Проезжая врата рая: почему конфликт в Ливии никак не закончится?

Раздираемая гражданской войной Ливия сегодня начинает восприниматься, как очередное Сомали или Афганистан – исхлёстанная властью беззакония, разграбленная племенами и павшая под натиском жестокой пустынной реальности страна с вечным конфликтом, ставший неотделимой частью местного быта. Как когда-то Дикий Запад, Ливия стала символом насилия, грабежей, тотального хаоса и коррупции. Однако в отличие от Дикого Запада, постепенно перешедшего к более цивилизованным формам общественного порядка, Ливия, кажется, лишь всё больше погружается в кланово-племенные междоусобицы.

Многие СМИ уже даже не обращают внимания на Ливию. Она стала неинтересной с тех пор, как стала непопулярной. Либеральная часть общественности, будто бы чувствуя стыд за своё ликование по поводу убийства Муаммара Каддафи, отводит глаза в сторону от Ливии, пытаясь самоустраниться от истории, которую они считали успешным примером триумфа демократии и верховенства права. Национал-консерваторы, которым присущ более циничный взгляд на подобные вещи, желают особенно не поднимать вопрос Ливии, дабы случайно не оказаться «крайними» в поиске виновных и ответственного за развал государства. Множество западных СМИ считают, что лучше просто забыть о конфликте и не привлекать к нему лишнего внимания, особенно если он политически неудобен. Так Ливия присоединилась к целому ряду «забытых конфликтов», раскинувшихся от Сахары до Индонезийского архипелага.

Однако несмотря на скудное медиа-освещение данного конфликта, он всё равно никуда не делся и практически ежедневно взрывает мозг многим европейским политикам, отравляя их ещё недавно размеренную стабильную жизнь необходимостью думать над тем, как же поскорее завершить войну, которую они сами и развязали.

Начиная с 2012 года, в Ливии так и не появилась новая политическая сила, способная и желающая удержать страну воедино и контролировать все её регионы. Всем внутриполитическим игрокам, пытавшимся заполнить собой вакуум влияния, оставленный после гибели Муаммара Каддафи, всегда чего-нибудь не хватало: внутренней легитимности, внешней поддержки, военной силы или банального опыта государственного управления. В последующие годы это стало главной проблемой пост-каддафистской Ливии и основным просчётом Соединённых Штатов и их западных союзников, когда они разгромили силы Каддафи.

В 2014 году, когда в стране вспыхнул политический кризис, быстро переросший во вторую гражданскую войну, страна уже окончательно потеряла свой прежний лик. Различные ливийские племена, почувствовав отсутствие центральной власти как таковой, решили не ждать нового «спасителя» а-ля Каддафи и установили самостоятельное правление на тех территориях, которые считали своими. Мисрата, Адждабийя, Сабха, Тархуна и прочие города на западе и северо-западе Ливии, где доминировали кланово-племенные группировки, немедленно объявили о своём самоуправлении. А местные сформировали собственные силы самообороны для защиты городов и поддержания общественного порядка. За ними последовали и другие регионы Ливии. Туареги захватили Гат и юго-западную часть исторической Триполитании вместе с пограничными землями у соседних Алжира и Чада. Берберские племена взяли под контроль южную часть Феццана и границу с Суданом и Нигером. На востоке и северо-востоке Ливии возникло своё правительство, альтернативное столичному, а остатки каддафистов влились в ряды новой Ливийской Национальной Армии (ЛНА) – военного крыла восточного правительства, нашедшего убежище в городе Тобрук.

Дезинтеграция регионов привела к обострению внутриполитической борьбы, полному коллапсу центральной власти и растаскиванию группировками национальных богатств. Вакуум безопасности и влияния, созданный после падения Каддафи, так и не был заполнен, что затянуло конфликт и осложнило гуманитарную ситуацию. Вскоре война перекинулась и на соседние государства. Началось восстание исламистов в северном Мали, вынудившее Францию ввести туда войска, дабы боевики не взяли столицу. Серия нападений экстремистов на военные патрули в Алжире привела к закрытию границ. В Нигере и Чаде активизировались исламские экстремистские ячейки, вдохновлённые появлением в Южной Ливии огромной армии террористов «Исламского государства», стремительным маршем пронесшейся на север и захватившей Сирт. Хаос стал естественной средой для Ливии, а войне не было видно конца.

Проблема преобладания одной стороны всё ещё остаётся актуальной для Ливии, ведь именно отсутствие победителя делает конфликт затяжным и не даёт возможности склонить стороны к переговорам. Мирный процесс заблокирован, как из-за непримиримых позиций ливийских элит, верящих каждый в свою победу, так и из-за нерешённых разногласий их внешних спонсоров. Ситуация в Ливии очень напоминает идею фильма «Sicario» с Бенисио дель Торо в главной роли, где американская разведка ликвидировала несколько наркокартелей, тем самым усилив крупнейших из них и вернув баланс сил, основанный на паритете сторон и их взаимным сдерживанием. Нечто подобное сейчас используют и для Ливии.

