Бесхребетная Украина и казус Андруховича

Эпоха, в которой мы живем — не исключение. Бесхребетность духа порождает бесхребетность поступков. Отсюда мощный гул от ударов бьющих по голове граблей.

Мы не учимся на своих ошибках и, как будет показано ниже, даже не хотим учиться. Короче говоря, сон украинского разума порождает бандеро-донбасских чудовищ.

В этом плане заявление писателя Юрия Андруховича о желательности раздела Украины относится к числу знаковых проявлений симптомов болезни гниющей головы. При этом под головой я подразумеваю не только политические элиты, но и интеллектуалов, которые участвуют в создании смыслов, проектов, которые определяют движение страны в ту или иную сторону.

Для начала приведу заявление Андруховича, сделанное 24 июля: «Как ни парадоксально это звучит, но Украину вместе держат материальные интересы Януковича и его окружения. Ничто другое нас не держит.

Если еще когда-то произойдет такое чудо, что в Украине опять победят, условно говоря, оранжевые, то нужно будет дать возможность Крыму и Донбассу отделиться. Сейчас они этого не сделают, потому что сегодня их люди сидят при власти в Киеве.

Думаю, мы постоянно тешим себя какой-то иллюзией территориальной целостности, которой и так нет. Она существует сегодня только благодаря тому, что их парень сидит в Киеве на престоле. То есть одна седьмая Украины делает свой решающий вклад в то, как жить стране в целом.

Потому я бы не отказывался от такого проекта и не делал бы вообще эту проклятую целостность какой-то догмой. Зачем упираться в то, что в действительности уничтожает нас и губит».

На самом деле, что действительно губило и губит Украину, так это феерическая импотенция большинства политиков и интеллектуалов. Различаются только векторы направленности их деятельности. У политического класса он направлен на грабеж страны, поскольку никаких других форм деятельности они себе не могут представить.

Украина сегодня — классический пример общества, которое пришло в упадок потому, что вырождение властьимущих чуть ли не поголовно превратило их в чернь.

В свою очередь, интеллектуалы, не имея полноценной возможности поучаствовать в грабеже, грезят об альтернативной реальности. А, поскольку мало кто из них способен заглянуть в будущее, большинство смотрит в прошлое.

С этой точки зрения, не случайно Андрухович является известным певцом «старой, доброй Австро-Венгрии Франца Иосифа». Он, как и его поколение «митців» 90-х, так и не смогли предложить стране проект будущего, который увлек и Галицию, и Донбасс.

Поэтому они воспевают прошлое, в котором ищут романтично-позитивные моменты, что позволяет пережить невыносимую импотентность собственного бытия.

Бессилие изменить ход событий порождает чудовищный стресс, при обострении которого буйное воображение рисует образы «чужих» — галичан, схидняков, крымских татар, москалей, ляхов и так далее.

Сделаю оговорку, что это касается как интеллектуалов запада, так и востока Украины. На самом деле, принципиальной разницы между Андруховичем, поющим осанну «бабке Австро-Венгрии», и Юрием Болдыревым, ратующим за отдел Галиции, не существует.

Каждый из них зациклен на ретроспективной картинке, которая исключает «чужих». Но, именно неспособность привлечь на свою сторону «чужого» есть признаком неспособности вовлечь в свою идеологию широкие массы.

Здесь на ум приходит Ортега-и-Гассет, который, рассматривая вопрос сепаратизма в Испании, написал такие строки: «И грустно, и смешно наблюдать, как на протяжении долгих лет царит упорное нежелание обращать неверных, и идет диалог с уже давно прирученной паствой. Отсюда небывалое измельчание существующих групп мнений. Ведь ни одна не растет, ни ширится. Наоборот, все хиреют на глазах«.

Кстати, именно в этой плоскости лежит феномен дробления как украинских левых, так и правых. Ни одна из политических сил так и не смогла создать интегральной концепции развития Украины.

А в скором будущем процесс дробления начнется и внутри Партии регионов, которая, как мы видим, также не пытается выйти за рамки собственных псевдоидеологических догм. Со стороны регионалов, кстати, также раздавались крики о необходимости добровольной сепарации. Можно вспомнить заявления того же Юрия Болдырева.

Однако любой подобный рецепт на самом деле означает слабость того, кто его навязывает. Как писал Ленин в «Дневнике публициста», «в политике добровольная уступка «влияния», доказывает такое бессилие уступающего, такую дряблость, что выводить отсюда, вообще говоря, можно лишь одно: кто добровольно уступит влияние, тот «достоин», чтобы у него отняли не только влияние, но и право на существование«.

Таким образом, можно констатировать, что исчерпали себя все центры идеологии, которые определяли или пытались определять смысловые рамки в Украине на протяжении последних 20 лет — и галицкие интеллектуалы, и восточноукраинские идеологи. Хотя и те, и другие, претендуют на национальный масштаб, по сути, так и остаются региональными по своему мировоззрению.

