В октябре 2024 года в Гуверовском институте при Стэнфордском университете состоялась историческая встреча трех важных консервативных интеллектуалов современности – Нила Фергюсона, Виктора Дэвиса Хэнсона и Эндрю Робертса. Каждый из них является автором более десятка фундаментальных исторических исследований и входит в число самых влиятельных историков англоязычного мира. Они представили рассуждения о текущем моменте через призму исторических параллелей и роли исторической науки.
Их беседа происходит в период беспрецедентной геополитической напряженности: продолжающаяся война в Украине, формирование новой "оси зла" во главе с Китаем и Россией, признаки упадка западных демократий. По мнению историков, мир находится в точке бифуркации, сравнимой с кануном Второй мировой войны или пиком холодной войны.
Нил Фергюсон: О демократии, истории и глобальных вызовах
О текущем моменте и новой "оси зла"
"Сегодня мы находимся в ситуации, не менее опасной, чем в 1950-х и 1960-х годах. В лице Китая мы имеем противника, который во многих отношениях экономически и технологически превосходит бывший Советский Союз. Более того, Китай сформировал своего рода "ось зла" с Россией, Ираном и Северной Кореей, которая может представлять такую же серьезную угрозу, как Ось 1930-х годов. В лучшем случае это новая холодная война, в худшем – мы на пути к третьей мировой."
О роли историков и важности исторической памяти
"Мы – передовой отряд борьбы с амнезией. Наша задача – противостоять человеческой склонности к забвению. США особенно подвержены этому: у них своего рода перманентное состояние амнезии, когда даже одна администрация едва ли осознает, что делала предыдущая. Роль историка – обеспечивать то коллективное воспоминание, которого иначе бы не существовало. Когда я был студентом в Оксфорде, было модно говорить, что из истории можно извлечь только один урок – как делать новые ошибки. Я категорически не согласен с этим. У нас есть абсолютно четкая обязанность учиться на опыте прошлого."
О современном состоянии исторической науки и образования
"Сейчас мы сталкиваемся с поколением молодых историков и радикальных левых профессоров, которые буквально ненавидят прошлое. Они рассматривают его исключительно как средоточие расизма, сексизма, трансфобии и исламофобии. Почему? Потому что они применяют полностью анахронистический подход к изучению истории. Они изучают прошлое, задаваясь вопросом: почему эти люди были такими отсталыми? Почему они не были 'пробужденными'? Почему они не видели мир так, как его вижу я – прогрессивный исследователь на кампусе Стэнфорда в 2024 году? Это абсолютно неверный подход. Мы должны изучать прошлое, пытаясь понять, каково это было – быть человеком 1770-х годов или, скажем, первого века нашей эры."
О будущем США и демократического мира
"Американская мощь гораздо более устойчива, чем полагают ее критики. Нет никакого исторического закона, согласно которому США обречены достичь зенита и начать упадок. Напротив, история показывает, что империи переживают взлеты и падения: некоторые существуют тысячелетиями, другие – считанные годы. Посмотрите, как недолго просуществовала империя Гитлера. Американская экономика продолжает делать невероятные успехи даже вопреки некомпетентности политического класса. Как однажды было сказано, бизнес Америки – это бизнес, и это и есть ее суперсила. Пока мы продолжаем привлекать предпринимателей со всего мира – а Илон Маск лишь один из многих – которые могут делать здесь то, что невозможно нигде больше, эту страну действительно ничто не остановит."
