«Новое обществоведение» – как нам его создать?

Сегодня Сеть пестрит комментариями разнообразных «экспертов», а журналистом себя мнит каждое второе «гламурное кисо» с «фотобложиком». Девальвация компетентного слова – банальность. И все же у нас проблема носит особенно вульгарный характер, поскольку разложена система высшего образования и науки. Все больше откровенных мракобесов, даже ведущих телепередачи в качестве историков, политологов, экономистов.

А между тем общественные науки – предпочитаю называть их искусствами – в Постсоветии стали по-настоящему развиваться  (или возобновили развитие, остановленное в конце 20-х) лишь с отменой официальной идеологии. Впрочем, «развиваться» – это оптимистическая трактовка процесса, я ее применил технически. По-настоящему качественных работ и ясно мыслящих исследователей – мало, максимум с дюжину.

Это не снобизм, и не ворчание, а попытка оценить необходимость организации пространство. В данном случае – комментаторов, стратегов, активистов и исследователей политического. Нет, речь идет не об ассоциациях, гильдиях и лигах. В чем-то прав покойный Черномырдин – в Постсоветии что ни строй, получается КПСС. Не намекаю и на «остепенение» – к примеру, от украинского я сознательно отказался. То, что творится в украинской науке с этой стороны (ее я знаю хорошо, о фундаментальных и прикладных науках судить не берусь – поверхностно владею ситуацией), является позором, бросает тень на всю систему образования, которую и так все жестче изолируют от пространства легитимных квалификаций даже на уровне слаборазвитых стран.

Как ни страшно это прозвучит, но гуманитарное (или гражданское) образование в Украине необходимо будет в свое время строить с нуля. Начинать, думаю, с чего-то надо. А именно с того, что определяет тенденцию и интеллектуальный потенциал/человеческое наполнение дисциплины в передовых странах – периодического журнала. Пусть сначала он будет малобюджетным – онлайн. Все равно бумажных де факто нет – одно время выходило нечто при МИД, существовал и «Людина і політика», кое-что издает последние хрипы при высших учебных заведениях и ведомствах, институтах НАН, но это площадки на продажу для «аспирантов» и «докторантов».

Долгосрочная цель – украинский аналог «Полиса», «Международных процессов», «России в глобальной политике» (Russia in Global Affairs), американских World Politics и пр. В каждом номере – 12 статей (куда же без символики), с конкретными и точными ссылками, но без тех идиотических требований к оформлению, которые предъявляет, к примеру, ВАК или экс-ВАК. Тема номера определяется за четыре месяца и распределяется между теорией и практикой, историей и критикой явления, процесса, идеи, заключенных в теме. Но сначала я хочу поразмышлять о критериях соответствия.

Я сам часто грешу растеканием по древу, бесконечными ветвями аналогий, часто нельзя даже, когда это политическая полемика (борьба!), не соблазниться подгонкой источников под заранее выстроенную схему, или удержаться от удовольствия превратить конструкции оппонента в Дрезден 45-го. Но в глубине души все мы понимаем, что это «трэш» — взгляните на текст выступления Генри Киссинджера на вручении ему главной консервативной премии Эдмунда Берка. Спокойная мощь западной академической традиции – да, ссылки в стилистике таких текстов не предусмотрены, но могучий старик может тысячу раз сослаться на себя: уникальный случай симбиоза политического практика и ученого-теоретика международных отношений в одной личности.

Иными словами, публикация уровня журнала должна быть чиста от явного злословия, поверхностности, громких обвинений в пустоту, сектантской конспирологии. Ибо с верой – в церковь, опиши явление, покажи связи – и предоставь аудитории составить собственное мнение.

Важно отличаться от халтурных «солянок» умирающего поколения нынешних псевдо-журналов Украины, в которые втискивают все, что угодно, упоминающее «ключевые слова»: «Украинские учителя Польши в преподавании аграрных дисциплин в училищах Закерзоння», «Ноосферные практики аппарата генштаба Австро-Венргии», «Таможенная служба Молдовы в стратегии успеха господарей 16-го века», и текстов слишком узкого профиля.

Обществоведческий журнал – это трибуна тенденции и источник повышения собственной квалификации, узел самого стратегического вида влияния – культурного, философского, идеологического.

Избегать необходимо также и потока сознания — «откровения» — отсебятины. Потенциальный исследователь задает себе вопрос, подобный тем, который, думаю, задавали себе ранние христиане в отношении доктрины Христа – почему это никому не приходило в голову, а может, приходило? Мысля так, потенциальный исследователь постепенно превращается в подлинного.

