В первую очередь бросается в глаза очередное подтверждение дистанцирования России и США, как главным инициатором и действующим акторам в реализации планов создания Европейской ПРО, в представляющих для обоих государств принципиальных вопросах вокруг американо-натовских планов по ПРО в Европе. Это видно из заявлений российской стороны, но даже если бы их и не было, то и без них понятно, что США никак не хотят идти на удовлетворение главного пункта в российских условиях – предоставление России письменных гарантий ненаправленности в будущем элементов Европейской ПРО против её стратегических ядерных сил. Российско-американские переговоры о согласованном и взаимоустраивающем режиме вовлечения в планы Европейской ПРО находятся в глубоком ступоре и сообщения о решении турецкого руководства ещё больше усилили констатацию подобного положения дел. США неуклонно движутся в реализации своего адаптивного поэтапного плана по ЕвроПРО и некоторые ожидания в Москве в связи с сокращением оборонного бюджета Вашингтона, внутренними системными сложностями экономического плана не нашли своего подтверждения в каком-либо застопорении американских планов по созданию ракетного щита на Европейском континенте.
Москву в особенности настораживают заключительные этапы адаптивного плана США по ПРО, где четвёртым этапом со сроком выполнения к 2020 году значится развёртывание перехватчика SM-3 Block IIB, “для усиления способности противодействовать ракетам средней и промежуточной дальности и потенциальным будущим угрозам применения межконтинентальных баллистических ракет против Соединённых Штатов с Ближнего Востока”, как отмечается в официальных документах амриканской стороны (Информационный бюллетень: Европейский поэтапный адаптивный подход США и противоракетная оборона НАТО, Государственный департамент США, Бюро по вопросам контроля над вооружениями, проверки и соблюдения соглашений, 3 мая 2011 года, http://iipdigital.usembassy.gov/).
По заявлениям российских официальных лиц, “в случае размещения этого потенциала рядом с нашими северо-западными границами, а к 2020 году оснащения базы в Польше ракетами-перехватчиками дальностью, способной достигать азиатские границы России, это представляет для нас реальную опасность” (постоянный представитель России при НАТО Д. Рогозин).
Решение турецкого руководства стало также неприятным для России в виду очередного подтверждения твёрдого намерения Анкары оставаться в натовской орбите. Региональные амбиции Анкары могут быть таковыми в эффективном функциональном ключе постольку, поскольку они будут коррелировать с интересами США и крупнейших евроатлантических стран, и развития вокруг Ливии и Сирии подтверждают данное предположение. Уникальное нахождение на ближневосточном фланге НАТО не может в видимой перспективе заменить Турции гипотетический алльянс с Россией, где единственным более-менее крепким фундаментом является исключительно энергетическая сфера российско-турецкого сотрудничества (исключение — частные интересы, которая вызывает недвижимость в Турции).
{advert=1}
В целом можно констатировать, что для России особым сюрпризом решение Турции не стало и ровные отношения между Москвой и Анкарой продолжатся, хотя и Россия сразу после озвучивания позиции Турции по ЕвроПРО послала в турецкую сторону сигналы своего недовольства (2 сентября этого года, через несколько часов после поступления информации о принятом в Анкаре решении по ЕвроПРО, стало известно о замораживании Москвой переговоров по участию российских компаний в реализации проекта нефтепровода “Самсун – Джейхан”).
Не стали особым сюрпризом турецкие решения и для Ирана, который рассматривается в западных странах как главная точка гипотетического в будущем исхождения ракетной угрозы в сторону Европы. Иран обладает разветвлённой сетью получения информации, что называется, в опережающем режиме о политических решениях в соседних государствах (кстати, и у России подобная опережающая информация также была, о чём российские официальные лица говорили примерно за месяц до озвучивания решения Турции по дислокации элемента ЕвроПРО.
Так, российское агентство “ИТАР-ТАСС” 28 июля привело слова Д. Рогозина, непосредственно указывающие на опасения Москвы по поводу возможного вовлечения территории Турции в планы по Европейской ПРО. По сообщению “ИТАР-ТАСС” Д. Рогозин, отметив наличие соответствующей информации у российской стороны, заявил, что предполагается размещение предположительно в юго-восточной части Турции радара, который будет просматривать территорию в несколько тысяч километров к востоку и югу).
