КГБ? Такого плана действительно не было и быть не могло. Того, кто его предложил бы, тут же поставили бы к стенке. Вообще говоря, ни одна революция, ни одна серьезная политическая реформа нигде и никогда не проходила по строго заданному плану. Всегда реформаторам приходится импровизировать по ходу дела. Но что касается идеологии перестройки, то это неправда, будто ее не было. Есть документальное свидетельство — моя записка Горбачеву, написанная в декабре 1985 года, то есть в самом начале перестройки. В ней все расписано: альтернативные выборы, гласность, независимое судопроизводство, права человека, плюрализм форм собственности, интеграция со странами Запада. Михаил Сергеевич прочитал и сказал: рано. Мне кажется, он не думал, что с советским строем пора кончать, и удовлетворился бы ликвидацией наиболее очевидных несуразностей. Не знаю. Но факт, что в конце концов нам пришлось выполнить практически все, что было в той записке. Разумеется, не обошлось без глупостей, без виляний в сторону, нередко общество получало «сверху» совершенно ложные сигналы. Это было неизбежно, потому что нам приходилось преодолевать жестокое сопротивление консервативной части партаппарата, а это не всегда удавалось с первой попытки».

Для пользы дела приходилось и отступать, и лукавить. Я сам грешен — лукавил не раз. Говорил про «обновление социализма», а сам знал, к чему дело идет. А как было иначе? Стоило мне в Перми высказаться в пользу рыночной экономики — сразу же получил взбучку на политбюро. Помню, Николай Иванович Рыжков возмущался: как это можно говорить такие вещи без разрешения ЦК!» [28].

Экономический развал, который шел под эти идеологические рассказы, создавали давление, подталкивающее и самих Горбачева и Яковлева к нужному решению. Дж. Мейджор, например, даже не ответил на обращение Горбачева о финансовой помощи от 2 ноября 1991 г.  [29]. И это было даже не письмо, а скорее крик о помощи.

Экономика рушилась, тем самым население готово было к любому варианту выхода из ситуации. Это снова попадание в ситуацию хаоса, когда даже незначительные усилия могут привести к нужному результату.

И вот серия высказываний самого А. Яковлева, уже в роли победителя [30]:

— «Группа истинных, а не мнимых реформаторов разработали (разумеется, устно) следующий план: авторитетом Ленина ударить по Сталину, по сталинизму. А затем, в случае успеха, Плехановым и социал-демократией бить по Ленину, либерализмом и «нравственным социализмом» — по революционаризму вообще»,

— «Начался новый виток разоблачения «культа личности Сталина». Но не эмоциональным выкриком, как это сделал Хрущев, а с четким подтекстом: преступник не только Сталин, но и сама система преступна»,

— «Советский тоталитарный режим можно было разрушить только через гласность и тоталитарную дисциплину партии, прикрываясь при этом интересами совершенствования социализма»,

— «Оглядываясь назад, могу с гордостью сказать, что хитроумная, но весьма простая тактика — механизмы тоталитаризма против системы тоталитаризма — сработала. Иного способа политической борьбы у нас не было: большевизм напрочь отвергал любые демократические преобразования, любое инакомыслие. Например, мои работы и выступления 1987—1988 годов, частично и 1989 года были густо напичканы цитатами из Маркса и особенно из Ленина. Благо, что у Ленина можно найти сколько угодно взаимоисключающих высказываний и практически по любому принципиальному вопросу».

         Так что план был, и еще какой. Идеология Яковлева должна была победить идеологию старого порядка. ЦК поручало уничтожить само ЦК. Можно вспомнить и фразу Горбачеву про удар по штабам, но Горбачев, хоть и был выпускником философского факультета МГУ, вряд ли понимал последствия всех своих действий и слов, предлагаемым ему его подчиненными.

Яковлев, например, активно пугает Горбачева в своем письме на 22 машинописных страницы в марте 1991 г.: «Успехи неосталинского крыла на сегодняшний день: 1) нейтрализовав пассивную часть партийных масс, реакционная часть номенклатуры захватила контроль над крупнейшей — российской организацией КПСС; 2) многие из идей и лозунгов этого крыла перекочевали в основные документы КПСС в целом; 3) в КПСС сформировалась антиперестроечная коалиция, в которой объединились элементы парт- и госбюрократии, военной элиты, верхушки военно-промышленного комплекса; 4) этой коалиции удалось оказать сильное давление на формирование и политику союзного руководства, впервые с начала перестройки изолировав его в значительной мере от радикально-демократического лагеря.

