В условиях профанных представлений, какие истолковывает христианство как подставление другой щеки, а боевые искусства как насилие над ближним и тотальное навязывание собственной воли, достаточно трудно объяснить адепту (назовем условно и только условно так человека, который захотел и действительно захотел встать на путь боевых искусств к примеру каратэ и сочетания религиозности с воинственностью).
Снова в данном тексте следует изначально отметить ограниченные рамки письменной речи и сказать об относительно поверхностном обозрении проблемы. Тем не менее, раз вы этот текст читаете и решили потратить немного собственного внимания на прочтение, предлагаем вам следующую пищу для размышления.
На протяжении многих лет формировалась традиция православного монашества, традиция сурового аскетизма и самоотречения, по сути, высшая ступень любого пути воина. На этом пути созидали многим неизвестные и малознакомые персоны. Сейчас доступны нам предания об Иоанне Лествичнике, Серафиме Саровском и, к примеру, Сергие Радонежском.
Тем не менее, это только доступные популяризированные персоны, которые стали известны в силу обстоятельств созданных их личным совершенством. Проще говоря, золото всегда блестит на фоне глины и трудно не заметить это.
Наряду с ними, и это важно отметить, существовала целая череда воинов христовых (именно так следует называть преданных монахов, тружеников во славу Всевышнего), про которых не упоминается нигде.
К чему такие данные, спросите вы, это достаточно легко понять истинное воинство христово закаляется в делах монашеских, но есть и дела мирские и каждый имеет возможность не отступать от собственной веры в делах мирских. Приводить пример Александра Невского или других подобных исторических фигур в этом плане является нелепым, ведь, определенно не всяк обладает идентичными возможностями и ситуацией использования собственных возможностей.
Дело заключается в другом, тот угодник Спасителя, который может обеспечить себе спокойство духа, благодаря уверенности в собственных силах, сможет и царство небесное обрести, а, как известно, обретший сможет и других туда привести. Конечно, занятия боевыми искусствами не требуются для монахов, но для мирского человека это является насущной вещью, которая позволяет не приблизиться к мирскому, но напротив отдалиться и сделаться более сознательным.