Об уроках прошлого для настоящего
Путин повторил требования, а Шольц призвал вывести войска: что известно о разговоре лидеров РФ и Германии
"Война завершится быстрее": Зеленский раскрыл детали общения с Трампом
В Украине анонсировали новые правила бронирования и зимние выплаты: уже с 1 декабря
В Украину идет потепление: Диденко порадовала прогнозом погоды на выходные
"У нас нет какой-то прекрасной политологической модели, которая скажет нам, как разрешатся конфликты великих держав, если просто загрузить в нее достаточно данных. Такие модели не работают. Всё, на что мы можем опираться – это история. Есть определенные вещи, которые не меняются на протяжении тысячелетий: любовь, амбиции, стремление к власти. Именно поэтому мы можем понимать древних так же хорошо, как людей эпохи Возрождения. Но что действительно меняется – это технологии и научные знания. Задача историка – одновременно учитывать то вечное в человеческой природе, что мы можем понять только через изучение прошлого опыта, и то новое, что отличает нашу эпоху от прошлых времен."
Виктор Дэвис Хэнсон: О войне, демократии и природе человека
О природе конфликтов и исторических параллелях
"Каждый историк, осознанно или нет, исходит из того, что человеческая природа остается неизменной во времени и пространстве. Это трагический взгляд на историю в противовес терапевтическому. В нашу современную эпоху многие верят, что если дать людям достаточно власти, технологий и материального благополучия, можно создать "нового человека" – как пытался Советский Союз. И тогда, дескать, история становится ненужной, поскольку этот "новый человек" реагирует совершенно иначе, чем люди прошлого. Но мы возвращаемся к фундаментальному тексту Фукидида, который говорил: эта история будет ценной во все времена – не потому, что войны будут теми же самыми, а потому что человеческая природа неизменна, и те же принципы, те же идеи и замыслы будут проявляться в новых контекстах."
О способности демократий к возрождению
"Нет большего пессимиста, чем я, относительно того, где мы находимся сейчас. Но посмотрите на факты: в 1939 году американская армия была меньше португальской, а к 1945 году США производили больше, чем все воюющие стороны вместе взятые. Это произошло всего за пять лет, хотя все говорили, что это невозможно. Или возьмите современный пример: если бы три года назад кто-то сказал, что США запустят самую мощную ракету в истории человечества, которая вернется назад и будет поймана механической рукой с первой попытки – люди сказали бы, что это невозможно. Но это случилось."
О современном политическом расколе
"Текущие выборы сводятся к противостоянию двух подходов: одна сторона привыкла читать лекции людям о том, какой стыд они должны испытывать, что они были ущербны с самого начала, стали еще хуже в процессе развития и теперь совершенно патологичны. Другая сторона оптимистична и по сути говорит: нам не нужно быть совершенными, чтобы быть хорошими, мы лучше альтернативы, и этого достаточно. Мы способны к самокоррекции и входим в новый цикл улучшений."
О современном академическом мире
"Университет по своей структуре всегда был утопичен – это единственная профессия в Америке, где после шести лет вам дают пожизненное трудоустройство с защищенностью, летними отпусками, и где 10-часовая преподавательская нагрузка считается обременительной. Вы защищены от экономических спадов, потери работы или увольнения. Во время Вьетнамской войны и протестов в университетской среде возникло убеждение, что семья, религия, общество и правительство – все пропитано предрассудками и промывает мозги людям правой идеологией. И только университет как бы оставался островком истины."
Об истории как инструменте понимания
"Позвольте привести реальный пример того, как работает история. Когда мне было шесть лет, я жил на ферме, и мой дед показал мне электрический насос, качающий 1500 галлонов в минуту. Потом он показал оригинальный насос, которым пользовался его дед – три галлона в минуту. Он предложил попробовать воду из обоих насосов и спросил, чувствую ли я разницу во вкусе. Его точка зрения была в том, что вода остается водой вечно, как и человеческая природа. Но системы доставки, технологии меняются так радикально, что люди теряются. Он пытался сказать мне, что фермерство по сути просто: это культивация, ирригация, прореживание, сбор урожая – это можно освоить. Технологии могут запутать вас, но вода остается той же самой, это та же сущность, и это как человеческая природа. Она просто проявляет себя по-разному в этих условиях, которые заставляют нас думать, будто человеческая природа изменилась из-за интернета или TikTok. Но это не так."
