Итоги недели в ОРДЛО: парад «мирных планов» и бунты в ЛНР

Прошлая неделя была наполнена попытками РФ не просто еще раз напомнить через медиа о российском восприятии Минска-2, с момента подписания которого прошло уже пять лет, но и предложить некое новое понимание мирного урегулирования.

12 пунктов. Скандальный план РСМД

В качестве такой концепции был представлен план «Двенадцать шагов по укреплению безопасности в Украине и в Евроатлантическом регионе». Подписали его учредители и члены Группы лидеров по вопросам евроатлантической безопасности, среди которых Вольфганг Ишингер (председатель Мюнхенской конференции по безопасности), министр обороны Великобритании в 2006-2008 гг. Десмонд Браун, президент Российского совета по международным делам и экс-министр иностранных дел РФ Игорь Иванов, Филипп Бридлав , Верховный главнокомандующий Объединенных вооруженных сил НАТО в Европе (2013-2016), и еще целый ряд экспертов, в прошлом занимавших серьезные должности в секторе безопасности. Кроме того, среди подписантов были и представители Украины – Василий Филипчук, Александр Чалый и Алексей Семений.

Документ представляет собой достаточно ловкую попытку перестановки смыслов вокруг русско-украинской войны. Сама РФ никак не фигурирует в документе в своем истинном качестве – страны, оккупировавшей часть украинской территории.

Война именуется «конфликтом на Украине», а в целях урегулирования предлагается начать диалог между Украиной и Россией по «широкому спектру вопросов».

Планом предлагается восстановить СЦКК, вернув туда РФ, но сразу же стоит напомнить авторам: СЦКК функционировала и после выхода из ее состава российских офицеров в 2017 году. Правда, в СЦКК была только одна легально действующая сторона – украинская. И авторам текста (особенно российским и формально украинским) не стоило бы делать вид, что они не понимают, с какой целью оттуда выводились офицеры РФ – это было необходимо только для того, чтобы столкнуть Украину с необходимостью напрямую коммуницировать с «силовиками» оккупационных администраций, которые то и дело выдавали себя за офицеров СЦКК. Эта попытка оказалась провальной, и, очевидно, поэтому в РФ решили, что дополнительное присутствие собственно российских офицеров должно быть возобновлено.

Также авторы этой «мирной концепции» решили, что всем крайне необходим так называемый «военный нормандский формат». Напрямую прописано, что это нужно для обмена информацией о нарушениях, которые фиксируют как СЦКК, так и СММ. Но на деле такой формат может быть нужен для согласования суррогата миротворческой миссии или переходной администрации для оккупированных территорий, где задача офицеров РФ будет сводиться к тому, чтобы делать «переходные» структуры максимально неудобными для Украины. За основу может быть взят как тот же доклад Гоуэна, предлагающий в качестве миротворцев представителей псевдонейтральных стран вроде Беларуси, так и тот же план Сайдика, с его совместными миссиями ООН и ОБСЕ.

Предлагается «улучшить доступ СММ ко всей зоне конфликта». В этом пункте Крым упоминается лишь в контексте цитирования заявлений Владимира Зеленского во время Парижского саммита.

Упоминается и экологическая угроза – говорится об устранении радиологической угрозы, но ни словом не упомянута роль оккупационных администраций в активизации этой самой угрозы – не говорится о  «мокрой консервации» шахты «Юнком».

Самыми контроверсионными пунктами были позиции о пересмотре санкционного режима, «возможности рассмотреть зону свободной торговли» в ОРДЛО и о «запуске внутриукраинского национального диалога об идентичности, при участии соседей Украины».

Годовщина Минска-2. Доклад Центра политической конъюнктуры

К пятилетию Комплекса мер по выполнению Минских соглашений Центр политической конъюнктуры, возглавляемый Алексеем Чеснаковым, выпустил доклад о перспективах этого документа и урегулирования в целом. В материале изложены предполагаемые позиции Украины, Германии, Франции, а также позиция РФ.

Выводы Чеснакова сводятся к тому, что сохранение статуса-кво с поступательным продвижением в экономической и гуманитарной сферах – наиболее вероятный вариант дальнейшего развития событий.

Но, как и всегда и во всех документах за авторством полуофициального «голоса Суркова», важны не только сами выводы, но и формулировки во всем тексте.

Так, Чеснаков продолжает настаивать на термине «трансформация силовой компоненты», как и в докладе «Без компромиссов». Т.е. Россия понимает создание «муниципальной милиции», прописанное в законе об особом статусе исключительно как повод легализовать бандформирования в украинских правоохранительных органах.

Важно и то, что даже пересказывая слова команды Зеленского о планах по проведению «выборов на территории всей Украины», Чеснаков употребляет формулировку «cинхронно провести местные выборы на неподконтрольных и подконтрольных территориях в октябре 2020 года», очевидно, не желая быть подловленным на словах обо «всей территории Украины», которая как де-юре включала в себя Крым, так и включает его по сей день.

Кроме того, в блоке о российском взгляде на соглашения в очередной раз прямо проговаривается мысль о том, что Минские соглашения должны быть выполнены Украиной в желаемом РФ порядке (т. е. в одностороннем), так как «такова цена за военный проигрыш».

Авторы текста доклада утверждают: РФ видит приоритетом «выполнения всех частей одновременно, как это и написано». Утверждают и откровенно врут – по крайней мере,  в части о «так написано». Потому что в тексте соглашений указана четкая последовательность практически для всех пунктов. И прежде всего достигается всеобъемлющее прекращение огня, после которого может идти какой бы то ни было дальнейший диалог о политической составляющей.