У Ирана весьма затруднительное положение в регионе и осложнение отношений с Турцией в виду принятия в этой стране решения о дислокации на своей территории натовского элемента ЕвроПРО будет непозволительной роскошью для Тегерана. И поэтому, ирано-турецкие отношения, также как и российско-турецкие, продолжат оставаться в рамках ровных партнёрских отношений соседних государств, где “резкие движения” не представляются приемлемыми ни для одной из сторон. И для России, и для Ирана с реалией членства Турции в НАТО необходимо уживаться, попутно сохраняя с Анкарой ровные отношения. Россия и Иран не готовы к принципиальным осложнениям с Турцией, но неприятный осадок, который всё же остался у них после решения Анкары о размещении радара, рано или поздно проявит себя.
Понимание необходимости разбавления неприятного осадка у своих главных партнёров в Евразии после поступления сообщений о размещении в юго-восточной части турецкой территории, на одной из военных баз стран, предположительно вплотную или в относительной близости к иранской территории, натовского элемента ПРО, вынуждает Анкару предпринимать сбалансированные действия в своих отношениях с региональным партнёрами. Если последствия от такого решения Турции по ЕвроПРО вызывает в первую очередь опасения у главной мишени таких планов (Ирана), то необходимо предпринять политические реверансы в тегеранскую сторону, в ряду которых лучшим будет разыгрывание антиизраильской темы.
{advert=2}
Параллельно с подачей мировым информагентствам сообщений о своём согласии на размещении элемента ЕвроПРО, Турция пошла на жёсткие действия в израильском направлении, отозвав своего посла из Тель-Авива, заморозив военные отношения с Еврейским государством, пригрозив ему исками в международные судебные инстанции и предпринятием мер для обеспечения свободы мореплавания в Средиземноморье. В своих угрозах-предостережениях официальные лица из турецкого внешнеполитического руководства зашли настолько далеко, что стали упоминать тему возможного развития ситуации внутри Израиля по сценарию “арабской весны”, затронувшей некоторых стран-соседей Израиля (заявление министра иностранных дел Турции А. Давутоглу от 3 сентября).
На параллельность представления общественности со стороны турецкого руководства двух сюжетов – радар в Турции и новые “санкции” Анкары в отношении Тель-Авива – обратил внимание аффилированный с израильскими спецслужбами и силовыми ведомствами интернет-ресурс “DEBKAfile”, оценки которого в связи с последними действиями Турции представляют интерес в свете возможных ответных действий Израиля. Данный интернет-ресурс 2 сентября отмечал, что последние действия Турции в отношении Израиля обусловлены в частности тем, что Анкара недовольна тесным взаимодействием между Вашингтоном и Тель-Авивом в сфере защиты от потенциальных ракетных угроз, что выразилось в дислокации в Израиле с американской помощью элементов ПРО (осенью 2008 года США разместили в Израиле, передвижной радар передового базирования AN/TPY-2, т.е. установку, аналогичную той, которая планируется к дислокации в Турции). Израильский ресурс в своих предположениях идёт ещё дальше, делая вывод о том, что “целью Турции является вбить клин между Вашингтоном и Иерусалимом, разрушить их тесное военное и разведывательное сотрудничество и вытолкнуть Израиль из коллективного ракетного щита”.
Путін залишив регіони РФ без захисту заради двох міст, - глава РНБО Коваленко
Українцям не приходить тисяча від Зеленського: які причини та що робити
Абоненти "Київстар" та Vodafone масово біжать до lifecell: у чому причина
"Київстар" змінює тарифи для пенсіонерів: що потрібно знати в грудні
В складывающейся ситуации было бы интересным прояснение следующего вопроса, который на этапах обсуждения вероятности вовлечения турецкой территории в рамки адаптивного поэтапного плана по ПРО США представлялся принципиальным – недопущение передачи всей или какой-либо части информации от радара ПРО на территории Турции Израилю. Несколько косвенных факторов указывают на то, что Турция добилась от США и партнёров по НАТО согласия на данное условие, что также выступает сбалансированным элементом в сохранении отношений с Ираном на ровном уровне. Интересно отметить, что аналитики США отводят заметное место иранскому фактору в оценке нынешних турецко-израильских сложностей, при этом, однако, отмечая, что как бы в дальнейшем ещё больше не ухудшились отношения между Турцией и Израилем они всё равно никогда не достигнут уровня враждебности, который присутствует между Израилем и Ираном (Anthony H. Cordesman, Varun Vira and Erin Fitzgerald, The United States and Iran: Competition Involving Turkey and the South Caucasus, Center for Strategic and International Studies, August 2011), и это понимание, по всей видимости, имеет некоторое успокоительное значение для политиков в Вашингтоне.