О самокритике западных обществ
"У нас есть критическое сознание, идущее от греков, которое позволяет нам анализировать. Иногда, как сказал Нил, оно становится патологическим и саморазрушительным, но оно дает нам возможность беспристрастно и эмпирически увидеть, что не так с нашим обществом, и положиться на добрую волю и интеллект людей. Наша самокритика иногда заходит слишком далеко, но именно она позволяет нам видеть проблемы и исправлять их."
Эндрю Робертс: О демократии, истории и борьбе с тоталитаризмом
О демократических преимуществах
"Демократии и их способность к инновациям ставят нас в несравненно более выгодное положение, чем тоталитарные державы. Даже с населением в 1,4 миллиарда человек, Китай не может превзойти эффективность свободного обмена идеями на Западе. Настоящий капитализм работает лучше, чем национал-социалистическая модель Китая. Посмотрите, сколько стран тяготеют к Америке, предпочитают дружить с ней – и это потому, что Америка остается открытым, великим и демократическим обществом с верой в будущее."
О ревизии истории и фальсификациях
"Когда сталкиваешься с искажением истории, нужно возвращаться к источникам, к оригинальным документам и архивам, и проверять факты. Например, утверждения о том, что рабство было главной причиной американской революции – это полный абсурд, который рассыпается при первом же столкновении с историческими документами. Да, некоторые южные плантаторы могли короткое время верить, что это им поможет, но это было настолько незначительным фактором, что делать его центральным тезисом – чистое безумие."
О современной академической среде
"Люди в академической среде чрезмерно специализируются, и это лучше для их карьеры. Они будут рисковать меньше, если напишут о дорогах в Хэмпшире в начале XVII века, чем если будут рассуждать о взлете и падении великих держав. Все это очень осторожно и безопасно. Их совершенно не волнует, будут ли люди за пределами академии читать то, что они пишут. Фактически, быть популярным историком может даже навредить академической карьере. Вместо этого они замыкаются во все более узких экосистемах и совершенно не заботятся о публике."
О патриотизме и элитах
"В Британии, по крайней мере, ненависть к собственной стране – это в значительной степени элитарное явление. Когда смотришь на обычных британцев, они не разделяют этого самобичевания. Политики по-прежнему могут апеллировать к патриотизму, и это работает. Все больше людей посещают исторические места вроде Чартвелла. Это воспринимается именно как элитарная причуда – если ты идешь в Оксфорд или Кембридж, тебя будут учить всей этой антибританской риторике. Недавний опрос показал, что более двух третей людей все еще гордятся тем, что они британцы, хотя это и меньше, чем 20 лет назад."
О необходимости лидерства
"Я оптимистичен в отношении того, что мы преодолеем текущий кризис, но нам нужно лидерство. Иногда Америка может обходиться и без великих лидеров – от убийства Линкольна до Тедди Рузвельта прошло более 40 лет, и за это время страна стала богатейшей державой мира. Возможно, лидеры не всегда необходимы, но когда появляются такие фигуры, как Маргарет Тэтчер, Рональд Рейган или Уинстон Черчилль, мы должны держаться за них."
О роли историков
"Если не бороться на каждом фронте, кто знает, не укоренятся ли эти абсурдные и очень опасные конспирологические теории? Быть историком – прекрасная работа, это очень увлекательно, но в этом есть и моральный аспект. Когда люди скачивают миллионами подкасты с откровенной исторической ложью, мы не можем молчать. В этом наша ответственность – противостоять искажению исторической правды."
О борьбе с тоталитаризмом
"История показывает, что свободные общества в конечном счете всегда оказываются сильнее тоталитарных режимов. Люди предпочитают не быть под постоянным контролем, не подвергаться слежке, не жить под давлением. Именно поэтому, несмотря на все текущие вызовы, я остаюсь оптимистом в отношении будущего демократических обществ."