«Невыгодные для украинской элиты условия интеграции Донбасса являются компенсацией за постепенную потерю Донбассом той независимости, которую он отстоял в ходе вооруженного противостояния», — утверждает Чеснаков.

И, ссылаясь на реплики Путина во время последнего телефонного разговора с Зеленским, автор доклада подчеркивает: Путин продемонстрировал показательно-жесткую риторику – о безусловном выполнении Минска-2, и задал прямой вопрос о том, «намерен ли Киев выполнять минские соглашения».  А это значит, что несмотря на определенный прогресс в отдельных переговорах, никаких серьезных сдвигов в общем процессе не предвидится.

Чеснаков отдельно подчеркивает: в публичной плоскости в РФ не формулируют рисков от компромисса по Донбассу, и делают это очень зря. Так, Чеснаков утверждает, что в обмен на компромисс Россия должна требовать неких «гарантий отказа Запада от дальнейшего давления по теме Крыма». Но тут же добавляет, что прекрасно сознает, что подобные гарантии в письменном виде априори невозможны, а в устном они ничего не значат. Упоминается и перспектива снятия санкций и риск того, что если даже ЕС и предоставит гарантии, то таких гарантий точно не дадут США.  Еще одним риском называется невозможность нормализации отношений в треугольнике ЕС-США-Россия, и транзит внутри самой РФ.

Если сопоставить пресловутые 12 шагов от РСМД и блок рисков, выписанный Чеснаковым, можно увидеть вполне очевидную связь между двумя документами: в таком контексте «12 шагов» интерпретируются как российский утопический сценарий, и перечень пожеланий на будущее.

Контроль над границей и совместное патрулирование

Во время Мюнхенской конференции по безопасности Владимир Зеленский сделал громкое заявление о том, что украинская сторона может согласиться на совместное патрулирование территории ОРДЛО. В совместные патрули, по словам президента, могут войти «украинцы, представители оккупированных территорий и ОБСЕ». Изначально эти слова были трактованы целым рядом украинских СМИ как заявка на патрулирование границы таким составом, но позже прозвучало уточнение, что «над границей планируют установить непосредственный контроль, а речь идет только о патрулях».

Нельзя сказать, что это уточнение что-либо меняет. Министр иностранных дел Украины Вадим Пристайко добавил, что Украина намерена «учитывать опыт Хорватии при создании совместных патрулей».

Заявление о «совместных патрулях по хорватскому сценарию» не является какой бы то ни было сенсацией, ведь несколько прошлых лет вуковарская модель урегулирования считалась доминирующей во внутриукраинском дискурсе.

А именно совместные патрули и являлись частью этого сценария – на территории Хорватии, которая была не отвоевана, а реинтегрирована с помощью временной администрации для Восточной Славонии, Бараньи и Западного Срема, действовала не аналогичная, но очень похожая модель полиции: патруль состоял из хорватов, сербов и сотрудников ООН. И, задавая вопросы о травматичности этого опыта в частности, и травматичности опыта Вуковара в целом, несколько предыдущих лет легко можно было нарваться на обвинения в противодействии «единственному реалистичному плану мирного урегулирования в ОРДЛО».

Сама по себе не новая, эта идея, тем не менее, остается неприемлемой по целому ряду параметров: во-первых, сама сербо-хорватская война никак не сопоставима с российско-украинской – ни по своим причинам и предпосылкам, ни по соотношению сил сторон. Во-вторых, происходящее на Донбассе наверняка не является межэтническим конфликтом, т.е. речь не идет о том, что там проживало некое «бунтующее национальное меньшинство», которому теперь необходимо предоставлять какие-то дополнительные права. Так на каком основании представители НВФ должны входить в какие бы то ни было «совместные патрули»? Или, тем более, требовать вхождения в такие группы российских офицеров, которым легко выдадут «документы» псевдореспублик?

Кроме того, в РФ уже успели отреагировать на эту старую-новую инициативу: пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков заявил, что для ее воплощения в первую очередь нужно «начать прямой диалог с представителями непризнанных республик».

На деле такие «диалоги» и такие патрули не приведут нас к урегулированию, а дадут лишь легализацию бандформирований, ведь эта отговорка о том, что «прощены будут только те, кто просто взял в руки оружие, но не убивал» является глубоким непониманием сути вопроса – доступ на оккупированные территории все эти годы был сильно затруднен даже для СММ ОБСЕ, не говоря уже об органах и структурах, которые могли бы расследовать совершение боевиками преступлений. И потому на практике легко может оказаться, что виновные будут «прощены» – за недоказанностью лично их преступлений. Хотя по факту все члены «народных милиций» являются преступниками – членами НВФ.

Любая попытка легализации этих людей в украинском правовом поле создаст огромную травму для украинских военнослужащих, и приведет к тому, что страна будет жить с незаживающей раной поражения, что в сочетании с нашей традицией сакрализировать собственные страдания, даст страшные последствия на долгие десятилетия вперед.

«Голодные бунты» в ОРЛО

Но жителей оккупированных территорий не волнует большая геополитика и прочие «высокие материи». Одной из самых острых проблем по сей день остается проблема огромных задолженностей по зарплатам на предприятиях.

Согласно сообщениям из пабликов в соцсетях, работники двух цехов Алчевского металлургического комбината объявили забастовку. Все через те же соцсети было распространено следующее письмо:

По состоянию на 17.02.2020 в тематических локальных пабликах появились сообщения о том, что народное недовольство было «успешно купировано»: людям, якобы, выдали 40% за декабрь, «а с особо ретивыми провели профилактические беседы».

Подписывайтесь на канал «Хвилі» в Telegram, на канал «Хвилі» в Youtube, страницу «Хвилі» в Facebook, на страницу Хвилі в Instagram