Отношения Украины и России в глубоком кризисе. Точнее говоря, это даже не кризис, а глубокий перелом, чье последствия будут проявляться в следующие десятилетия. Об этом материал Владимира Грановского, поданный в необычной форме.
Мать родила двух сыновей.
Отец сказал, что имена он сам им даст,
Но мать немного настояла, и одного Тарасом нарекла.
Второго не смогла, и потому отец сказал,
Что будет малый Александром.
Их жизнь не то чтобы в печали шла,
Но солнца дети много не видали —
Такая уж была у них страна.
Росли, дружили, в лес с ребятами гоняли,
Но проблема все ж была —
Они писали.
Родные были вне себя:
Байден призвал Конгресс одобрить помощь для Украины и Израиля. Джонсон анонсировал голосование на субботу
Мобилизация транспортных средств: у кого и какие авто начнут изымать уже в мае
Украинцам рассказали, как остаться в Германии в 2025 году: главные требования
Неприятная новость для водителей: АЗС показали свежие цены на топливо
Мать цыганку умоляла повлиять и погадать.
Отец, напившись просто бил —
Не сильно так, но искренне в мужской печали.
Так детство пролетело, пробежало,
Их судьбы разошлись.
Один попал в лицей, второй, чтоб хлеб добыть,
Пошел работать в дом… чужой.
Позже все перемешалось и забылось,
Родители уж место жизни поменяли и за детьми с небес следили,
Но ни помочь, ни подсказать уж не могли.
А повод был:
Брат брата стал не признавать,
И найдена была на то причина.
Тарас сказал, что семья во всем виновна,
И надо воспитание менять,
А лучше — сразу веру.
А Александр на своем стоял,
Стихи писал и верил,
Что величье духа ничто не может покорить.
Врагов не знал, Францию любил, а дам боготворил.
Тарас серьезнее на жизнь смотрел
И потому любовь свою копил, не раздавал чужим,
Немного водкой баловал и патриотом был.
Александр тоже водку пил, но не любил.
Предпочитал вино, гусарские забавы,
И позволял себе фривольность в отношении державы.
Родители, на всё смотря с небес, конечно горевали,
мечтали братьев помирить.
Но жизнь земная небесную не чтит, и потому судьба
Поэтов развела, дала иные языки и страны нарекла иначе.
Они серьезно разошлись и многие за ними увлеклись.
Одни ценили, другие их лица рисовали, а третьи их цитаты в златые рамы оформляли.
И так за годом год летел,
Народ стихи читал, культурой наполнялся, учил, зубрил,
А братья продолжали жить.
Толпе стихи дарить, не думая о том,
Что дом, в котором родились, уже пылал огнем раздора —
Из их стихов уже давно строчат войны знамена,
А рьяные точат ножи и шпаги,
Чтобы порядок навести и всех неверных извести.
Так бы все и шло, но случай волей подвернулся,
И судьба, решив себя развлечь,
Им дарит встречу.
Как я уже писал, то была простая пьянка,
Но люди были там важны, вальяжны, все умны.
И все легко играли словом, взглядом,
И пили много — что их не красило,
Но добавляло широты и
Остроты суждений,
Непринужденности и красоты всем дамам,
Что, будучи поглощены собой,
Не забывали и том,
Кто поведет потом домой.
Но о них не будем —
Так уж повелось,
Что без вина и дам
В мужчине смысла просто нет.
И потому вино рекой лилось,
Друг друга все перебивали
И дам на вечер подбирали.
Тарас и Александр,
Беря с других пример,
Как все — кричали, пели, пили
Исследуя просторы дамских чар.
Но чуда нет, и встречи избежать судьба не даст.
Вот взгляды их пересеклись,
Глаза расширились,
Дыхание схватило,
Пришлось подсесть
И завязался разговор.
Александр, пригубив бокал,
Спросил:
— Тарас, Как жизнь, куда идешь?
Давно ли ты могилу посещал?
За что меня любить не стал?
И почему мы разошлись?
Тарас ответа долго не искал:
— Виной всему Европа стала.
Вы, русские, — обуза нам.
Вы агрессивны и душой бедны,
Вы азиаты, вы надменны
И грубы, вы пьете много,
Вы крадете и, главное,
Вы нас не признаёте.
Александр, конечно, не был удивлен
Такому повороту,
Но все ж в спор вступил:
— И кто же вам сказал, что вы – Европа?
Кто вас соблазнил?
Вы же просто торгаши.
