Прежде всего-тезис. Вначале Святослав предлагает нам вообразить некую идеальную картину будущего после того, как «в результате неких событий нынешняя система власти в Украине рухнула» и «у руля государства оказывается новая команда управленцев».
Рассматривая три возможных по его мнению варианта социально-экономической модели взаимоотношений в обществе которые могла бы взять на вооружение эта идеальная команда, автор путем длинных и путаных рассуждений приходит к такому выводу:
«Новое правительство не сможет идти ни по первому ( либеральному, уповающему на то, что все расставит по местам «невидимая рука рынка»-Авт) пути взаимодействия с олигархами и ФПГ, т.к. это ничего не изменит. Ни по второму пути национализации – т.к. он ведёт к краху государства. И вот здесь необходимо выработать принципы взаимодействия крупного капитала с государством, при котором минимизируются потери, но при этом олигархи становятся социально ответственными перед обществом».
Дальнейшие рассуждения Швецова представляют собой тезисное изложение того, как, по его мнению, должна выглядеть на практике предлагаемая им схема взаимодействия государства и олигархов. Желающие могут ознакомиться с аргументами автора вот здесь.
Все это вместе взятое Святослав Швецов, ничуть не смущаясь, предлагает считать «народным госкапитализмом», да еще и построенным на прагматической основе.
У меня же есть все основания полагать, что все обстоит с точностью до наоборот. Представленная Святославом программа не имеет ничего общего ни с реализмом, ни с эффективностью в плане способности решения поставленных задач, ни с интересами страны и большинства народа. Разве что с прагматизмом некоторая связь прослеживается, да и то в очень узком понимании этого слова, если трактовать его лишь как возможность претендовать на роль идеолога олигархической контрреволюции.
Почему так? Попробуем разобраться.
Deus ex machina – идеальный реформатор
Если охватить все монументальное полотно мысли Швецова, поначалу тебя охватывает некоторое оцепенение от необъятности авторских планов насчет того «как нам обустроить Украину». Затем, однако, оцепенение уступает место все усиливающемуся недоумению. Начнем, пожалуй, с самого начала. Нам предлагается сделать фундаментальное допущение, что нынешняя система власти каким-то чудом рухнула. И не просто рухнула, а погребла под собой всю ныне здравствующую элиту. Иначе, с какого такого рожна результатом этого обрушения должен стать приход к государственному рулю «новой команды управленцев»? Их нам что, с Марса десантируют? Тем более, что в следующем предложении автор специально оговаривает, что в рассматриваемой им модели совершенно неважно кто будут эти титаны духа, взвалившие на свои плечи задачу спасения Родины. Тут возникает первый вопрос к уважаемому Святославу. Это как, неважно? Что, совсем? Даже если это будут уголовники с трехклассным образованием или открытые агенты иностранных спецслужб? История знает много случаев того как и не такую еще шваль выносила наверх революционная пена.
Мое недоумение усилилось еще сильнее по прочтении следующего тезиса Шевцова. Оказывается, нам неважно кто окажется у руля, но важно, какую социально-экономическую модель взаимоотношений в обществе будет выстраивать данная команда (курсив мой-Авт.). Здрасьте, приехали! Так ведь характер этой самой социально-экономической модели напрямую вытекает из характера тех людей которые ее проводят. Причем, речь идет как о личностных характеристиках ( вспомним о пресловутой роли личности в истории), так и о характеристике социально-классовой: какие слои и интересы представляют данные люди, на какую социальную базу опираются, каково социальное происхождение их самих, в конце концов. Ведь очевидно, что если к власти приходит условный Нестор Махно или Сальвадор Альенде, то вектор проводимой политики будет одним. А если – условный Павло Скоропадский или Аугусто Пиночет — совершенно другим. О том, чей именно приход во власть знаменовала бы практическая реализация швецовских планов, немного ниже.
Да и потом. Если уж мы допустили, что власть рухнула. Каковы были обьективные и субьективные предпосылки этого краха? Какие именно движущие силы из имеющихся нынче в наличии на украинской политической арене привели к этому краху? Исторические союзы каких именно социальных групп этому поспособствовали? Какие именно противоречия и каким именно образом были в результате сняты?
Ни на один из этих вопросов Святослав Швецов, увы, не отвечает. Нам предлагается принять к сведению некое deus ex machina вне какого — бы то ни было социально-политического или экономического контекста, вне реальной расстановки сил в обществе. Ведь согласитесь, есть большая разница, был ли этот крах результатом верхушечного переворота, элитного сговора или путча, прямой военной интервенции извне по ливийскому сценарию или он стал возможным благодаря массовому протестному движению с авангардной партией во главе. Все это — далеко не праздные вопросы, призванные удовлетворить любопытство Блюминова. Как говаривал в таких случаях покойный Егор Гайдар, отнюдь. Речь идет об уяснении социальной природы того переворота или революции, благодаря которой, в рамках логики Святослава Швецова и стало возможным появление новой команды с ее мега-прожектами. Без уяснения этого базового вопроса мы ни на йоту не продвинемся дальше.