По всей видимости, окончательное прояснение вопроса по нюансам договорённостей в связи с размещением радара в Турции можно ожидать к середине октября текущего года, когда состоится встреча на уровне глав оборонных ведомств стран-членов НАТО, на которой ожидается окончательная фиксация вопроса размещения элемента ЕвроПРО на турецкой территории.
Можно с уверенностью сказать, что серьёзный отголосок от принятия турецким руководством решения по ЕвроПРО в той сопроводительной антиизраильской оболочке, какую избрала Анкара, будет иметь существенное, но не летальное воздействие на турецко-израильские отношения. Да, это очередное подтверждение для Тель-Авива враждебности по отношению к нему ведущих политических фигур на нынешнем турецком небосклоне, это подтверждение настроя нынешней политической элиты Турции, из которой выталкивается и затравливается военная составляющая правящего турецкого класса, на углубление отношений с такими антагонистам Израиля на Ближнем Востоке, какими является Саудовская Аравия и Пакистан. Но, это всё частности, в сравнении с тем, что Турция продолжает оставаться в натовской орбите, в орбите содействия планам США по сдерживанию Ирана, в рамках которых Анкара выступает на “подручных” для Вашингтона позицияхэ, и это вселяет в Израиль определённую уверенностть в исключение для себя реальной угрозы с турецкой стороны
Интересным последствием, неким опосредованным отзвуком от решения Турции разместить на своей территории элемент ЕвроПРО, для процессов на Южном Кавказе может стать переориентация военно-политических связей Израиля с Турции на Азербайджан. При очевидной ясности несопоставимой значимости для Израиля Турции при сравнении с Азербайджаном (мягко говоря, не та весовая категория, не тот вес в региональных и отчасти международных делах), всё же для Тель-Авива, при углублении отношений с Баку, важно сыграть как на чувствительных для Анкары направлениях, так и в русле своего традиционного курса на построение показательных отношений со странами с мусульманским населением в качестве двусторонней дружественной модели.
В этом плане Азербайджан представляет для Израиля интересный “испытательный полигон”, где всё чаще выходят наружу и неудовлетворённость действиями Турции, и опасения с иранского направления. Частичная переориентация военных связей Израиля с турецкого на азербайджанский вектор представляется вполне ожидаемой, тем более, что мы уже были свидетелями схожей переориентации осенью 2008 года, когда Тель-Авив резко усмирил свои амбиции на грузинском направлении и стал искать новые точки сближения с другим более предсказуемым, более финансово обеспеченным региональным субъектом в лице Баку. Как отмечают российские эксперты, “Израиль вполне может повторить свою ошибку, допущенную в Грузии, когда агрессор воспользовался оружием и боевой техникой израильского производства для нападения на российских миротворцев, ополченцев и мирных граждан Южной Осетии. Как бы очередной виток гонки вооружений Азербайджана не спровоцировал здесь новый региональный вооружённый конфликт, в который могут быть вовлечены Россия и страны-члены ОДКБ.
{advert=3}
Опасно также пробовать разыграть азербайджанскую карту в качестве рычага давления на Тегеран. Тель-Авив пытается убедить своих партнёров в Баку, что иранский режим представляет для обеих стран равную угрозу их национальной безопасности… Похоже на то, что именно Азербайджан становится как бы плацдармом и “козырной картой” Израиля в Закавказье и в целом в регионе”. (Иванов С., Состояние и перспективы развития азербайджано-израильских отношений, “Новое Восточное Обозрение”, 01.09.2011).
Быть “козырной картой” в руках другого государства – это не лучшая участь для страны, претендующей на самостоятельный внешнеполитический курс. Тем более, уязвимость подобной роли для Азербайджана очевидна в свете возможного разыгрывания этой “козырной карты” в игре с демонстрацией израильских возможностей в пику Турции.
Решение Турции о предоставлении своей территории под базирование элемента ЕвроПРО может привести к ещё большему очерчиванию конфигурации сил, в том числе и применительно к Южному Кавказу. В развитиях последнего времени, причём не только на Ближнем Востоке, но и, например, в Черноморском регионе, чувствуется настроенность акторов на решительные действия, даже ценой некоторых потерь в своих отношениях с бывшими тесными партнёрами. Наверное, пришло время, когда государства больше заинтересованы в большей определённости своих отношений с другими странами, а не в сохранении их на “партнёрском” уровне, но не в прояснённой перспективе.
Михаил Агаджанян для «Хвилі»