Запад в лице США и ЕС осознаёт, что единственный вариант решить конфликт – найти нового Каддафи, сильного, харизматичного вождя, способного объединить хотя бы большую часть страны включительно с нефтяными богатствами, представляющими ценность для Европы. Такого военачальника необходимо либо найти и внедрить в Ливию, либо взрастить из числа тех, кто уже воюет на месте. И такого кандидата они нашли. Выбор пал на могущественного и влиятельного командующего Ливийской Национальной Армией (ЛНА), генерал-фельдмаршала Халифу Хафтара.

Хафтар – тёмная лошадка в ливийской политике. Свою военную карьеру он начинал при покровительстве Муаммара Каддафи. Однако со временем их отношения испортились. Каддафи считал, что политические амбиции генерала могут стать угрозой для его власти, и он постарался избавиться от него. В скором времени, Хафтар и вовсе покинул Ливию и много лет жил в изгнании в Соединённых Штатах. Любопытно то, что поселили его прямо у штаб-квартиры ЦРУ в штате Вирджиния. Это наводит на мысль, что, возможно, американцы приложили руку к разрыву между Хафтаром и Каддафи. В конце концов, сам бывший лидер Ливийской Джамахирии обвинял своего соратника в шпионаже в пользу Штатов.

В Ливию генерал Халифа Хафтар вернулся после падения режима Каддафи и убийства его бывшего начальника. Он немедленно взялся за формирование военных структур, собрав вместе остатки каддафистов и те группы боевиков, которые изъявили желание воевать на его стороне. Хафтар всем дал понять, что стремится стать Каддафи 2.0, а не просто стабилизировать страну. Это автоматически столкнуло его с интересами других политических игроков в Ливии,  в первую очередь с элитами в Триполи. Так генерал оказался на стороне непризнанного восточного правительства в городе Тобрук, что впоследствии создавало проблемы для Запада поддерживать силы Хафтара.

Халифа Хафтар имеет всё, что необходимо внешним игрокам для контроля над Ливией и стабилизации государства. У него есть харизма, политическое влияние, собственная армия и контроль над частью политических элит на востоке страны. С 2017 года силы Хафтара обзавелись ещё одним ценным приобретением – нефтеносные города на северо-восточном побережье, известные как «нефтяной полумесяц». Это сделало генерал-фельдмаршала очень интересным для иностранных энергетических компаний, а также для Европы, стремящейся контролировать потоки нефти из Ливии. Наконец, его последним достижением стал захват в начале этого года стратегического города Бенгази – оплота антиправительственных сил во времена восстания против Муаммара Каддафи, а до недавнего времени – штаб-квартиры основных экстремистских группировок, связанных с «Аль-Каидой».

Для Соединённых Штатов Халифа Хафтар стал «джокером», которого они разыграли на ливийской шахматной доске в надежде сделать из него того же Каддафи, но проамериканского. Восхождение террористов «Исламского государства» в 2014 году стало для Вашингтона возможностью объединить противоборствующие стороны под флагами генерала Хафтара. В Штатах надеялись, что политические силы на западе и востоке объединятся против общего врага и, разгромив его, придут к определённому взаимопониманию, как было в Ираке в отношениях курдов, арабов, езидов и ассирийцев.

Однако в Ливии реальность несколько иная. Приход «ИГ» лишь ещё больше расколол страну. Ливия, отличающаяся гораздо более глубокому влиянию племенного уклада на жизнь людей, не стала Ираком. Элиты в Триполи отказались помогать Халифе Хафтару, и ему пришлось зачищать террористов «ИГ» самостоятельно. А когда сражения поутихли, вопрос объединения сторон остался висеть в воздухе острее, чем когда-либо. Отсутствие поддержки остальных элит не давал возможности Хафтару продвинуться далее на юг, следуя за отступавшими из Сирта террористами «ИГ». В результате, боевики не просто не были разгромлены до конца, но и сумели перегруппироваться у южных границ Ливии с Суданом.