Приведу пример: сейчас я «заболел» институциональной теорией в экономике (пару лет назад «захворала» г-жа Монтян и дала себе труд у себя в блоге публиковать по-настоящему сложные вещи, вовлекающие работы Олсона, Норта, де Сото), и мне чрезвычайно «чешется» дать институционалистскую оценку курсу реформ Виктора Януковича, тем более что в 2010-2012 гг. я сам работал в этой системе. И я увидел, что лекций Аузана мне не хватает, не вижу я методов, и что методы анализа-оценки вообще проблема во всех теориях институциональной семьи. Вот, штудирую Виктора Полтеровича, Элинор Остром. По сравнению с вышесказанным даже ущербность и манипулятивность социологических опросов в нашей стране (а они ведь должны «мясо» создавать для оценочных суждений) – мелочь.

Корректно сформулированные, в частности, и подобные «искания-метания» чрезвычайно интересны другим, кто может считать, что один сталкивается с трудностями. Наконец, общая проблема нашей науки – и наша «новая наука» ее не избегнет – это английский язык.

Английская версия должна выходить хотя бы два раза в год. Да, перевод – это трудно, но необходимо. Мир вообще бы не знал, что происходит в Центрально-Восточной Европе, если бы не пражский Transitions, если бы не издания московского Фонда Карнеги. Ведь с точки зрения мирового сообщества обществоведов, мы – не просто на периферии, а уже в том самом мире морлоков, столь красочно описанном Вадимом Давыдовым в «Грозовом горизонте». Этому немало причин, в том числе и политических, но ключевая – язык. Энтузиазма на перевод сложных текстов на английский язык долго не хватит, минимальный ресурс здесь необходим, ведь перевод – залог легализации в западном академическом сообществе (так почему бы не стать первыми – и, уверяю, надолго – единственными?).

К публикациям может применяться требование «минимального объема» — 10 тыс. знаков (грубо – 5 стр., 14, 1 интервал), поскольку онлайн. Для англоязычных версий – не более 40 тыс. знаков.

Скажу, что 12 материалов – это и так много для западного академического издания (обычно – 5-7 плюс мелочь вроде рецензий, отзывов, фрагментов, объявлений).

Считаю, что это осуществимо – не университет, чай (размер  endowment-a Центрально-Европейского университета в Будапеште). Поскольку money talks, bullshit walks, могу определить размеры личного вклада в этот проект.

Первое – могу взять на себя часть редактуры текстов.

Второе – как член Немецко-украинского общества экономики и науки (http://www.dug-ww.de/index.php/en/objectives), могу гарантировать, что солидная аудитория в Германии будет этот журнал читать.

Третье – могу взять на себя редактуру (review в данном случае) англоязычных вариантов сообразно западной научной норме.

В ближайшее время попробуем «сделать это» с одной крупной публикацией, увидим, как пойдет.

А вдруг «Хвиля» впервые по-настоящему выведет украинских социологов, политологов, экономистов на мировой рынок? Это и вызов нашему умирающему государству, которое, пораженное коррупцией, профанацией и лицемерием уже почти ничего не способно сделать для подлинной международной интеграции Украины.

Кстати, как и предсказывал автор этих строк – по итогам визита Ангелы Меркель в Кишинев – Молдова во главе с Владом Филатом обогнала нас на пути в ЕС. Между прочим, европеизация системы образования и науки в этой стране была давно проведена.

В заключение замечу – именно так и создавалась в 1919 году альтернативная мэйнстриму Новая школа социальных исследований «для всех разумных мужчин и женщин» в Гринвич-Виллидж[i] (теперь «Университет Новой Школы»). Немало талантливых людей ограничили свою карьеру в корпорациях и госаппаратах, элитных университетах, чтобы инвестировать свое время и усилия в этот проект.

Им крутили пальцем у виска, а они только посмеивались.

Ныне учреждение выпускает 12 передовых научных изданий, состоит из кэмпусов в четырех странах, обучает, силами более 2000 именитых ученых около 10 тысяч студентов из 105 стран, содержит 5 коллекций предметов искусства и считается генератором политической, академической и творческой элиты США и Запада. Выпускается 12 передовых научных изданий, размер

В период с 1919 по 2012 год представители Школы получили пять Нобелевских премий немало «Оскаров» и других престижных наград…

Вдохновляет.