Оборотная сторона этих успехов: 1) резкое обострение политической ситуации в стране, углубление конфликта между центром и республиками; 2) падение влияния Президента как внутри  страны, так и в международных делах; 3) подъем настроений против КПСС, больше воспринимаемой народом как партии, готовой уничтожить демократию ради спасения власти номенклатуры; 4) блокирование развивавшегося до этого нормально процесса становления демократических институтов и норм» [31].

Мы уже забыли, а во многом и не знали накала страстей, которые вели к Беловежской встрече, в результате которого Горбачев потеряет все. Но это была еще одна конкурирующая линия событий, которая, вероятно, была запасным вариантом, из которого перешла в основной.

Яковлев предлагает Горбачеву даже отказаться от поста генсека. А общий его вывод таков: «Нужны новые план, стратегия, стиль, информационный облик перестройки. В чем-то преемственные по отношению к идеям и формам 1985-1990 годов. Но во многом и делающие шаг вперед в практике, теории, дающие новому, решающему этапу перестройки активное и постоянное лидирующее начало»

Есть даже сильная аналитическая бумага от 2 апреля 1991 г., тоже адресованная Горбачеву под очень серьезным названием «Перестройка и оппозиция. Точки соприкосновения, узлы противостояния» [32]. Если это текст самого Яковлева, а не просто коллективный труд его аппарата, то это достойное произведение, кстати, демонстрирующее то, насколько подчиненный был сильнее своего начальства.

Последний абзац этого текста таков: «Наступил момент, когда перестройка должна определиться с собственной политической лояльностью. Ее идеологическая лояльность неизменна — это приверженность социалистической идее. Политически же предстоит выборы: что ей дороже — КПСС ли, независимо от ее реального облика; или же идеи социализма, благо народа, цели и идеалы обновления?».

Кстати, Ципко вспоминал следующее из более раннего этапа: «в 1987-1988 годах, ни у кого из вождей КПСС не хватило бы духу даже подумать о покушении на святое, на идейные основы. В начале 1988 года Горбачев под давлением консерваторов начал отгребать назад, к «единственно верному учению». Он стал требовать, чтобы в проектах его выступлений, даже перед польской интеллигенцией в зале восстановленного Королевского замка во время визита в Польшу в июне 1988 года, прозвучал тезис о «верности социалистическому выбору советского народа», о еще «неиспользованных резервах социализма». Помню, как мой коллега по группе консультантов, покойный Ян Шмераль, за ночь умудрился создать в Горках-X, где поселилась группа доклада, целых пять вариантов тезиса о преимуществах социалистического строя. А на пороге был май 1988 года» [26]

Глядя в прошлое, представляется, что Запад в тот момент уже поставил на другого лидера — Б.Ельцина, поэтому даже не хотел давать экономическую помощь Горбачеву. И это тоже понятно, поскольку разные этапы развития требуют иных руководителей той или ной структуры. Горбачев стал «тормозом», его нерешительность могла повернуть весь процесс назад. По этой причине был запущен, как представляется сегодня, странный процесс ГКЧП, который и привел к выходу на арену  Бориса Ельцина. Это был инструментарий по убиранию Горбачева и поднятию Ельцина.

Несомненным плюсом Горбачева следует признать элемент новизны, пришедший в мир брежневского и постбрежневского застоя. Люди зашевелились, просто почувствовав что-то новое. Особенно это касалось молодежи.

А.Гельман говорил об этом ветре перемен: «Мне кажется, что при Горбачеве очень много умных людей – ученых, писателей, режиссеров – принимали участие в политике. Значительная их часть были народными депутатами СССР. Была какая-то интеллектуальная атмосфера не только вокруг Горбачева, надо вспомнить Александра Николаевича Яковлева, всю команду Горбачева. И это имело огромное значение. Это были люди, которым другие люди доверяли, их уважали. Поэтому возникала какая-то нравственная атмосфера. К сожалению, это исчезло. Причем нельзя сказать, что это исчезло только по вине Ельцина и Путина. Это исчезло еще и потому, что объективно не вошли в жизнь те ожидания людей, которые появились при Горбачеве, – я имею в виду ожидания экономически лучшей жизни. Поэтому казалось, что все было напрасно, что «перестройка» была не нужна. А сейчас это даже как-то культивируется. И иногда мы видим просто вражеское отношение к «перестройке», в ходу утверждения, что те, кто делал «перестройку», привели ко всем несчастьям, они во всем виноваты» [33].

