Кризис этики современного мира

Я пишу это эссе в момент мощного исторического разлома. Когда непонятно когда и в каком объеме будет американская помощь Украине, когда Главнокомандующий Вооруженных сил Украины Валерий Федорович Залужный в своей колонке журнала The Economist признал, что война зашла в позиционный тупик, и, одновременно, примерно половина жителей Украины верит в скорый выход на границы 1991 года.

Возможно, это покажется неожиданным в современном практичном мире, но я не вижу относительно войны в Украине ни одной проблемы, в основе которой не лежал бы низкий уровень этики.

Я говорю об уровне этики современных лидеров, коллективном уровне этики современных обществ и уровне этике отдельных людей.

Под уровнем этики я понимаю способность человека или группы людей различать добро и зло, совершать поступки, сообразно представлению о добре и зле, корректировать свои намерения и поступки и осознавать последствия своих действий на других людей и сообщества других людей.

Приглашаю рассмотреть проблематику на трех уровнях – на уровне США и коллективного Запада, на уровне отношений Украины с союзниками на коллективном Западе и противниками по всем направлениям и на уровне общественных отношений внутри Украины.

Точкой отсчета снижения уровня этики на Западе, с моей точки зрения, стала Первая мировая война. Здесь я ссылаюсь на блистательного Андрея Баумейстера, который в своей лекции об элитах отметил, что с какого-то момента одна из трех составляющих элиты – деньги, власть и ответственность (служение) – стала отделяться от двух других. Я говорю об ответственности. Ответственность перестала быть качеством определяющим элиты. Остались только власть и деньги. У элит победила точка зрения, что общество можно обманывать, а не приводить его к реальности.

Потом была Вторая мировая война. Ее окончание ознаменовало переход к Ялтинско-Потсдамской системе безопасности и Холодной Войне. И примерно в 1989 году закончились первая и вторая. Только окончание Холодной войны все заметили, а крах мировой системы безопасности нет.

Наблюдая за политикой и общественной жизнью уже более 30 лет, я пришел к выводу, что Запад, его элиты и общество, победив в Холодной Войне прониклись презрением к побежденным. У них образовалось чувство превосходства на основании технического и экономического развития. Но у них нет этического превосходства. Более того, в некоторых аспектах, до развала Советского Союза уровень этики в СССР был выше.

Как говорил генерал Вермахта в фильме «17 мгновений весны»:

– «Они начнут наращивать свою техническую мощь и захлебнутся в ней. Она разложит их как ржа. Они решат, что им все можно...» ©

И это презрение легло на благодатную почву нашего комплекса неполноценности, который образовался на травме краха перестройки. Помню как в 1992 году приехали первые проповедники из США. Им прямо чуть не в рот заглядывали...

– Ти шо, це ж американці!

При том, что и к России, и к нам они относились примерно с одинаковым презрением. Только Россия начала продавать им нефть и газ, а мы продавали советское наследие чтобы тоже приобщиться к красивой жизни. Мы видели, что они нас презирают (Будапештский меморандум, заведомо невыполнимые посулы вступления в НАТО и ЕС), но все равно нам хотелось красивой жизни.

Проблематика отношения Запада и к Украине, и к России лежит в области этики. Точнее, в том, что технологическое и экономическое развитие Запада опережает этическое развитие.

Есть такой современный американский сериал Yellowstone.

В пятом сезоне главный герой, хозяин крупного ранчо, Джон Даттон, чтобы защитить ранчо от чужаков, становится губернатором штата Монтана. Когда в Хелену (город в Монтане) должен приехать Президент США, предыдущий губернатор и друг Джона Даттона спрашивает его:

– Джон, ты будешь завтра в Хелене?

– Нет, мне нечего сказать этому идиоту.