Байден призвал Конгресс одобрить помощь для Украины и Израиля. Джонсон анонсировал голосование на субботу
Мобилизация транспортных средств: у кого и какие авто начнут изымать уже в мае
Украинцам рассказали, как остаться в Германии в 2025 году: главные требования
На войне погиб известный военный и активист Павел Петриченко
Сумбур вместо музыки
Если вы думаете, что приведенными несуразностями дело ограничивается, вы жестоко ошибаетесь. О, сколько нам открытий чудных еще подарит этот текст! А ведь мы еще не выбрались даже из первого абзаца. Следующее, достойное нашего внимания предложение содержит такую парадоксальную мысль. Оказывается «для граждан Украины практически неважны те формы политических инструментов власти, которые будут внедрены в политическую надстройку общества». Что хотел сказать этой мудреной фразой автор, очевидно неизвестно и ему самому. Во всяком случае, в сочетании с последующим предложением, из которого следует, что «абсолютно неважно – где генерируется прибыль, т.е. кому принадлежат так называемые средства производства. Важно – как распределяется заработанная прибыль и на кого ложатся издержки», сказанное превращается в откровенную белиберду.
{advert=4}
Начнем хотя бы с того, что напомним уважаемому Святославу азы марксистской политэкономии (раз уж он оперирует марксистскими дефинициями типа «надстройки»). Так вот, классики марксизма не зря утверждали, что политика-это концентрированное выражение экономики. Что это означает на практике? Что тот или те, кто контролирует(ют) базис – то есть основные средства производства и финансовые потоки, тот, в конечном итоге, прямо или опосредованно влияет на надстройку, формируя политическую власть и определяя содержание ее политики. Исходя из этого и вопреки процитированному выше тезису Швецова, не просто важно, а, как бы сказал Ленин, архиважно, КОМУ принадлежат средства производства. В зависимости от этого можно с очень высокой долей вероятности спрогнозировать политику такой страны и наличие у политической власти необходимого и действенного инструментария для осуществления любых своих прожектов. Как говорится, кто политиков ужинает, тот их и танцует.
И на фоне этого сумбура, в котором один абсурдный тезис нагромождается на другой, просто теряется абсолютно верная констатация фактического положения дел в Украине, в которой 200 богатейших людей обладают активами на сумму около 93 млрд. долларов США по состоянию на начало 2011 г., что почти в два раза больше, чем бюджет страны. Впрочем, дальнейшее развертывание авторской аргументации Швецова показывает, что для него действительно неважно, кому именно принадлежат украинские активы размером в два годовых бюджета. Поскольку менять это положение вещей он не только не намерен, но и находит ему массу оправданий. Во многом аргументация Швецова на сей счет была разобрана в статье Александра Роджерса и с доводами последнего можно ознакомиться вот здесь, так что мне нет смысла повторяться. Остановлюсь на других, не менее важных на мой взгляд моментах.
Пять копеек в защиту олигархии
Много места в статье уделено яростной критике эффективности национализированных предприятий. В качестве доказательства своей правоты автор приводит более чем спорное утверждение об обвале мирового рынка энергоносителей, как основной причине распада СССР , назидательно добавляя, что, мол, «экономику не обманешь». Хочется спросить у автора: а СССР какого именно периода он имел в виду? Поясню. Дело в том, что массовое освоение месторождений нефти и газа, повлекшее за собой экспортную ориентацию советской экономики началось только в середине 60-х годов и закончилось уже в конце 70-х тем самым нефтяным кризисом на который ссылается Швецов. А советская индустрия в массе своей была заложена еще в тридцатые и восстановлена в первую послевоенную пятилетку. Итого, за вычетом чуть больше 12 «нефтегазовых лет» получается, что экономическая мощь СССР почти 60 лет обходилась без доходов от экспорта нефти и газа как основы наполнения бюджета. Не многовато ли для «обмана экономики»? J
Святослав Швецов как-то «забыл» о том, что основой экономики СССР все таки были пользовавшиеся дешевыми энергоносителями собственной добычи отрасли т.н группы «А», то есть предприятия тяжелого машиностроения, металлургии, химии, ВПК, значительная часть из которых перешла «в наследство» нынешним олигархам, о чем они скромно предпочитают не вспоминать. И абсолютно прав тот же Роджерс, когда в комментариях к статье Швецова просил предоставить ему список предприятий, созданных Ахметовым. От себя добавлю, что мне тоже очень хотелось бы на такой список посмотреть.
