Авторам – штрафы, стране – доброчесність!

Когда неутомимые субъекты законодательной инициативы порождают законопроекты, касающийся сложных, фундаментальных вопросов трансформации украинского общества, неспециалистам затруднительно оценить релевантность и последствия реализации таких инициатив.

Поэтому в информационном поле возникают профессиональные комментарии и дискуссии. Но иногда и даже чаще, чем хотелось бы, слуги народа (без кавычек, не только «эти») выдают на гора законопроекты, непосредственно касающиеся нашей повседневности, и при этом настолько абсурдные, что для их оценки достаточно здравого смысла.

Проблема академічної доброчесності, плагиата, шире – качества научных исследований, особенно в социо-гуманитарной сфере, многократно и, скажем прямо, без особого практического результата, много лет поднималась в СМИ, в т.ч. на страницах ЗН. Однако попытка открытия еще одного фронта в борьбе за доброчесність была обижена вниманием экспертной среды.

Еще 01.07.2020 в Верховной Раде Украины инициативной группой из шести народных депутатов во главе с И.Р. Совсун под №3764 был зарегистрирован законопроект, в котором предлагалось 1) дополнить Кодекс України про административные правнарушения (далее по тексту – КУпАП) новой ст. 51-3 «Порушення академічної доброчесності» и 2) как за написание академического текста на заказ, так и за присвоение авторства на академический текст ввести наказание в виде штрафа: на первый раз – от 50 до 300 необлагаемых минимумов доходов граждан (НМДГ), а в случае рецидива в течение года – от 500 до 1500 таковых.

Бюджетный комитет в общем Проект одобрил (затрат не требует, зато, авось, что-то капнет в бюджет), а Комитет по вопросам интеграции Украины с ЕС от него отмахнулся (дескать, законодательство ЕС тут не при чем). А вот Главное научно-экспертное управление Верховной Рады Украины (ГНЭУ) в пух и прах законопроект разбило:

1. НАЗЯВО и МОН не мешало бы в полной мере использовать возможности академической ответственности, предусмотренные ч.5 Закона «Об образовании»: отказ в присуждении научной степени или присвоении ученого звания, или лишение таковых или запрет на занятие определенных должностей (для выпускников вузов – повторное прохожение программы или оценивания и др.);

2. в КУпАП уже есть ст. 51-2, согласно которой присвоение авторства на академический текст является одним из нарушений права интеллектуальной собственности, за что предусмотрен штраф в размере от 100 до 200 НМДГ;

3. за весь 2018 год по этой статье в Украине судами рассмотрено всего 18 дел, а к ответственности привлечено аж 10 человек (подозреваю, ни одного из них – за академические тексты – А.Ч.). То есть как с выявлением так и привлечением правонарушителей (тех, кто присваивает авторство, т.к. об авторах в ст.51-2 речь даже не идет) есть трудности, а потому предлагаемый акт устрашения вряд ли повлияет на их поведение;

4. доказать факт договоренности между автором и/или посредником и покупателем и привлечь их к админотвественности, учитывая отведенный на это ч. 2 ст. 38 КУпАП срок 3 месяца, представляется крайне затруднительным.

ГНЭУ напомнило авторам законопроекта, что в профилактике и борьбе с правонарушениями важно не только охранять и карать, но и воспитывать, при этом главное – не жесткость (вид и размер), а неотвратимость наказания.

К сожалению, авторы законопроекта нигде не говорят о том, как они себе представляют процедуру выявления нарушителей доброчесності. Если благодаря техническим достижениям процедура выявления плагиата значительно упростилась, то в случае отсутствия плагиата уличить соискателя в том, что он купил работу, можно только по косвенным уликам. Например, во время защиты, хотя и там ее неудовлетворительный характер можно списать на стресс одного или предвзятость других и т. п. Посреднические сайты закрыть можно, хоть их и тысячи, по оценке И. Р. Совсун, но ведь дипломы на заказ писали массово и в до-интернет-эпоху, рынок просто уйдет в полную тень, причем цены на услуги возрастут. А вот как идентифицировать авторов текстов на заказ – лично я ума не приложу.