При этом вовсе не Горбачев или Яковлев реально и юридически разрушили СССР, это ведь сделал Борис Ельцин. Он же отодвинул Горбачева от руководства. Вся история с его отречением от власти выглядело пошаговой просчитанной постановкой, за которой стояли реальные режиссеры и первым шагом которой был ГКЧП.

Вот список «прегрешений» Горбачева, который в борьбе за свое место, потерял все, включая доверие людей: «Горбачев оказался слишком привержен «социалистическому выбору» и категорически отказывался от радикального скачка к рыночной экономике. Близким людям президент СССР признавался, что не хочет навязывать народу шоковую терапию, своего рода «коллективизацию» наоборот. Эти помыслы были гуманны, но экономика и финансы катились в тартарары и к лету 1991 года Горбачев с его длинными путаными речами надоел людям «хуже горькой редьки». Росло число тех, кто начал тосковать по «твердой руке», говорить о необходимости установить в стране чрезвычайное положение, диктатуру. Горбачев всерьез надеялся на финансовую помощь Запада, но в этом он просчитался. За месяц августовских событий он поехал на встречу «Семерки» в Лондон, рассчитывая, что западные страны, хотя бы на будущее, обещают Советскому Союзу новый «план Маршалла», чтобы облегчить его рыночную трансформацию. Но до этого Горбачев уже получил десятки миллиардов от Западной Германии и Южной Кореи. Все эти деньги ушли в песок, так что и сам президент не знал, как это объяснить. В стране нужно было наводить административно-политический порядок. Но вместо этого нарастал политический хаос» [34].

Сюда можно добавить, что в это время ускорились многие процессы: новые веяния шли и из соцстран, и из нового парламента, и из собственных медиа. Тот же А. Любимов говорит о «Взгляде», что «это было антисоветское телевидение. Не в смысле, что мы всегда были политически антисоветскими, в плане того, что у нас были гости и «про», и «контра», но просто страна не запомнила тех, кто «про», а тех, кто «контра» – всех запомнили, потому что такое было настроение в обществе, общество искало какие-то выходы из того духовного тупика, в котором оно находилось» [35]. И еще: «Дело не в том, что мы говорили, а именно как. То есть, все это стилистически выглядело настолько странно и настолько не так, что люди додумывали и читали – мы там говорили между строк, а они слышали между букв».

Или в другом интервью: «В программах «Взгляд» и «12-й этаж» впервые на советском ТВ появились люди неформатные. На фоне советских дикторов в галстуках, читающих по бумажке, мы выглядели иначе. Мы говорили и про ужасы сталинского времени, но у нас в эфире часто были и представители компартии. Всегда соблюдался баланс. Плюс у нас в студии висел генератор точного времени. Потому что люди не могли поверить, что мы работали в прямом эфире. Мы всё время снимали и показывали звонки в студию, сами на них отвечали, чтобы телезрители потом могли сказать: «Я говорил с Листьевым». Такого на советском телевидении до этого не было» [36].

Как ни странно, но основной революцией, которая реализовалась тогда, была революция медийная. Люди услышали другие речи, как с экранов телевизора, так и с трибуны парламента. Это были не только другие речи, но и совершенно новые люди. Вот этот синтез людей и речей с тех пор потерян. И была вера в этих людей. Сегодня почти все, или многие, уже научились говорить, но у нас нет веры в этих людей.

Горбачев, подталкиваемый Яковлевым, сделал только первый шаг в трансформации страны. Он явно медлил и все время останавливался, боясь потерять не столько поддержку населения, как свое кресло. Поэтому на сцену был выведен игрок № 2 Ельцин, который и довел ситуацию до логического конца, и одна команда сменила другую.

Много интересного можно увидеть и в книге воспоминаний самого А. Яковлева «Сумерки» [37]: и как он знакомил Горбачева с Трюдо, и как это повлияло на англичан, Правда, непонятно, почему он это делал, да еще представлял Горбачева при этом в роли будущего лидера страны.

Получается, что это Яковлев сделал из секретаря ЦК по сельскому хозяйству великого «Горби». Вот как это выглядело по модели Яковлева: «Я думаю, что именно с поездки в Канаду политическая элита на Западе стала присматриваться к Горбачеву как к будущему лидеру. Позднее бывший министр иностранных дел Великобритании Джеффри Хау рассказывал мне, что, когда английское правительство обсуждало вопрос о приглашении возможного будущего советского лидера, информация из Советского Союза была противоречивой. Рассматривались кандидатуры Горбачева, Гришина, Романова. Решили посоветоваться с Трюдо. Последний высказался за Горбачева. Англичане прислушались к совету канадцев».