Несмотря на то, что президент Дональд Трамп последовательно критиковал Барака Обаму за то, что он вмешался в дела в Ливии в 2011 году, конфликт в этой стране практически никак не представлен во внешнеполитической повестке США. Главный интерес для них – нефть. Но этот вопрос уже пару лет как перехвачен французами. Вопрос безопасности Средиземноморского бассейна сложно решить без помощи европейских союзников, с которыми у Трампа сложились не лучшие отношения. А поддержка Халифы Хафтара напоролась на яростное сопротивление либеральной общественности и американских СМИ, рассказывающих о преступлениях ЛНА и о том, что Хафтар, оказывается, не собирается строить демократию, а стать новым диктатором. Это сделало связь Вашингтона с генералом политически токсичной, особенно сейчас, накануне промежуточных выборов в Конгресс в ноябре.

Постепенное сближение между Халифой Хафтаром и Россией всё больше оттолкнуло Штаты от генерал-фельдмаршала. На фоне изоляционистской риторики Трампа, Ливия постепенно выскальзывает из рук Вашингтона, не заинтересованного в активном вмешательстве в этот конфликт. Как результат, США фактически перепоручили это дело другим, более активным и влиятельным игрокам, в первую очередь – французам.

Несмотря на то, что Франция не была метрополией Ливии, она играет одну из первых скрипок в этом представлении. Для президента Эммануэля Макрона и его молодой политической силы Ливия — это ключ к восстановлению глобального влияния Франции на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Макрон часто сравнивает себя с Шарлем де Голлем и искренне желает им стать. Для него времена, когда Франция была доминирующей страной в регионе – это лучшие её страницы истории.

В условиях уменьшения влияния США, Франция решила заполнить этот вакуум. Официальный Париж, стремясь показать всем свою мощь и поднять рейтинги, решил взять ситуацию в Ливии под свой контроль. После проведения мирной конференции в конце прошлого года, Франция стала играть ведущую роль в политическом мирном процессе в Ливии. Французские компании, активно сотрудничающие с Халифой Хафтаром, постепенно захватывают энергетический рынок Ливии, вытесняя своих конкурентов США и Италию. Эммануэль Макрон считает, что политика Дональда Трампа нанесла вред региону и Европе, и именно французы могут всё исправить. Для этого им приходится противодействовать Штатам в Северной Африке, а торговый спор США и ЕС вокруг импортных пошлин на сталь и алюминий лишь укрепил подозрения французов к американцам.

Одно из главных направлений Франции в их ливийской политике – это вопрос миграции. Ливийский маршрут является одним из крупнейших для беженцев из Африки и Ближнего Востока, желающих переплыть Средиземное море и попасть в Европу. Макрон надеется, что наладив контакт с ливийскими элитами и разрешив конфликт на своих условиях, он закроет этот «проходной двор» и станет героем, сумевшем решить миграционный кризис. Именно для этих целей Франция сейчас разыгрывает карту проведения всеобщих выборов в Ливии, дабы получить какой-никакой стабильный парламент и правительство, дабы через него контролировать ситуацию в стране.

Впрочем, не все внешние игроки верят в генерала Хафтара и его победу. Россия, в разы усилившая свою вовлечённость в конфликт в последние годы, раскладывает яйца в разные корзины. У неё сложились неплохие отношения с международно-признанным Правительством национального единства в Триполи. В Москве даже помогают Центральному Банку печатать деньги на своих станках и поставлять их в ливийскую столицу.

В то же время Кремль щедро осыпает оружием и деньгами самого генерала Халифу Хафтара. Русские поставляют ему оружие, оказывают дипломатическую помощь и тренируют его бойцов на военных базах в западном Египте. Для Москвы Ливия – это трамплин к дальнейшей экспансии своего влияния на большом Ближнем Востоке. Северная Африка уже стала для РФ основным рынком сбыта оружия, а Египет с прошлой недели – стратегический партнёр Кремля. Поддерживая триполийские элиты, Россия активно контактирует с Францией, получая выход на Париж в ключевых для неё вопросах снятия санкций и нормализации отношений с ЕС. А оказывая поддержку генералу Хафтару, Москва укрепляет свои связи с Саудовской Аравией и ОАЭ, становясь всё более весомым геополитическим посредником для региона.

Халифа Хафтар получает прямую поддержку Египта, Иордании, Алжира, Туниса, ОАЭ, Саудовской Аравии и Марокко, что позволяет его Ливийской Национальной Армии вести бои с исламистами, связанными с Катаром, Турцией и Суданом. Его военная инфраструктура расширяется за счёт финансовых вливаний его региональных спонсоров. Однако проблема генерала в том, что у него всё ещё не хватает сил для контроля всех регионов страны, а также отсутствует нормальная внешняя легитимность.

Хафтар считается «плохим парнем» в либеральных обществах на Западе, что вынуждает Францию, Великобританию или Италию сотрудничать с ним неформально. Авторитарные замашки генерала, военные преступления, которые вероятно совершали его солдаты, а также его каддафистское прошлое не дают сделать из него положительного героя. К тому же, уменьшение поддержки США и ООН мешает Хафтару полноценно получить признание как нового лидера Ливии. Особенно тяжёлым ударом по его внешнему имиджу стала выдача Международным уголовным судом в Гааге ордера на арест одного из его командиров Махмуда Аль-Верфалли, обвиняемого в военных преступлениях.

