Записки украинского офицера в USCENTCOM

Центральное командование США (USCENTCOM) является одним из 10 боевых командований вооруженных сил США. Шесть из них, включая USCENTCOM, имеют зону ответственности — определенный географический район мира, в котором командующие боевыми командованиями могут планировать и проводить операции в соответствии с «Планом объединенных командований».

Зона ответственности Центрального командования США располагается между зонами ответственности Европейского и Тихоокеанского боевых командований и охватывает «центральную» часть земного шара. В зону ответственности USCENTCOM входят 20 стран – Афганистан, Бахрейн, Египет, Иран, Ирак, Иордания, Казахстан, Кувейт, Кыргызстан, Ливан, Оман, Пакистан, Катар, Саудовская Аравия, Сирия, Таджикистан, Туркменистан, Объединенные Арабские Эмираты, Узбекистан и Йемен. Кстати, в силу того, что USCENTCOM – самое «боевое» командование (имеющее опыт проведения операций в Афганистане и Ираке), в марте 2011 года шла речь о том, чтобы назначить именно его «ответственным» и за участие американских войск в нынешней операции против Ливии, хотя эта страна номинально не входит в зону ответственности данного командования. Правда, в итоге операцию поручили все же недавно созданному Африканскому командованию — USAFRICOM.

Автору этих заметок, офицеру Вооруженных Сил Украины и военному журналисту, выпала возможность два года плечом к плечу прослужить с военнослужащими армии США. После этого он не считает себя ни слепым приверженцем, ни огульным критиком американской армии. Этот срок, возможно, достаточно долгий, чтобы раскрылись глаза на некоторые стереотипы, но и не настолько, чтобы претендовать на истину. В общем, пусть каждый сам для себя сделает нужные выводы.

Сначала про «неинтересное»

Командировка предусматривала службу на должности офицера коалиционного центра при офисе по связям с общественностью Объединенного центрального командования ВС США (USCENTCOM). ОЦК является одним из «боевых» командований американских вооруженных сил по типу оперативных командований ВС Украины. Вот только в соответствии с военной доктриной ВС США, на зоны ответственности поделена… карта мира. Видеть в одной из них Украину было как-то, сами понимаете…

За военные операции в этих зонах отвечают шесть объединенных командований ВС США: в Европе (USEUROCOM, туда же еще до недавнего времени причислялась и Африка, сейчас за нее отвечает отдельное командование — USAFRICOM), Северной Америке (USNORTHCOM), Южной Америке (USSOUTHCOM), Тихоокеанском регионе (USPACCOM) и в особом секторе от «Африканского рога» (Сомали) до Казахстана – это и есть USCENTCOM. Таким образом, Объединенное центральное командование ответственно за две крупнейшие операции последних лет с участием ВС США — «Несокрушимая свобода» (Operation Enduring Freedom, OEF) в Афганистане и «Свобода Ирака» (Operation Iraqi Freedom, OIF) в Ираке.

При штабе ОЦК на базе ВВС США МакДилл в г. Тампа, штат Флорида, действует Коалиционно-координационный центр, в состав которого входят военные представительства стран, принимающих участие в глобальной войне против терроризма. Украину там тоже представляет несколько военнослужащих.

Коалиционно-координационный центр был создан в 1998 году для оптимизации усилий коалиции, которая предоставляла помощь ОЦК ВС США в ходе операций «Гром…» и «Лиса в пустыне». Он стал главным координационным учреждением на стратегическом уровне между правительствами стран-участниц и Соединенных Штатов. После событий 11 сентября и начала операции «Несокрушимая свобода» он продолжал содействовать эффективному применению союзнических сил.

Осенью 2002 года место в организации получила и Украина. В Коалиционно-координационном центре было создано Военное представительство Вооруженных Сил Украины, в разное время службу в котором одновременно проходило до пяти офицеров сроком ротации один год.

