Теория демократического транзита для «чайникофф»

Разработанная в конце 1980-ых гг., эта концепция подразумевала, что под воздействием «волн демократизации» недемократические страны Восточной Европы, постсоветского пространства, Африки, Латинской Америки и Азии будут развиваться по направлению к либеральным демократиям.

Основой для таково движения был выбран постулат о неизбежном воцарении демократии в силу неких естественных причин. Однако, уже к 2000 г. в работах американских и российских политологов появилось разочарование в теории «демократического транзита». Появились произведения о кризисе самого понятия «демократический транзит» из-за якобы имевшего места отказа многих стран эволюционировать в сторону либерально-демократической системы.

К сожалению, авторы эти работ забыли (или намеренно умалчивают) о технологии и инструментах «транзита». О том, что любые изменения в обществе так или иначе инспирируются и реализуются с помощью элит.

Элиты в теории «демократического транзита»

Согласно теории «демократического транзита» в посколониальных (постсоциалистических) странах, после обретения ими независимости, формируется два типа элит. Очень часто их определяют как консервативную и реформаторскую. Эта дефиниция ничего не дает для понимания различий между ними и особенностей в стилях поведения и ориентации.
Более адекватной будет разделение элит на следующие два типа:
1) Элита, имеющая политический капитал
2) Элита, имеющая экономический капитал

Основа элиты, имеющей политический капитал обычно образуется вследствие смешения представителей национально-освободительных движений, популистов и аферистов всех мастей, левых и лево-центристских объединений, а также криминальных элементов взявшихся поиграть в игру «отнять и поделить», «под шумок» отсутствия сильной центральной власти и не сумевших закрепиться в качестве новых олигархов в период хаоса и бардака, который наступает после провозглашения независимости.

В случае прихода к власти, финансовая состоятельность этого вида элиты в значительной мере зависит от возможности использования средств государственного бюджета, полученных как в виде прямых поступлений от налогов и сборов, так и от продажи концессий на различные виды деятельности внутри страны для иностранных компаний. Также вероятно получение прямого финансирования от зарубежных акторов (особенно это характерно для различного рода национально-освободительных и «левых» организаций). Причем такое финансирование часто не прекращается после того, как элита, имеющей политический капитал становится правящей силой в новом независимом государстве, но принимает несколько иные формы. Можно утверждать, что экономическая основа этой элиты – «бюджетная зависимость» и «импорт ориентированность». Со временем, в среде элиты возникают новые олигархи, однако они практически всегда зависимы от распределяемых через бюджет страны средств и скорее являются «держателями кассы», нежели независимыми бизнесменами.

Основой элиты, имеющей экономический капитал становятся представители старой (колониальной) номенклатуры (не успевшие/не захотевшие бежать в метрополию), партийные (от правящей в ближайшем прошлом партии) лидеры и функционеры, представители криминальных структур, сумевшие воспользоваться периодом хаоса и стать собственниками значительных материальных активов, представители крупного и среднего национального бизнеса (если таковой был) или топ-менеджеры транснациональных корпораций (в любом случае – была или не была проведена национализация активов, они сохранили за собой управленческие функции, а, значит, стали новым собственниками).

Основа финансовой стабильности элиты, имеющей экономический капитал является экспорториентированные отрасли национальной экономики и естественные монополии, а также сырьевые ресурсы страны. Поскольку любая колония использовалась метрополией в качестве источника сырья и поставщика определенных групп товаров, то даже после политического разрыва и обретения независимости – экономические связи остаются надолго. Быстрая переориентация их с метрополии на иные рынки зачастую связана с невозможностью или нежеланием бывшей колонии изменять или создавать новые каналы сбыта на традиционное поставляемые в метрополию товары. Однако с течением времени, возникает ориентация на новые внешние рынки. Чаще всего это связано с возникающими политическими обязательствами у новой элиты, а также с желанием упрочить свою независимость от метрополии. Внутренний рынок для элиты, имеющей экономический капитал не столько привлекателен, как внешний, поскольку не дает возможности быстро увеличить активы, при этом требуя серьезный инвестиций в производство. Таким образом можно утверждать, что экономическая основа этой элиты – использование естественных монополий и «экспорт ориентированность».

Так формировались основы и экономические базисы элит. Безусловно, в процессе кристаллизации «новой элиты» возможны отклонения от общего правила, перетекания из группы в группу и так далее. Однако это не меняет сути: значительна часть «новой элиты» независимого государства – это «старая элита» бывшего доминиона метрополии и примкнувшая к ней контрэлита (выходцы из пассионариев, национально-освободительных движений, бизнеса и криминалитета).

Дальнейший путь развития государства определяется в основном созданными между двумя новыми типами элит договоренностями. Я сознательно избегаю использования термина «партия», поскольку как старые, так и вновь возникающие политические партии организационно или идеологически подчинены одной из двух элит. Исключения составляют

Развитие государства как последствие создания или отсутствия договоренностей между элитами

Рассмотрим идеальный вариант: элиты договорились. Договорились о неких общих правилах поведения по отношению друг к другу и единой консолидированной позиции во внешней политике.

В таком случае развитие будет поступательным и достаточно предсказуемым. Образуется коалиционное правительство, в котором экономический блок отходит к элите, имеющей экономический капитал, социальный и внешнеэкономический блоки переходят в ведение элиты, имеющей политический капитал. Силовые министерства могут поделиться в разной пропорции, тут многое зависит от традиций и национальных особенностей, но обычно МВД и Армия контролируются представителями оппонирующих структур. Возможно также существование правящей партии и оппозиции, однако контрольные функции оппозиции дают возможность существенно влиять на принимаемые Правительством решения.