Вы знать не знаете, кто вы.
Сегодня с нами, завтра — с ними.
Вы всех дурачите, и потому всегда
Свой выбор совершив, причину вы найдете
И все назад вернете.
И, в ожидании цены, опять начнете торговать собой.
И вспоминать про русский мир,
Ни шагу не пройдя туда — в Европу.
Вы топчитесь на месте и никуда вы не идете.
А мы как раз туда идем,
И, в отличие от вас, мы будем там, в Европе.
Но не так как вы —
Свое лицо мы сохраним,
Культуру сбережем
И высоко взнесем мы честь Отчизны.
Другим таким, как вы, все время руку подаем,
Зовем с собой
И верим, что с нами вы сильней.
А с ними вы — холопы.
Тарас решил не ждать и сразу
Перейти в атаку:
— Вы эту сказку уж много лет поете,
А сами только ждете, как земли наши захватить,
Людей поработить, культуру и язык нам заменить.
В Европу вы не попадете —
Вы слишком велики и вы все время голодны,
Вы всем чужи, для всех страшны.
Мы знаем ценность ваших слов:
Они пусты и лживы,
И вы нам не нужны.
Да, мы хотим в Европу —
Там нас ждут,
Всегда помогут,
Законы новые дадут,
Которые мы будем чтить.
Наши дети буду сыты,
Дома светлы,
А жены веселы,
Старики довольны.
Мир к нам придёт,
И, наконец, мы заживаем,
А вам еще века страдать,
И жить средь дураков, и никогда вам не видать дорог.
А нам уж ждать осталось мало,
Уйдите с нашего пути!
Александр, воздуха набрав,
На грубость стал переходить:
— Ну, ты, конечно, брат, и дал!
Ты хоть подумал,
Что сказал…?
Александр явно психовал:
— Мы не враги вам,
Мы вас любим,
Мы любим ваши горы,
Песни…
Мы любим ваших женщин,
Мы любим ваш акцент,
А вы наш – нет.
Вы посмотрите на себя!
Где вы, а где Европа?
Науки нет, дороги как у нас,
Культура та, что есть, — не ваша.
Воруют ваши так же, как и наши.
Мне вас жаль.
Вы хотите лучше жить,
Но не работать.
Мы можем это предложить,
Они же — нет.
Они вас разведут, все отберут и нам потом вас отдадут.
Ты брат, сошел с ума, и люди, что твои стихи читают,
Завтра много потеряют.
И к нам придя за помощью,
Вы будете просить и умолять
простить понять, принять.
И в сотый раз мы, все забыв, вас заберем,
И все дадим, что вы и так имели,
Но с ними все проели.
Тараса начало нести:
— Послушай брат,
Нам лучше смерть, чем жизнь
С тобою и с такими же, как ты.
Вы варвары и вы убийцы,
Наш выбор вам не поломать.
Европу мы не предадим,
И мы пойдем и защитим,
Погибнем,
Но выбор свой мы не отдадим.
Александр пил и слушал бредни брата:
— Тарас, твой выбор я приму.
Иди туда, в свою Европу, но знай,
Что без меня ты будешь вечно ныть,
Искать врага, его найдешь,
И, как всегда, то снова буду я!
Мы братья, и будем вмести мы навеки —
Сегодня будем воевать,
А завтра вместе горевать.
А если надо — снова станем в ряд и
Будем вновь
Одну Отчизну защищать.
И вам Европы не видать,
А мы готовы подождать,
Пока вы сами все поймете.
Когда, все потеряв,
Вернетесь в дом родной.
Вас будут ждать и я, и тот конвой,
И поведет в казенный дом.
И вы построите себе бараки,
Немного отдохнете и снова будете мечтать,
Как заново сбежать, как поменять судьбу,
И как меня предать, родного брата!
Последних слов Тарас не слышал, он был уж пьян,
А Александр засыпал
Все разошлись давно:
Кто пошел домой, а кто — в Европу.
А братья так и спали за столом.
Им надо отдохнуть,
Им нужен новый день,
Они должны писать,
Они должны умом блистать,
Они певцы, они поэты!
Они продолжат завтра спор,
История их снова повторится.
Война закончится,
А братья будут продолжать писать
О том, кто лучше, кто же виноват…
О том, что нас спасет Европа! А люди будут ждать
Еще стихов, чтоб повторить их спор,
Все сызнова начать и так уж век какой бессмысленно стоять,
Не двигаться, но снова новых убеждать, что мы и есть Европа!