Их ошибка заключалась в том, что они пытались распространить стандарты, которые воспринимает одна социальная группа, на все остальные.

Однако вряд ли мы придем к правильному пониманию исторических явлений, если будем по-прежнему игнорировать очевидный факт, что при сплочении малых групп в целое они не утрачивают своих различий.

Более того, различия, являются тем самым необходимым элементом, которые увеличивают устойчивость социального организма, точно также как тело нуждается в нервных окончаниях, чтобы адекватно реагировать на внешнее воздействие.

Как писал все тот же Ортега-и-Гассет, «любое национальное единство — это динамичная система. Чтобы она жила, в ней обязательно должны присутствовать как центробежные, так и центростремительные силы. Давление крыши на опору играет не меньшую роль, чем сопротивление фундамента, на котором зиждется постройка«.

Именно поэтому стремление к унификации, которую так настойчиво хотят навязать Украине, является в высшей степени опасным и бесперспективным. К тому же его невозможно реализовать практически, поэтому нужно принимать отличия между регионами, как данность.

В этой ситуации вполне логичным выглядит вопрос — как решить проблему гармонизации отношений внутри Украины, как усилить ее внутреннюю устойчивость и связность.

Здесь не нужно придумывать велосипед и делать то, что всегда делают в таких случаях — украинскому обществу нужно совместное деяние, которое позволит высвободить его творческие силы.

В конечном итоге, было бы крайне наивно полагать, что народы живут вместе просто так. Скорее наоборот, «нации формируются и живут лишь постольку, поскольку воплощают в себе некое стремление осуществить общую программу будущего, связанного с каким-то важным предприятием, с замыслом, требующим усилий. Только тогда все начнут стараться, будут соблюдать дисциплину и выручать друг друга«.

Что может быть в нашей ситуации таким проектом? На данном этапе ответ очевиден — выживание данного социума в грядущих конфликтах и поиск своего места в новой мировой архитектуре, которая возникнет после них.

Сегодня человечество находится в критической фазе своего развития, которое неизбежно закончится большой войной (либо цепочкой локальных войн), в которые будут вовлечены большое количество стран и народов.

Война является наиболее оптимальным инструментом фазового перехода и всегда его сопровождала. Поэтому, можно спорить о характере этих столкновений, актерах и их мотивациях, но нужно понять и принять, что война неизбежна уже в среднесрочной перспективе.

Украина в силу ее стратегического и ресурсного значения, с высокой долей вероятности будет вовлечена в нее. Учитывая нынешнее состояние страны, за этим последует крах и исчезновение с политической карты мира в духе Польши 1939 года, если до этого не произойдет переформатирование государства в сторону усиления его жизнестойкости и адаптивности к новым реалиям.

Отсюда понятно, какие задачи нужно ставить перед обществом: обозначение перед населением спектра угроз, мобилизация ресурсов для усиления обороноспособности страны, запуск больших модернизационных проектов в экономике и т.д. Но пока  отсутствует субъект, который может это сделать.

Скорее всего, постановка задач и появление нового политического субъекта может проявиться в момент, когда в Украине произойдет окончательное разрушение паразитической модели государства, сложившейся после 1991 года.

Это не произойдет само собой, в результате «чуда», а станет следствием сильнейшей общенациональной борьбы, которая может перейти в форму гражданской войны, где антагонистами будут отнюдь не галичане-донбассцы, а народ vs правящий класс, что не исключает в дальнейшем переноса антагонизма по линии региональных различий.

Если повезет, то в Украине появится лидер, который соединит общество властью примера, образцового поступка, который даст легитимность новому государству. Если же все пойдет по пути «как всегда», то Украина вновь потеряет субъектность и станет частью более крупного социального организма.

Конечно же, здесь во всем описанном выше много «если», но одно нужно понимать точно — никакого добровольного отсоединения какой-либо части Украины не произойдет.Условно говоря, сегодня Украина не принадлежит сама себе, поскольку вовлечена в интересы крупных держав и транснациональных структур.

Изменение баланса сил здесь мигом отразится на интересах России, США, Европы, Китая и т.д., и, естественно, будет втягивать их в наши внутренние конфликты.

Отсюда вытекает еще один вывод — серьезный конфликт в Украине повлечет за собой не менее серьезные изменения всей геополитической структуры в Евразии (на фоне других проблемных точек — Иран, Кавказ, Ближний Восток, Афганистан, Пакистан и т.д.)

Поэтому, я думаю, что долгое пребывание господина Андруховича в ресторанах Праги и Мюнхена пагубно сказалось на его критическом восприятии украинской действительности.

Глупо направо и налево расплескивать бензин по дому, бегая с факелом в руке, а потом, спустя годы, сидя на пепелище, задумчиво вглядываться в голубое небо и колосящуюся рожь и удивляться,- как же так получилось, что мы прос..ли еще один шанс.

Может быть, просто не стоит играть со спичками?

Юрий Романенко, Центр политического анализа «Стратагема», Украинская правда