К тому же, пока существует региональное противостояние между Катаром и Саудовской Аравией, Турцией и Египтом, США и РФ, в Ливии война не завершится никогда, ибо никому не выгодно, чтобы одна из сторон преобладала над другими. Именно по этой причине Совет Безопасности ООН месяц назад не поддержал резолюцию Франции о проведении в Ливии всеобщих выборов в начале декабря. Внешние игроки не желают завершения войны и не готовы к нему. А локальные силы сохраняют паритет и не имеют желания идти на компромиссы, как показала конференция сторон в Париже летом этого года.

Конфликт в Ливии никак не закончится не потому, что он слишком сложен, или в нём слишком много сторон. Когда-то, такое же говорили и про Сирию, и про Ирак. Ливия изрезана линиями, раскалывающими народы, живущие тут, отдаляя момент выхода страны из кризиса.

Посмотрите сами: франко-итальянское противостояние за нефть и лидерство, развёртывающееся во время столкновения Катара и Саудовской Аравии за религию и идеологию, накладывается на газовый конфликт Турции и Египта в контексте глобальной борьбы за Ближний Восток между РФ и США. Такая громоздкая слоёная конструкция конфликта делает невозможным любую мирную инициативу.

Соединённые Штаты, зацикленные на иранской проблеме, перестали замечать Ливию и практически не обращают внимания на Северную Африку. Этим пользуется Россия, активно расширяя своё присутствие в регионе, надеясь на повышение своего престижа и формирование точек опоры, позволяющих выдержать технологическую войну с Вашингтоном и выехать за счёт мощных региональных союзов.

Алжир, Тунис, Марокко, Чад, Нигер, Судан и Мали пытаются сдержать натиск исламских экстремистов, вдохновлённых подъёмом их братьев в Ливии и попыткам боевиков выстроить наземный коридор регионального джихадизма, который свяжет Ливию с основными базами «Аль-Каиды в исламском Магрибе».

Египет и Турция, формируя параллельные газовые хабы, поддерживают разные стороны конфликта, выясняя свои отношения через прокси в Ливии. Египтяне оттесняют про-турецкие фракции далеко на запад, а турки пытаются нанести поражение силам Хафтара, дабы окружить Египет со всех сторон очагами исламизма и отвлечь военные ресурсы Каира от Синайского полуострова, чтобы усилить на него давление.

Катар, Саудовская Аравия и ОАЭ, конкурируя между собой за лидерство в Персидском Заливе, вбрасывают миллионы долларов в конфликт в Ливии, надеясь привести к власти лояльное им правительство. Для саудитов это – карманный генерал Хафтар, который будет действовать наподобие купленного с потрохами в Каире Абдель-Фаттаха Ас-Сиси. Для катарцев – альянс исламистов, связанных с движением «Братья-мусульмане», способных вдохновить своих угнетаемых военными братьев в Каире и на Синае, а также пробить коридор в сектор Газа в Палестине.

Франция и Италия, пытающиеся самостоятельно решить миграционный кризис и стать героями для всего Евросоюза, поднимают рейтинги на крови ливийцев. В Париже мечтают о возрождении своего влияния на Северную Африку, а через Ливию усиления контроля над своей периферией и военными базами в Чаде и Мали. Итальянцы возмущены тем, что Париж в наглую выпихивает их из своей бывшей колонии и захватывает их долю на нефтяном рынке в Ливии. Официальный Рим уже ответил французам, когда пошёл на конфронтацию с Парижем по вопросам миграционной политики и совместно с США заблокировал французскую резолюцию по выборам в Ливии.

Война в Ливии не закончится в ближайшее время. А вполне вероятно, что мы увидим вспышку ещё одной, гораздо большей войны, когда террористические группировки, воспользовавшись всеобщим расколом, совершат вторую попытку реванша, как это сделали террористы «ИГ» в 2014-2015 годах. И лишь после этого можно будет говорить о готовности сторон стабилизировать страну перед лицом общих врагов и тотальной катастрофы на региональном уровне. Если, конечно, внешние игроки не решат всё-таки пойти путём фильма «Sicario» и позволить одной-двум сторонам преобладать и удержать ситуацию в относительном балансе сил. Но главный вопрос – кто в таком случае будет тем счастливчиком, кто проедет сквозь Врата Рая в Триполи?

Подписывайтесь на канал «Хвилі» в Telegram, страницу «Хвилі» в Facebook.