Рассуждая о созданном его воображением «народном капитализме» Святослав Швецов мечтает о том, что «новое правительство будет должно обеспечивать распределение генерируемой в Украине прибыли так, чтобы одновременно развивать экономику и удовлетворять социальные запросы населения — обеспечивать рабочие места, приемлемый доход граждан, различные социальные программы, льготы и т.д». При этом, «национализируемые предприятия должны приносить достаточную прибыль и обеспечивать налоговые поступления в бюджет». В такую способность государственных предприятий наш автор верить категорически отказывается и далее по тексту не скупится на картины всяческих ужасов и бед, которые ожидают национализированную экономику Украины.
При этом его априорная уверенность в неэффективности государственной собственности не только не подтверждается какими либо фактами, кроме отсылок к «общеизвестному», но и как то странно диссонирует с его же инвективами в адрес записных либералов и справедливым высмеиванием веры последних в «невидимую руку рынка». Такая странная раздвоенность сознания не может не привести автора статьи в состояние тяжелого когнитивного диссонанса. И тут уже бесполезно в качестве контраргумента ссылаться на опыт работы более чем коммерчески успешной государственной «Криворожстали», что признавали даже ее приватизаторы. Как и ссылаться на суперприбыльные госмонополии типа «Укртелекома» и «Укрзализныци» годами служившие «дойными коровами» и «золотым дном» олигархическим группировкам, высасывавшим из них все соки благодаря приватизации менеджмента. Перечислять можно долго, только вряд ли это убедит автора статьи, твердо решившего: «в морг-значит, в морг!»
{advert=6}
Еще более странными выглядят аргументы Святослава Швецова насчет того, что «внешнеэкономическая и внутриэкономическая ситуации на момент «перелома» будет хуже, чем сейчас. Ресурсов будет меньше, а цены на мировых рынках на основную экспортную продукцию будут падать в связи с сокращением мирового потребления». Все вроде правильно. Только вот вывод…Ну какое это имеет отношение к эффективности или неэффективности работы национализированного сектора? Или автор хочет сказать, что частный собственник-олигарх каким-то чудесным образом положительно повлияет на изменение коньюнктуры на мировых рынках? Вам еще не смешно? Мне уже.
Исландия рядом или «Ветряные мельницы» дефолта
В общем и целом аргументация Швецова против национализации сводится к известному приему: сначала припиши нелюбимой тебе идее все мыслимые и немыслимые изъяны, а потом легко и непринужденно разбей ее в пух и прах «железобетонными» доводами. Вот, например, в каких экспрессивных выражениях он пишет о бедах, которые постигнут экономику в случае изгнания из экономики олигархических бесов: «Проблемы финансово-кредитного сектора экономики после национализации полностью лягут на госбюджет. А это «всего-навсего»: увеличение внешнего госдолга за счёт перевода корпоративных долгов в государственные (это дополнительные 62 млрд. долларов США), обязательства по увеличившемуся внутреннему долгу за счёт обязательств по депозитам населения в национализируемых коммерческих банках, тотальная нехватка оборотных средств для функционирования экономики. Кроме этого, национализация активов, принадлежащих зарубежным инвесторам может привести к мало предсказуемым последствиям в сфере международных отношений. Во всяком случае, это существенно снизит возможность внешней легитимации нового правительства. По этой же причине, в том числе, придётся забыть о дефолте».
Почитаешь- и впору за голову схватиться. А теперь — стоп.
Решение вопроса долга лежит, прежде всего, в плоскости наличия у власти политической воли. Мы не будем вспоминать опыт большевиков, отказавшихся после победы революции платить по царским долгам. Не будем указывать на опыт Аргентины, не только пошедшей на объявление дефолта, но и в значительной степени оздоровившей благодаря этому и финансовую систему и реальный сектор экономики. Давайте лучше остановимся на совсем недавнем исландском примере, когда, оказавшись фактическим банкротом после десятилетия спекулятивно-финансовой экономики, страна гейзеров просто «послала» МВФ куда подальше, причем, при полном одобрении всего народа. Причем, сделала это по всем правилам европейской демократии, путем состоявшегося в прошлом году всенародного референдума, на котором 93 % исландцев проголосовали против выплаты долгов. И, что-то не слышно громких воплей озабоченных «инвесторов». Более того, чувствуя за собой поддержку народа, исландское правительство инициировало гражданские и уголовные расследования в отношении лиц, ответственных за финансовый кризис. Интерпол выдал международный ордер на арест бывшего президента банка Kaupthing Сигурдура Эйнарссона, а другие банкиры, причастные к краху, бежали из страны. Об этом, кстати, недавно писала и «Хвиля». Ну и апофеозом всего этого стало принятие новой конституции, которая освободила страну от власти международных финансов и виртуальных денег.