И от этих людей зависит помощь Украине. Можно на них обижаться, а можно работать с ними. Они будут голосовать за помощь и поставки оружия нам, только если будут понимать как это скажется на них лично. Или в негативном ключе, или в позитивном. Если бы я оказался перед губернатором Даттоном, я сказал бы ему:

– Вам завтра непременно нужно ехать в Хелену, мистер Даттон! Даже если Вы брезгуете встречаться «с этим идиотом». Потому что если США не будут играть глобально, то Вы или Ваши дети почти без вариантов потеряют ранчо. Потому что Америка ослабнет и в Монтану придут китайцы. Много китайцев. И тот уклад, который Вы сейчас отчаянно пытаетесь сохранить, рухнет. Он рухнет навсегда. А что ему сказать, уже придумали ваши коллеги. Это двенадцать вопросов от республиканской партии к его администрации и к Украине. Заставьте его работать на благо Соединенных Штатов. Езжайте завтра в Хелену, мистер Даттон! Иначе скоро вы или ваши дети будут в положении индейцев, у которых ваш прадед отжал землю 150 лет назад.

Я думаю, что те лидеры, которые вернут этику в международные и в общественные отношения, и смогут начать переговоры о новой системе безопасности. Нынешним мешает это сделать именно отсутствие этики – никто никому не верит.

Я уверен, что вопрос ослабления нам помощи все же очень связан с этикой. В прошлом году мы их удивили, они решили нам помогать еще и потому, что мы показали высокие этические стандарты. Но потом мы опустились на низкий сценарий и они поняли, что мы этические самозванцы, которые погрязли в коррупции. И им нечему учится у нас. И разочарование от этого – одна из причин снижения помощи.

Я полностью согласен с тем, что отношения с Западом нужно строить на основе интересов и с помощью калькулятора. Но это делать легче обладая более высоким уровнем этики нежели все вокруг. Это в принципе один из важных показателей общества как системы. В бизнесе есть правило, что скорость изменений, организация и эффективность внутри системы должна опережать скорость изменений, организацию и эффективность снаружи. Я бы добавил к этому еще и уровень этики.

А пока, из-за того, что мы очень хотели красивой жизни, хотели быть похожими на «белого господина» и не соответствовали собственным представлениям о себе, мы нахватали у Запада много того, что снизило наш уровень этики.

О наших элитах красноречиво говорит тот факт, что Президент Ющенко сидит на интервью и на полном серьезе задается вопросом:

– При мне были самые высокие темпы развития, чего ж вам еще не хватало?

То, что при нем мы распродали крупнейшую военную группировку в Европе, он не вспоминает. А я вначале говорил, что этика – это в том числе осознавать последствия своих действий.

Нынешний президент еще может все изменить. Но нужно перестать общаться с народом через западную прессу. И перестать играть в президента. А выйти к народу и сказать как есть:

– У нас не получается как мы хотели. И есть трудности. И мы сделали ошибки. Я сделал ошибки. Было желание и намерение быстро решить вопрос и закончить войну. Но наши ошибки и подставы союзников не позволили нам это сделать. Пока не позволили. И вот наш новый план…

Как было бы действуй все стороны этично.

США и союзники помогли бы Украине защитить себя вовремя и в полном объеме.

А потом пришли бы к России и сказали: «Ребята, вы неправы. И вам нужно поубирать за собой – извинения, компенсации, репарации… А потом решайте как жить дальше».

А потом пришли бы к Украине и сказали: «Друзья! Мы вам помогли. И теперь вы с нами. Но чтобы дальше быть с нами, вам нужно ответить за воровство, за коррупцию, за плитку, за стадионы. И вам нужно решить как жить дальше и не повторять ошибок, которые привели вас к этой войне».

Если бы высокий уровень этики был в Украине, то в первые месяцы войны волей политического руководства было бы покончено с той системой власти, которая привела нас к войне. Были все шансы и удобный момент. И возможно уже сейчас война носила бы другой характер.

Будь Россия обществом с высоким уровнем этики? Это была самая сложная задача. Я считаю, что у России правда был шанс в 90-е. Они могли создать такой привлекательный проект страны и соблазнить им соседей, что никакая война была бы невозможна в принципе. Я когда-то читал книгу о Евгении Чичваркине. Не ручаюсь за точность, но автор, Максим Котин, спросил у него:

– Евгений, а какой бы вы бизнес создали чтобы показать привлекательной Россию и влюбить в неё?

– Я бы создал туристическую деревню, такую как Мандроги, только круче.

Россия променяла Мандроги на Куршевель. Она хотела стать Западом сильнее чем стать собой. И это трагедия и одна из причин нашей войны.

Геннадий Охримчук – автор, маркетолог, украинец.