И институт, который он возглавил, вернувшись из Канады, тоже был не просто академическим институтом. Это был think tank по обслуживанию советской верхушки. Вот как он о нем рассказал в своих воспоминаниях: «Практически институт считался как бы научно-исследовательской базой ЦК, выполнял разные поручения, готовил десятки справок (например, работники международного отдела ЦК очень любили перекладывать собственную работу на институты). Институтские ученые часто привлекались к подготовке выступлений и докладов для высшего начальства, что считалось «большим доверием». А те, кому «доверяли», были людьми, как правило, с юмором. Когда начальство произносило «свой» текст, его авторы садились у телевизора и комментировали это театральное представление: «А вот этот кусок мой», «А вот эту чушь ты придумал», «А теперь меня читает». Смеялись. А на самом-то деле на глазах творился постыдный спектакль абсурда».

Но все они пытались не оторваться от Ленина, уйдя от Сталина, что и явилось причиной торможения. А. Ципко вспоминал: «Доклад Горбачева на переломном январском Пленуме ЦК КПСС 1987 года буквально пронизан ссылками на труды В. И. Ленина. Автор этой книги еще в июне 1986 года по заданию Наиля Бикенина, тогда заместителя заведующего отдела пропаганды ЦК КПСС, подготовил материал, живописующий Ленина как реформатора. Горбачев тогда так обильно цитировал Ленина не только для того, чтобы придать легитимность своим реформаторским планам, но и потому, что искренне, как и все шестидесятники, верил, что не будь Сталина, исходная демократическая основа социализма зацвела бы пышным цветом. Концепция «гуманного демократического социализма», которая становится идеологией КПСС уже после XIX партийной конференции, разделялась одновременно и лидерами первой советской легитимной оппозиции, лидерами Межрегиональной депутатской группы. И Горбачев прав, настаивая до сих пор, что в идеологии Межрегиональной группы, сформулированной в сборнике статей «Иного не дано», нет ничего, что бы выходило за рамки философии перестройки» [38].

Ципко также вспоминал, как в марте 1985 г. его вызывал помощник Горбачева по идеологическим вопросам Г. Смирнов и сказал: «Михаил Сергеевич считает, что наша трагедия состоит в том, что в 1929 г. победил Сталин, а не Бухарин, что мы сошли с того пути строительства социализма, который был начертан Лениным».

Все это означало, что они хотели остаться на месте в то время, когда все вокруг зашевелилось и забурлило. И когда систему «прорвало» Горбачев просто поплыл по этому течению.

*                           *                           *

Со Сталиным во главе режиссеры и писатели в довоенное  создавали один формат человека, работая над отрывом его от дореволюционного формата. И это соответствовало общей советской логике трансформации, когда Лысенко и Мичурин, к примеру, создавали новые типы растений [39], а Макаренко исправлял малолетних преступников. При Брежневе был зафиксирован конечный результат этой трансформации — советский народ. И этот результат сохраняется по каким-то параметрам и сегодня.

Была создана новая «социальная идентичность», которую перестройка принялась разрушать. Интересно, что только сегодня, а точнее в 2016 г., американское военное агентство по научным исследованиям DARPA объявило программу по созданию принципиально новых социальных наук более объективного порядка, перед которыми стоит задача прикладных разработок в сфере «социальной идентичности» [40 — 42].

Опыт Перестройки — это не столько новое мышление, как опыт освобождения от догматического мышления, державшего страну то в ежовых рукавицах, то в пропаганде, то в цензурировании всего, что хоть на каплю отличалось от принятой нормы. Результаты существенного отставания СССР в развитии новых технологий тоже были причиной Перестройки, поскольку страна, не поставив на первое место развитие своей интеллектуальной составляющей, стала все проигрывать. Паритет в гонке вооружений удерживался все более затратными методами.

И вот очередное свидетельство ошибочности таких приоритетов, высказанное в связи с появлением секретной школы Илона Маска: «Илон Маск убежден, что главная война в будущем развернется за талантливых людей. Интеллектуальный капитал превращается в самый дефицитный ресурс. Действительно, за время после окончания Второй Мировой войны соотношение между материальными и интеллектуальными активами в мировой экономике изменилось с 30 к 70 на 65 к 35. Мозги превращаются в производительную силу, а инновационное мышление обеспечивает прогресс экономики» ([43], см. также [44 — 45]).

