— Это историческое событие открыло путь для исследования космического пространства на благо всего человечества, — указано в резолюции.

12 апреля 1961 года, когда Юрий Гагарин совершил свой исторический полёт, у целого поколения мальчишек родилась мечта полететь в космос.

Я всегда говорил, что у человека все начинается с мечты. Молодые люди должны мечтать, не обязательно о том, чтобы стать космонавтами. Мечта – дисциплинирует человека, заставляет его иначе относиться к своей жизни, к своим обязанностям. Я, например, благодаря мечте о космосе много занимался спортом, следил за своим здоровьем, потому что внутри у меня был мощный двигатель, позволивший в дальнейшем стать космонавтом.

В 1976 году я был отобран в отряд советских космонавтов, в группу, основной целью которой была подготовка командиров многоразового транспортного корабля «Буран». Все время у нас проходило в… постоянной подготовке к полетам. Она заключалась в учебе, летной работе, специальных тренировках и занятиях спортом. Нас готовили и как биологов, и как медиков, и как астрологов.

При этом мы как командиры «Бурана» должны были стать еще и летчиками-испытателями, так что у нас была двойная должность, которая звучала так: космонавт-испытатель/летчик-испытатель. На такой должности в стране было всего человек двадцать, не больше. Я закончил центр подготовки летчиков-испытателей, получил соответствующий диплом, после чего испытывал самолеты и параллельно готовился к полетам в космос.

Некоторые не выдерживали – уходили.

Быть космонавтом – это постоянная учеба. Нас готовили к тому, чтобы проводить в космосе различные эксперименты, ведь полет в космос – это не прогулка, а кропотливая работа, для которой нужно обладать знаниями из разных научных областей. Если человека отправили в космос, он должен уметь все. Замечу, что подобной подготовкой занимались только в Советском Союзе, у американцев – все не так. Нас готовили как настоящих универсалов, их же, астронавтов, готовили иначе: никаких зачетов или экзаменов. Их готовность к полету определял инструктор.

Я работал летчиком-испытателем. Плюс – принимал непосредственное участие в разработке корабля «Буран», его эскизном и макетном проектировании, ведь делали его для себя, поэтому и старались, чтобы все было максимально продумано.

К сожалению, программа «Буран» приказала долго жить. Всего после одного вылета она была свернута. После развала Советского Союза в 1992 году Россия решила отказаться от столь дорогостоящего проекта.

А уже в 1994 году я узнал, что Украина подписала соглашение с США о полете наших космонавтов, и я тут же написал заявление в наше Национальное космическое агентство о том, что хочу принять участие в этой программе. Кроме того, существовала идея о полете чисто украинского экипажа на орбитальную станцию «Мир», она должна была стать реальностью в 1992 году. Леонид Кравчук уже договорился, что такой полет состоится, я был назначен командиром экипажа, но возникла проблема из-за политического напряжения между странами по Черноморскому флоту и другим вопросам.

Зато в 1997 году удалось осуществить задуманное вместе с американцами.

Мне как профессионалу было все интересно: начиная с того, как корабль оторвется от земли, и заканчивая своими ощущениями в состоянии невесомости. При этом было громадное чувство ответственности перед теми, кто отправлял меня в космос. Было колоссальное напряжение, ведь я принимал участие в создании техники и знал, что бы ни делал человек, от аварий никто не застрахован – они были и будут. Но такие мысли я старался задвинуть куда-то подальше в сознание, чтобы они не мешали сосредоточиться на выполнении работы.

Хотя, помню, за неделю до старта ко мне подошел один американец из группы психологической поддержки и спросил: «В случае вашей гибели кто будет успокаивать вашу семью?» Нужно было назначить двоих – из астронавтов. Я сказал: «Дайте подумать». В итоге я назвал Хайди Стефанишин-Пайпер – она украинка американского происхождения, мы дружили с ней, тренировались, и Криса Хазбенда – американского астронавта, он погиб в 2003 году во время спуска с орбиты на все той же «Колумбии».

Популярные статьи сейчас

Мэр Харькова заявил про удар по жилому микрорайону Харькова и многоквартирных домах: есть погибшие и раненые

В Госдепе прокомментировали атаки Украины на российские НПЗ

Заявление Лукашенко о нападающих на "Крокус Сити" подрывает кремлевский нарратив - ISW

В окружении Путина не верят в причастность Украины к теракту в Подмосковье, - Bloomberg

Показать еще

В Украине, увы, не понимают, что космонавтика – это не только имидж страны, но и просто очень и очень выгодный бизнес: например, с каждого вложенного в космос доллара в США получают 14 долларов отдачи.

Американцы, к слову, выделили на космическую отрасль в 2011 году 19 миллиардов долларов, Россия – три миллиарда долларов.

Говорить о финансировании в Украине, право, даже как-то неудобно: в 2008 году это были 300 миллионов гривен, а сегодня – три года спустя — эту сумму… сократили до 60 миллионов гривен.

Как говорится, курам на смех…

Космонавтика – это высокие технологии.

Как было раньше? Капиталистическая и социалистическая системы находились в постоянной гонке развития все новых и новых технологий. Вообще космическая и авиационная отрасли являются определяющими в развитии всего прогресса. Как пример, во время работы над «Бураном» было придумано около трехсот новых технологий. Корабля уже нет, а свой след в развитии науки он оставил.

Да, сегодня Украина производит ракеты-носители «Циклон», «Днепр», «Зенит», мы делаем спутники, однако все это – наследство, доставшееся нам от Советского Союза. За двадцать лет же независимости в космической отрасли страны не было сделано практически ничего, да и сама космическая отрасль сегодня, увы, дышит на ладан.

Для того чтобы понять, что космос – это бизнес, нужны не только мощные капиталовложения, но и политическая воля в высших эшелонах власти.

У нас есть немало разработок, которые можно было бы воплотить в грандиозные проекты: например, Украина способна создать три спутника, которые будут почти со стопроцентной вероятности прогнозировать будущие землетрясения. Согласитесь – весьма актуально в свете событий в Японии.

Рассчитывать приходится, снова же, на иностранные инвестиции…

В конце, пару слов о том, когда в независимой Украине появится второй космонавт.

Я понимаю, что снова полететь в космос мне уже не удастся, хотя, чего кривить душой – безумно хочется. Как хочется, чтобы Украина сумела реализовать свой потенциал, и вернуть ведущие позиции в космической отрасли.

Расскажу такую притчу: когда-то Казахстан договорился с Россией отправить своего человека в космос. Два летчика – основной и резервный, прошли подготовку, и уже думали о полете, когда им заявили: хотите лететь – платите 30 миллионов долларов.

Таковы сегодня цены на «космическом рынке».

Как вы понимаете из приведенных выше цифр, таких денег у Украины нет.

Хотя, как мне известно, прошлой осенью между Украиной и Россией была предварительная договоренность о возможном полете нашего космонавта с их командой. Но, повторюсь, такие вопросы должны решаться на совершенно другом уровне.

Леонид Каденюк, «Наш век»