Политическое разделение становится более жестким. Кристаллизуются левые, правые, центристские и националистические партии. Проводимые реформы в экономике параллельно поддерживаются реформами в социальной сфере. Стабильность такой системы зависит почти в равной степени как от внутренних ресурсов, так и от конъюнктуры не внешних рынках. 
Итогом создания договоренностей обычно бывает становление буржуазной демократии с сильной левой составляющей.

Если же договоренности не достигнуто, тогда количество возможных вариантов возрастает. Но при любом возможном пути дальнейшего развития период нестабильности после обретения независимости затягивается во времени. Еще одним результатом будет достаточно быстрая смена циклов правления. Элиты будут конкурировать между собой за все уменьшающийся ресурс. В процессе этой конкуренции безопасность государства будет находиться под угрозой, т.к. не имея сильного преимущества внутри страны, элиты начнут искать союзников за ее пределами. Цена таких союзов может стать непомерной. Чем дольше будет длиться противостояние – тем больше шансов на превращение нового независимого государства опять в чей-то доминион, или распад его на более мелкие образования.

Рассмотрим два основных варианта.

Вариант первый: после периода хаоса к власти приходит элита, имеющая экономический капитал.

Что происходит в дальнейшем? – ситуация консервируется на какой-то срок. Обычно длительность этого периода обусловлена несколькими факторами: стабильностью экспортноориентированной части экономики, созданием благоприятного климата для ведения малого и среднего бизнеса, качеством системы государственного управления (адекватностью его новым реалиям) и наличием системы «социального лифта», который позволял бы эволюционно проводить ротацию внутри самой элиты.

Что позитивного в таком варианте? В первую очередь – возможность накопить средства для модернизации производства и постепенное повышение общего уровня жизни в стране.
Что негативного? Сильная привязанность экономики страны к экспорту и сохранение сильных горизонтальных связей с метрополией. В дальнейшем это будет оказывать существенное негативное влияние, как на проводимую внешнюю политику, так и на развитие внутреннего рынка.

Чем более сбалансированную систему удается создать — тем дольше и успешнее она живет. Однако зачастую ситуация идет вразнос, поскольку ни управлять государством в новых условиях, ни грамотно вести бизнес элита, имеющая экономический капитал не умеет и не собирается учиться – так как не работает фактор конкуренции, лучшие управленческие кадры остались в метрополии, а инерционность мышления не дает возможности осознать, что надо делиться. Делиться ответственностью, делиться возможностями, делиться ресурсами. В итоге – назревает социальный конфликт, который приводит к смене правящей элиты. Зачатую это происходит путем выборов, поскольку несколько революций в течение одного поколения происходят не так часто. Хотя возможны условия и для революции левого толка.

Вариант второй: после периода хаоса к власти приходит элита, имеющая политический капитал.

Что происходит в дальнейшем? – идет процесс реформирования всех систем в государстве. Причем реформы носят в основном внешний характер, поскольку опыта государственного управления у этой элиты нет и она вынуждена пользоваться тем госаппаратом, который достался ей в наследство от метрополии. Не смотря на то, что приход к власти сопровождался левыми и лозунгами, элита вынуждена проводить правые реформы и идти по пути глобализации. Это закладывает основу для дальнейшего раскола как внутри самой элиты, так и в обществе в целом.

Исключение может быть в случае сильной, практически доминирующей позиции националистов внутри элиты. Тогда идеология может выступить гарантом быстрой замены значительной части старого госаппарата и четкое определение внешнеполитической позиции страны. Именно идеология может помочь опереться в оперативно-тактическом развитии государственности на собственные силы (не путать с идеями чучхе) и на паритетную помощь потенциальных союзников. Союзников в этом случае ищут среди политических противников бывшей метрополии. Договора про экономическую помощь и поддержку заключаются в обмен на формирование определенной внешнеполитической позиции.

Поскольку, пришедшая к власти элита, обеспечить свое благосостояние ничем иным как бюджетными средствами не может, а с крупным капиталом отношения испорчены – то основной упор в экономических преобразованиях строится на внешних заимствованиях и импорте. «Деньги на революцию» проще и быстрее всего найти у политических противников бывшей метрополии, а также у транснациональных компаний и финансовых институтов. Однако за все хорошее надо платить. Будучи фактически нищий, элита соглашается на самые невыгодные для государства условия получения средств – лишь бы удержаться у власти. На какой-то период этих средств хватает. Однако очень скоро приходиться платить по счетам. И здесь возможны три основных варианта развития событий:

— смена неплатежеспособной элиты путем правого вооруженного переворота с установлением временной диктатуры (зачастую военной, при этом возможна как внутренняя так и внешняя инспирированность данного действа);
— «демократическая» ротация элит путем выборов (очередных или внеочередных);
— переход страны под внешнее управление (экономическое и/или политическое).
Что позитивного в этом варианте? В первую очередь – возможность быстрой консолидации национальной элиты и создание национального государства. Создание федеративного государства в постколониальных/постсоциалистических странах маловероятно. Пример России не показателен, поскольку она приняла «наследство» метрополии.
Что негативного? Быстрый распад горизонтальных экономических связей с бывшей метрополией не компенсируется таким же оперативным созданием новых отношений. Национальная олигархия (крупный капитал) уступает свои позиции транснациональному. В условиях низкой степени «включенности» нового государства в мировую экономику и невозможности элиты контролировать экономические процессы – страна становится полигоном для размещения «грязных» и трудоемких производств. Собственная прикладная наука и технологии при этом – уничтожаются из-за невостребованности в силу использования зарубежных аналогов (о чем есть гласные или негласные договоренности).

продолжение следует…

Юрий Гаврилечко, Общественное движение «Хвиля»