Мир всегда будет двигаться вперед. Вопрос только в том, какие из избранных приоритетов будут помогать ему, а какие мешать. Сильные страны давно вынесли на первое место человеческий капитал. Но им также следует заниматься, вкладывать ресурсы, как это происходит с любым ресурсом: от зерна до нефти и газа. Не вкладывая ничего, будет получаться ничего и на выходе. И именно так сегодня происходит с наукой и образованием, тем самым закладывая еще большее отставание и на будущее.

Подписывайтесь на канал «Хвилі» в Telegram, страницу «Хвилі» в Facebook

Литература

1. Glaser E. We went too far in toppling authority. Some is good for us // www.theguardian.com/commentisfree/2018/apr/09/toppling-authority-populism
2. Петрушенко Н. Почему Яковлев пришелся Брежневу не ко двору // imhoclub.by/ru/material/pochemu_jakovlev_prishelsja_brezhnevu_ne_ko_dvoru
3. Яковлев А. Против антиисторизма // left.ru/2005/15/yakovlev132.phtml?print
4. Байгушев А. О такой газете, как нынешняя «ЛР», мечтал Шолохов // litrossia.ru/item/10953-aleksandr-bajgushev-o-takoj-gazete-kak-nyneshnyaya-lr-mechtal-sholokhov-otkroveniya-sverstnika-literaturnoj-rossii-v-kanun-60-letiya-gazety
5. Сумароков Л. Штрихи к личностному портрету Суслова // old.nasledie.ru/persstr/persona/symarokov/article.php?art=28
6. Латунский И. «Банда четырех»и Горбачев. Интервью В. Фалина // www.sovsekretno.ru/articles/id/5367/
7. Филин Г. Двойное назначение. Александр Яковлев двойной агент или честный пособник западных разведок? // versia.ru/aleksandr-yakovlev-dvojnoj-agent-ili-chestnyj-posobnik-zapadnyx-razvedok
8. Над Н. Бывший первый заместитель Председателя КГБ СССР Филипп Бобков: Развалом СССР руководил член Политбюро Яковлев