Однако апелляция ГНЕУ к Закону «Об образовании», очевидно, стала единственным моментом, привлекшим внимание законодателей в Заключении к законопроекту 3764. Идея наказывать не только покупателей научных работ, но и продавцов с посредниками, видимо, представляется народным депутатам единственно смыслообразуюющей в борьбе с порочным кругом посягателей на доброчесність.

Поэтому с упорством, достойным лучшего применения эта идея реализовалась спустя почти год после регистрации законопроекта 3764, 05.05.2021, в законопроекте 5461. На этот раз его авторы (из предыдущей инициативной группы, возглавляемой И. Р. Совсун, двое ретировались, но еще четверо к ней примкнули) переключили свое внимание с КУпАП на Закон «Об образовании», в котором предлагается признать, что нарушением академічної доброчесності кроме покупки, является «передача або посередництво при передачі автором (авторами) академічного твору або його частини третій особі для подальшого використання цією особою як автором».

Народный депутат И. Р. Совсун на своей странице в ФБ подзадорила многотысячную армию своих подписчиков: «Але це ще не все. Продаж академічних творів настільки шкодить освіті, науці та суспільству загалом, що ми пропонуємо визнати його адміністративним правопорушенням та стягувати штрафи. За перше порушення доведеться заплатити від 850 до 5100 грн, за повторне протягом року ‒ від 8500 до 17000 грн. Це має зменшити завзяття "фабрик" дипломів та курсових на замовлення. Не всі організатори цих контор є освітянами чи науковцями, тож тут не допоможе академічна відповідальність, потрібна адмінка». Получается, что, то ли инициативная группа не читала Заключения ГНЭУ к законопроекту 3764 , то ли аргументы ГНЕУ оказались для народных депутатов неубедительными, то ли И. Р. Совсун считает, что ее подписчики не читают заключений ГНЭУ.

В Пояснительных записках авторы обоих законопроектов приводят ошеломляющую статистику недоброчесності, царящей в украинской науке (не во всем верифицируемую) и рассчеты экономических выгод (совсем уж фантастические), которые получит государство в случае принятия этих законопроектов. На своей странице в ФБ И. Р. Совсун осторожнее в оценках эффективности своих предложений: «Чи вирішать ці законопроєкти усі проблеми? Звісно, що ні. Проте якщо вдасться зменшити масштаби катастрофи хоча б на 20% ‒ це вже буде досягненням».

Так или иначе, в Пояснительных записках фиксируются явления и следствия, но абсолютно отсутствует анализ сущности и причин такого явления, как написание академических текстов на заказ и их приобретение. Этим объясняется поверхностный, шапкозакидательский характер предложенных в законопроектах мер. И даже в случае утверждения любого из этих законопроектов, принятые Законы были бы никчемными (юиридический термин), проще говоря, не работали бы от слова «никак».

Системный подход заключается совсем не в том, чтобы обложить флажками не только покупателей академических текстов, но и продавцов с посредниками. Почему бы не только законодателям, но и аффилированным субъектам (правительству, МОН, НАЗЯВО) не направить свое упорство в лучшее русло применения, а именно

1. Начать реализовывать нормы третьего абзаца п.2 ст. 36 «Закона о научной и научно-технической деятельности» относительно оплаты труда ученых. В бытность правительств А.Яценюка-В.Гройсмана ее привязывали в Законе к средней по промышленности, в нынешней редакции Закона ‒ к минимальному прожиточному минимуму, срок введения перенесен с января этого года на начало 2023 г. и, очень похоже, будет вновь перенесен. Но пока уровень зарплаты кандидатов наук в два раза меньше среднего по стране, написание текстов на заказ для некоторых из них ‒ не худший способ выживания. Аналогично ‒ что касается зарплат и мотивации преподавателей вузов.

2. Предусмотреть в Законе «Об образовании» академическую ответственность, а главное, обеспечить неотвратимость наказания для ДЭКов, специализированных советов по защитам, научных руководителей и рецензентов. Удивительно (или нет?), но в настоящей редакции ст. 42. «Академічна доброчесність» об их ответственности ‒ ни слова.