Вот, на какие решительные действия способна, выражаясь языком Святослава Швецова «новая команда управленцев», преисполненная решимости навести порядок в посткризисной стране. Как говорится, глаза боятся, а руки делают. В этой связи уместно вспомнить известный афоризм, приписываемый Уинстону Черчиллю, как то сказавшему, что оптимист видит возможность в каждой опасности, в то время как пессимист видит опасность в каждой возможности.
Революционная претензия против революционной деятельности
Основной же изьян рассуждений Святослава Швецова, как кажется, состоит в том, что он проповедует самую опасную из всех возможных на сегодня иллюзий: возможность построения социально ответственного и справедливого государства при сохранении в неприкосновенности его экономической основы в виде всевластия крупного капитала, чье «священное» право частного владения краденым у народа имуществом не только не подвергнется сомнению, но и будет в условиях швецовского «народного госкапитализма» дополнительно защищено законом.
{advert=8}
К сожалению, автор, требуя от своих оппонентов предметного опровержения представленных им тезисов сам не спешит хотя бы рамочно очертить, с помощью каких конкретных политических механизмов он надеется «заставить» ( именно этот глагол чаще других эксплуатируется Швецовым применительно к задачам гипотетического «народного государства») олигархов поделиться добавочной стоимостью с бедными. На кого будет опираться швецовская «команда управленцев» в таких своих намерениях? На прямую низовую активность народных масс, как это делает Уго Чавес, легко мобилизирующих миллионную армию городских низов-жителей венесуэльских трущоб-«барриос» на защиту завоеваний боливарианской революции при малейшей угрозе со стороны реакционных сил? Или на добрую волю олигархов?
Если Швецов намерен опираться на народные массы ему для этого позарез будет нужна в виде опоры и проводника его идей в низовые поры общества массовая широко структурированная партия, способная быть эффективным проводником правительственной политики из Киева вплоть до самого отдаленного села. Если же уважаемый Святослав уповает на «сознательность» олигархов, возжаждавших быть «социально ответственными», то на этом пути его ждет горькое разочарование. Не имея массовой институционализированной поддержки и оставшись один на один с крупным капиталом и его СМИ, ежедневно зомбирующими население в антиправительственном духе, «новая команда управленцев» рискует повторить судьбу многих прекраснодушных реформистов, поднятых на вилы тем самым населением, которое они хотели облагодетельствовать крохами с барского стола олигархии.
Уверенность в том, что богатые сами, без внешнего давления или страха отдадут хотя бы пядь занятых ими позиций в обществе — наихудшая разновидность того, что Ленин называл «парламентским кретинизмом». Еще раз, возвращаясь к озвученному выше тезису о соотношении базиса и надстройки, отметим, что в государстве, где основные экономические активы принадлежат 200 семьям, этими же семьями с неизбежностью будет формироваться и политическая повестка и предлагаться инструменты ее решения. А массам останется роль обычных статистов, свободных выбирать между ющенками, янкуковичами, тимошенками и яценюками. Потому что другого выбора олигархия, формирующая политическое меню рядового украинца и оплачивающая приготовление далеко не первой свежести блюд, ему не представит.
Исходя из сказанного напрашивается отнюдь не новый и совершенно неоригинальный вывод: действительно фундаментальные и системные изменения в Украине возможны лишь при соблюдении одного-единственного фундаментального условия: отстранения паразитического крупного капитала одновременно и от рычагов политической и экономической власти, а также выбивание из под них фундамента этой власти- права владения основными средствами производства. Механизм такой политики прост и выдуман не мною: это может быть как одномоментная декретная национализация, так и введение дифференцированной политики, предполагающей переход в государственное управление тех предприятий, владельцы которых будут не в состоянии обеспечить выполнение государственных стандартов в плане оплаты и охраны труда, экологических требований и т.д.
Вряд ли хоть у кого-то в Европе возникнет возможность обоснованных претензий к государству, национализировавшему завод, частные владельцы которого оказались не в состоянии выплачивать своим работникам легальную заработную плату со всеми налоговыми отчислениями в соответствии с законом. При этом, жесткий государственный контроль за ценообразованием не позволит капиталистам перекладывать свои неизбежные в таких случаях издержки на плечи потребителей. Да и потом: применительно к реальным бюджетообразующим отраслям украинской промышленности такое перекладывание вряд ли возможно, поскольку потребитель их продукции ( металлургия и химия) находится на внешних рынках и повышение цены будет равносильно самовыдавливанию себя с этих рынков.
В общем и целом такая стратегия идентична той, которую в конце 20-х годов минувшего столетия большевики применили для сворачивания деловой активности нэпманов и перехода к ускоренной индустриализации под главенством государства.
Вопрос лишь в том, найдется ли в стране политический субъект, способный реализовать такую программу. Пока же, судя по статье Святослава Швецова, основное противоречие отечественного политического процесса состоит в том, что носителями революционной претензии выступают люди, не способные к революционной деятельности.