// www.kp.ru/daily/26656/3677031/

9. Яковлев А. Перестройка: 1985 — 1991. Неизданное, малоизвестное, забытое // www.alexanderyakovlev.org/fond/issues/parts/73229/1023310/pages/1
10. Документы Яковлева период с 1983 по 1991 // nsarchive2.gwu.edu/rus/Yakovlev.html
11. Над Н. Бывший первый заместитель Председателя КГБ СССР Филипп Бобков: Развалом СССР руководил член Политбюро Яковлев // www.kp.ru/daily/26656/3677031/
12. Документы Яковлева. Период с 1983 по 1991 // nsarchive2.gwu.edu/rus/Yakovlev.html
13. Александр Яковлев. Перестройка: 1985–1991. Неизданное, малоизвестное, забытое // www.alexanderyakovlev.org/fond/issues/parts/73229/1023310
14. Аггеева И.А. Канадское досье М.А. Суслова: идеология во внешней политике СССР // cyberleninka.ru/article/v/kanadskoe-dosie-m-a-suslova-ideologiya-vo-vneshney-politike-sssr
15. Сумароков Л. Сумерки архитектора Яковлева // old.nasledie.ru/persstr/persona/symarokov/article.php?art=97
16. Легостаев В. Теневик демократии // zavtra.ru/blogs/1998-12-013all
17. Кравченко Л. Лебединая песня ГКЧП. — М., 2010
18. Кашин О. Медиаменеджер перестройки. Л. Кравченко, освободитель и душитель // rulife.ru/mode/article/830/
19. Кравченко Л. СССР разрушили Яковлев и Шеварнадзе. Интервью // www.fontanka.ru/2010/08/17/080/
20. «Люди видели старого и больного человека». Брежневу не дали уйти на пенсию. Это закончилось войной и позором // lenta.ru/articles/2018/04/12/leonardo/
21. Сумароков Л. Андропов. Дальше, дальше, дальше // old.nasledie.ru/persstr/persona/symarokov/article.php?art=64
22. Ципко, Александр Сергеевич// ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A6%D0%B8%D0%BF%D0%BA%D0%BE,_%D0%90%D0%BB%D0%B5%D0%BA%D1%81%D0%B0%D0%BD%D0%B4%D1%80_%D0%A1%D0%B5%D1%80%D0%B3%D0%B5%D0%B5%D0%B2%D0%B8%D1%87
23. Ципко А. Публикация разделов книги «Прощание с социализмом» // tsipko.ru/2010/01/18/%C2%AB%D0%B2%D0%B5%D1%81%D1%82%D0%BD%D0%B8%D0%BA-%D0%B0%D0%BD%D0%B0%D0%BB%D0%B8%D1%82%D0%B8%D0%BA%D0%B8%C2%BB-%D0%BF%D1%83%D0%B1%D0%BB%D0%B8%D0%BA%D0%B0%D1%86%D0%B8%D1%8F-%D1%80%D0%B0%D0%B7%D0%B4-2/
24. Ципко А. История ИМЭСС глазами «невыездного»// tsipko.ru/2010/01/18/%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%BE%D1%80%D0%B8%D1%8F-%D0%B8%D1%8D%D0%BC%D1%81%D1%81-%D0%B3%D0%BB%D0%B0%D0%B7%D0%B0%D0%BC%D0%B8-%C2%AB%D0%BD%D0%B5%D0%B2%D1%8B%D0%B5%D0%B7%D0%B4%D0%BD%D0%BE%D0%B3%D0%BE%C2%BB/
25. Кузьмина О. Я пришел дать вам волю. Интервью А. Ципко // vm.ru/news/2015/04/02/ya-prishel-dat-vam-volyu-282788.html
26. Ципко А. Перестройка, или бунт против марксиских запретов // sr.fondedin.ru/new/fullnews_arch_to.php?subaction=showfull&id=1130136140&archive=1130138106&start_from=&ucat=14&
27. Дранкина Е. Древнейшая мужская профессия // www.kommersant.ru/doc/3579535
28. Яковлев А. Я говорил про обновление социализма, а сам знал, к чему дело идет. Интервью // www.ng.ru/ideas/2003-12-02/1_yakovlev.html
29. Медведев Ж. Необъявленный дефолт СССР // www.2000.ua/specproekty_ru/opasnaja-professija/glavy-iz-knigi-opasnja-professija/neobjavlennyj-defolt-sssr.htm
30. Яковлев А. Большевизм — социальная болезнь ХХ века // Черная книга коммунизма // krotov.info/libr_min/24_ch/er/naya_kn_01.htm
31. Яковлев А. Письмо М.С. Горбачеву. Март 1991 // nsarchive2.gwu.edu/rus/text_files/Yakovlev/1991-03-Yakovlev-Gorbachev.pdf
32. Яковлев А. Письмо М.С. Горбачеву. 2 апреля 1991
33. Отставка Михаила Горбачева: трагедия или драма? // www.svoboda.org/a/27449083.html
34. Зубок В. ГКЧП 25 лет спустя, Разрушение советского Левиафана // www.bbc.com/russian/features-37113785
35. Любимов А. 30 лет программе «Взгляд» // echo.msk.ru/programs/tv/2064086-echo/
36. Любимов А. В журналистике сейчас тотальный разврат. Интервью // www.aif.ru/culture/person/aleksandr_lyubimov_v_zhurnalistike_seychas_totalnyy_razvrat
37. Яковлев А.Н. Сумерки. — М., 2005
38. Ципко А. Перестройка как русский проект. — М., 2014
39. Tucker R.C. Stalin and the uses of psychology. — Santa Monica, 1955
40. Next generation social science (NGS2) // www.darpa.mil/program/next-generation-social-science
41. DARPA next generation social science program seek new models, theories and tools for predictive science of social phenomena // idstch.com/home5/international-defence-security-and-technology/technology/ict/darpa-next-generation-social-science-program-seek-new-models-theories-tools-predictive-science-social-phenomena/
42. DARPA Support for Penn-led Team to Develop ‘Next Generation’ Social Science // almanac.upenn.edu/articles/darpa-support-for-penn-led-team-to-develop-next-generation-social-science
43. Лесков С. Наша война и секретная школа Маска // www.rosbalt.ru/blogs/2018/04/14/1696262.html
44. Romeyn K. Details emerge on Elon Musk’s super-secret L.A. school // www.hollywoodreporter.com/news/details-emerge-elon-musks-super-secret-la-school-1029882
45. Jackson A. Elon Musk launched a secretive LA private school for his kids 4 years ago and there are still almost no details available // www.businessinsider.com/elon-musk-ad-astra-school-2017-11