3) Отменить наконец-то надбавки всем тем, текущая профессиональная деятельность которых не является научной, в том числе, кстати, народным депутатам.

4) Радикально изменить подходы к требованиям к академическим текстам, которые не менялись с советских времен. Это касается прежде всего формата,стиля и объема социо-гуманитарных работ.

а) При существующих требованиях к объему значительная часть дипломной и кандидатской работы не могут не быть компиляцией общеизвестных и просто общих положений, перечней, блок-схем, таблиц, цитат и сентенций. Поэтому не повторяться, если не буквально, то по смыслу, учитывая количество уже существующих текстов по сути на одну тему, бывает просто нереально. Как пишут авторы одного из антиплагиатных сайтов, «вітчизняні прихильники академічної доброчесності приводять в приклад країни Заходу, де вже давно ведуть боротьбу з академічним плагіатом. Але порівняння з українськими реаліями не зовсім правильне. Наприклад, за кордоном обсяг дипломної роботи в більшості випадків знаходиться в межах від 35 до 50 сторінок. Трохи більшою, але не набагато, може бути дисертація. В Україні ж для дипломних робіт найчастіше вимагають обсяг 60-100 стор, а подекуди і більше, кандидатських дисертацій гуманітарного спрямування від 165 сторінок (без врахування літератури і додатків). ... Не кожний має таланти створювати унікальні наукові тексти подібного обсягу». Сокращение объема дипломных в 2-3 раза дало бы выпускникам, многие из которых уже работают или имеют семьи, реальный шанс и повод попробовать написать работу самостоятельно.

б) Рекомендуемая тематика курсовых и дипломных десятилетиями не меняется, дополняясь местами конъюнктурными «в умовах Covid, Євроінтеграції и др». Ее нужно не «обновлять», а заменить общими требованиями к теме, творческий выбор и формулировку которой оставить за соискателем.

в) Существующие требования к формату и стилю академических работ ‒ один из поводов (и не без оснований, как мне кажется) обвинений украинской гуманитарной науки в ретроградности и декларативности, а порой и в квазинаучности, берущих начало в советской догматике. Как вариант для курсовых и дипломных работ: эссе ‒ прекрасный жанр, позволяющий судить и о предметной компететности автора и о самостоятельности его мышления.

5) Создать наконец-то единый публичный электронный репозитарий с требованием обязательного размещения в нем полных текстов всех курсовых, дипломных, магистерских, кандидатских (PhD) и докторских работ. Количество хотя бы низкоквалифицированных авторов, пишущих на заказ, уменьшится в разы.

Убежден, что реализация только этих предложений уменьшит «масштабы катастрофы» гораздо больше, чем на 20%, о которых пишет И. Р. Совсун.

Некоторые элементы стиля и аргументации в Заключении ГНЭУ к законопроекту 3764 наводили меня на мысль о том, что специалисты управления между строк стебутся над законодателями в их революционном примитивизме (всех наказать, всех штрафовать по аналогии с «взять и поделить»). А также, допускаю, что этим специалистам, как, например, не только мне, приходила в голову другая аналогия. По данным МВД в нашей стране более 80 тысяч человек только среди женщин продают свое тело... Побороть это явление невозможно, а уменьшить его масштабы можно только системными мерами, в т.ч. созданием альтернативных рабочих мест, повышением уровня оплаты труда в других сферах и т.д. Продавать мозги представляется не столь аморальным, как продавать все остальное, но такая работа по своей сути является суррогатной, а ее плоды не могут быть предметом гордости, не говоря об общественной пользе. Однако в обоих случаях ответственность за «масшабы катастрофы» несут прежде всего не те, кто продает, а те, кто не в состоянии изменить условия и уровень жизни общества.

И в заключение: предположение о том, что в других, сложных и фундаментальных законопроектах народные избранники так же само фонтанируют фикс-идеями, было бы удручающим. Однако можно допустить, что как раз часть этих, других законов очень качественно пишут очень компетентные специалисты на замовлення и в интересах тех, кто эти тексты (пусть не академические, но авторские) весьма неплохо оплачивает. А авторы законов зрештою — народные депутаты. И ничего, все как бы честно.