Казус 1. Трасса «Киев-Одесса», КП. Светофор.
Мои действия: проезжаю на желтый сигнал светофора. Останавливает инспектор и предъявляет обвинение в проезде на запрещенный сигнал светофора. Я ему – так ведь можно, если машину нельзя внезапно остановить без экстренного торможения. Садимся в его машину, ГАИшник достает книжечку с правилами дорожного движения, из которых цитирует, что желтый сигнал светофора – запрещенный. После этого углубляется в заполнение протокола. После того, как я нашел и зачитал исключение из общего правила проезда на желтый сигнал, на лице инспектора я увидел воистину детское удивление на лице «блюстителя закона». Перечитав несколько раз указанный пункт, инспектор заявил, что, дескать, «просто» не хочет писать протокол и ограничится устным предупреждением.
Казус 2. Трасса Р-17 «Белая Церковь»-Володарка, 9-й километр.
Приблизительно на седьмом километре данной дороги стоит знак «обгон запрещен» с табличкой 2 км. Примерно через 1 км. 600 метров начинается прерывистая линия разметки. Собственно, посчитав, что действие знака заканчивается, водители совершают обгон. Именно на это рассчитывают белоцерковские гаишный патруль, который затаивается в районе 1 км. 900 м. за знаком. Всем водителям сообщается о нарушении дорожного знака, а на ремарки о разметке инспектора заявляют о приоритете дорожных знаков над разметкой. Ведутся многие.
ФОТО1. 20.06.2009 точное время 14.12.10 9-й км. автодороги Р-17. ГаИШник белоцерковского патруля готовится к прыжку на жертву. Жертва, ничего не подозревая совершает обгон, руководясь прерывистой линией разметки
ФОТО2. 30 секунд спустя. «Дичь» подстрелена, пора «свежевать»
ФОТО3. – линия разметки в местах обгона, знак
Путин начал вербовать наемников еще из одной страны: отправляют сотнями в Украину
The Washington Post: Поспешное мирное соглашение по Украине может иметь опасные последствия для всего мира
В Украине могут запретить "нежелательные" звонки на мобильный: о чем речь
Путин скорректировал условия прекращения войны с Украиной
Собственно, на эту удочку поймался и ваш покорный слуга. Честно говоря, я дословно не помнил пункт, где говорится о приоритетах знаков, поэтому просто в протоколе сослался на то, что по моим расчетом 2 км. уже прошло. Убедится в своей невиновности мне довелось уже дома. Открыв ПДД, я просмотрел пункт о приоритете знаков над разметкой, и это касается временных знаков. По поводу разметки и обычных ничего подобного в ПДД нет. Сказано, что дорожная разметка регулирует движение самостоятельно или вместе со знаком, требования которых она подчеркивает (и отнюдь им не противоречит). Кстати, я убедился в том, что сами ГАИшники слепо верили в то, что говорили и писали в протоколе. К примеру, остановивший мой автомобиль инспектор ГАИ белоцерковского района Авксентий Ткач убеждал меня, что замеры ими проводились неоднократно и два километра от пресловутого знака еще метров 200 от места расположения патруля. Видимо, именно по причине ложного представления о нормах ПДД (а по-просту по причине их незнания) белоцерковские ГАИшники не оказывали какого-либо сопротивления в моей маленькой любительской фотосессии.
«Рыбные места в наследство» и особенности отечественного админпроцесса
Старожилы-водители рассказывают, что места на автодорогах, где, скорее всего, вы можете встретить автопатруль – не меняются десятилетиями. Из-за этого, ездя только в своем районе, у вас мало шансов на общение инспекторов. Зато выезжая в другой регион, такая беседа вам, скорее всего, будет уготовлена.
Судя по всему, именно «карту рыбных мест» на дороге и передают старшие поколения гаишников младшим. А не какие-то там традиции и принципы по охране права. Выезжая на эти места милиционеру не требуется знать автоправо. Ему лишь нужно делать то, что делали его предшественники. Для службы в ГАИ этого очень даже достаточно: план по нарушениям и штрафам выполняется, и на какой-то хлеб с маслом хватает. Согласитесь, это своеобразное отношение к праву, которое можно охарактеризовать как «правоедство». Под ним бы я бы стал понимать извлечение служебных и личных выгод от использования правил ПДД.
В ситуации, которая складывается вокруг автопатрулирования, виноваты и сами водители. Во-первых, потому что действительно нарушают ПДД. Во-вторых, потому что они в своей массе просто избегают ввязываться в весьма трудоемкий процесс оспаривания постановлений ГАИ. В этом есть своя логика, поскольку даже мне, как человеку, заканчивающему юридический ВУЗ, пришлось потратить целых полдня на процесс подготовки опротестования постановления. В жизни куда проще оказывается дать «на лапу» или согласиться заплатить штраф. На это очень рассчитывает автопатруль. В описанном Казусе 1 гаишник в разговоре прямо высказался в том духе, что, дескать, из-за такой мелочи вы не будете «по судам таскаться». Тем более, что ГАИшники в этом плане чаще всего торгуются, предлагая согласится на какое-то меньшее правонарушение, за которое санкция, например, не в 425 , а 255 грн..
В надежде, что водитель не пойдет в суд, инспектора в большинстве пишут протокол и постановления «левой ногой». Чаще всего материалы по админделу составлены так, что из них нельзя точно установить ни место, ни характер правонарушение, текстовка составлена с грубыми ошибками. Часто «забывают» дать копию протокола и пишут неразборчивым почерком. Будучи донесенной в суд подобное постановление уже по форме имеет шанс быть опротестованным.
Вместо заключения
«Правоедство» ГАИ в смысле незнания правил ПДД, неумения вести административный процесс, паразитирование на незнании водителями своих прав, — одна из фундаментальных причин неэффективности службы ГАИ в деле профилактике правонарушений, которая напрямую влияет на правовую культуру водителей и безопасность дорожного движения.
По сути наши дорожные «экзаменаторы» административные дела решают не с законом в руках, а с шпаргалками от старших товарищей, которые, как видим в казусе 2 часто противоречат ПДД и КоАП. А теперь представьте, что какая-нибудь квалификационная комиссия, принимающая экзамены у курсанта летного училища, не знает летных правил и не умеет летать. Насколько профессиональными будут летчики, которых оэта комиссия допустит к летательным аппаратам? А это только кажется, что вождение авто и легче, и безопасней, чем полеты на самолетах. На практике все наоборот. Может, именно поэтому у нас смертность от ДТП – самая высокая из европейских стран?
Александр Григорьев для «Хвилі»
