Как показывает история, союзы никогда не бывают вечными. Поскольку окружающая среда непрерывно меняется, интересы участников любого союза непременно начинают расходиться. Несмотря на это, польские и литовские СМИ весь четверг обсасывали тему чуть ли не основания альянса между двумя странами во время встречи на высшем уровне между литовским премьер-министром Альгирдасом Буткевичюсом и его польским коллегой Дональдом Туском в Варшаве в среду, 13 февраля 2013 года. Литовский премьер тогда сказал, что Польша является «стратегическим партнером» Литвы.
В международных отношениях этим понятием многие раскидываются направо и налево. Политики разных стран хвастаются таким «партнерством» даже в условиях взаимного недоверия и конкуренции за ресурсы и влияние. Это понятие является полезным инструментом дипломатической игры и лакомой темой для обсуждений в СМИ, но оно может оказаться довольно пустым при более пристальном рассмотрении.
Возьмем, например, Россию и Китай. Их политическая и экономическая конкуренция в таких областях, как Центральная Азия, плюс военные потуги России в Тихом океане не мешают чиновникам с обеих сторон характеризовать страны друг друга в качестве «стратегических партнеров». Да и многие другие государства используют этот термин довольно вольготно, даже когда в действительности мало что имеет стратегическое значение, не говоря уже о партнерстве между условынми двумя странами. В других случаях стратегические интересы объединяют страны на конкретное время или в условиях определенного контекста, но и это не означает, что эти страны не имеют существенных различий и разногласий между собой.
Отношения между Польшей и Литвой является примером как раз второго варианта. Обе страны имеют давнюю общую историю, восходящую к польско-литовскому совместному государству Речь Посполитая, содружеству, созданному в XVI веке, на некоторое время ставшему одним из самых больших и самых мощных государств в Европе. Этот союз был создан в уникальном геополитическом контексте. Полчища немецких рыцарей из Священной Римской империи и монгольская угроза с территории России создали вакуум власти в Центральной и Восточной Европе, а Польша и Литва оказались прекрасными кандидатами для его заполнения. Но даже на пике своего могущества Речь Посполитая была раздираема спорами между Польшей и Литвой за первенство во власти и территориальное управление. В центре этих споров были национальные интересы каждого из государств, национализм, который впервые в истории возник именно в европейских странах. Партнерств и союзов, не важно – двусторонних или многосторонних, явно недостаточно, чтобы преодолеть его.
К концу XVIII века возрождение России и объединение Германии (наряду с усилением одного из германских государств – Австрийской империи) разрушили Речь Посполитую. На следующие 200 лет Польша и Литва были разделены между другими государствами. Иногда раздельно, а иногда и вместе, но ни одна из этих двух стран так больше и не смогла самостоятельно управлять своей судьбой.
Наконец, Польша и Литва возникли в качестве независимых государств после распада Советского Союза и окончания Холодной войны. Они объединились, когда Европейский Союз и НАТО расширились в Центральной и Восточной Европе в 2004 году. Но даже в этом случае такие вопросы, как положение польского меньшинства в Литве и споры по поводу экономических и культурных проблем послужили источником двусторонней напряженности. Особенно больной темой оказалась энергетика. Оба государства боролись между собой за финансирование ЕС их энергетических проектах и имели ряд споров по поводу прав собственности в коммерческих проектах, таких, например, как нефтеперерабатывающий завод PKN Orlen в Литве.
Стратегический контекст в очередной раз поменялся, когда Россия вновь стала общепризнанным региональным лидером и восстановила свою способность навязывать свою волю Центральной и Восточной Европе. Одним из инструментов, имеющихся у России, является ее военное могущество. Она послала четкий месседж всем странам своей периферии в 2008 году, вторгшись в Грузию, а также усилив свое военное присутствие на таких стратегически важных территориях, как Беларусь и Калининград. Еще одним важным рычагом влияния Москвы является энергетика, которую Кремль использовал для оказания политического давления на такие страны, как Украина, полностью перекрывая туда поставку газа. На другие страны Европы Россия влияла с помощью ценовых манипуляций. Все эти меры сильно затрагивают интересы стран Центральной и Восточной Европы, таких как Польша и Литва, которые сильно зависят от российских нефти и газа.
Именно российский фактор простимулировал усиление сотрудничества между Польшей и Литвой в последние годы. Тактика России на энергорынках подтолкнула обе страны осуществлять проекты энергетической диверсификации более решительно и эффективно, чем любые другие государства Центральной и Восточной Европы. Вместо того, чтобы конкурировать за финансирование ЕС, Польша и Литва в одностороннем порядке реализуют свои собственные национальные проекты по сжиженному газу, которые станут в строй к 2014 году. Они также сотрудничают в таких вопросах, как добыча сланцевого газа, а Польша реализует собственный проекта газопровода, который объединит энергосети обеих стран. Страны также начали более тесно сотрудничать по вопросам безопасности в рамках НАТО (Польша, например, участвует в патрулировании воздушного пространства стран Прибалтики), а также в совместных региональных инициативах безопасности между Скандинавскими и Прибалтийскими странами.
Поэтому, в данном случае мы можем утверждать, что Польша и Литва заключили стратегическое партнерство, несмотря на повторяющиеся дипломатические споры. Но вовсе не обязательно, что это партнерство станет успешным или постоянным. Фундаментальным принципом геополитики является то, что не существует такого понятия, как «постоянные союзники», существуют только постоянные интересы. С кем условная страна заключает союз и то, каким образом она это делает, может варьироваться в зависимости от геополитических обстоятельств, которые могут меняться с течением времени. Интересы Польши и Литвы в нынешнем геополитическом контексте совпадают в очень специфических областях, что и привело к тесному сотрудничеству в этих самых областях. Но, как показывает история, так называемое «стратегическое партнерство» может быть нарушено как внутренними, так и внешними – что случается значительно чаще – факторами.
ИСТОЧНИК: Stratfor, перевод «ХВИЛЯ»