Представительства в ККЦ предоставляют странам возможность непосредственно общаться со штабом ОЦК ВС США, минуя длинную цепочку различных управлений, министерств, посольств и т. п. Это значительно повышает оперативность обмена информацией, что крайне необходимо для координации действий сторон в боевых условиях. Офицеры получают последние сведения с театра боевых действий на ежедневных совещаниях-брифингах, а также теле-видеоконференциях с участием командующих оперативных групп и других компонентов Коалиционных объединенных оперативных сил (КООС). Кроме того, принимают участие в заседаниях общих рабочих групп по изучению и анализу современных военных операций, гуманитарных вопросов и т. п. Особое внимание уделяется, конечно же, разведывательной информации относительно безопасности в зоне задач.

После начала операции «Свобода Ирака» перед Военным представительством ВС Украины встали новые задачи. К текущему информированию относительно обстановки в Ираке добавилась координация с американским военным ведомством обеспечения деятельности украинского контингента. Офицеры «добывали» должности для Вооруженных сил в штабах многонациональной дивизии «Центр-Юг» и КООС-Ирак, занимались проведением ротаций, обеспечением визитов в Ирак украинских должностных лиц и т. п. Кроме того, при содействии Военного представительства отечественные транспортные компании получали выгодные контракты на воздушные и морские перевозки.

До сих пор, благодаря представительству в ККЦ, Украина держит руку на пульсе событий и оперативно знакомится с изменениями обстановки в мире. А украинские офицеры приобретают уникальный опыт работы в международной среде и практикуются в анализе современных военных операций.

«Отмычки» к мировой прессе

Офис связей с общественностью, где пришлось проходить службу, имел экспериментальную структуру. Кроме подразделения, работавшего в обычном режиме пресс-службы (ответы на вопросы журналистов, организация пресс-конференций, подготовка и распространение пресс-релизов), в его состав входила «группа по привлечению прессы» (Media Engagement Team, MET), насчитывающая около 20 человек.

Алгоритм работы МЕТ состоял вот в чем (далее приведу несколько предложений-клише из работы группы на «американском английском», который приходилось слышать чуть ли не каждый день): «Call that guy downrange – call a media guy – arrange an interview – and put them together on the phone» («Звонишь герою дня в театре военных действий – звонишь представителю масс-медиа – договариваешься об интервью – соединяешь их по телефону»). (Офис связей с общественностью ОЦК ВС США мог осуществлять рабочие звонки в любую точку мира). Таким образом, «good story about Coalition fighting Global War on Terrorism» — «хорошие новости об успехах коалиции в глобальной войне против терроризма» — распространялись намного быстрее, чем при традиционном для пресс-групп ожидании инициативы со стороны прессы.

Эксперимент USCENTCOM PAO неоднократно одобрительно оценивало высшее командование ВС США. Вновь прибывшие американские военнослужащие с ходу подхватывали схему работы, шлифуя мастерство профессиональных «клоузеров» (в данном случае — организаторов интервью) за год и свыше работы в офисе. Обычно они организовывали интервью между американскими сторонами.

В задачу пяти офицеров Коалиционного центра связей с общественностью (Coalition Public Affairs Team, CPAT), кроме выпуска главного продукта — журнала Coalition Bulletin, входила организация интервью между представителями контингентов коалиции и их «домашней» прессой, а также с международными СМИ. Американские коллеги по офису не скрывали: «Одно дело, когда в зарубежные медиа звоним по телефону мы, — это сразу пахнет пропагандой. Но совсем другое, когда украинец звонит итальянцам с предложением рассказать, например, об успехах румын (румынское подразделение входило в состав возглавляемой ВС Италии многонациональной дивизии в Ираке, так же, как наша отдельная бригада – в составе многонациональной дивизии «Центр-Юг» во главе с ВС Польши). Вы, ребята, уже сами по себе являетесь изюминкой, ключом к мировой прессе. Для этого вы, собственно, и здесь».

Нельзя не отметить легкость, с которой шли на разговор с журналистами американские военные. «Я могу разговаривать с вашим корреспондентом прямо сейчас?» — бодро интересовались у нас генералы и офицеры (и как же это, без разрешения высшего руководства?). Так же, без проблем, происходили переговоры с американской прессой. Достаточно было перезвонить в крупнейшее издание родного города «героя дня», и – дело сделано, «closed», как говорят американцы, откуда и термин – «closer».

С другими странами коалиции дела обстояли сложнее. Перед интервью представители должны были получить разрешение от высшего командования, что в лучшем случае занимало около недели. Вдобавок, «братьев по оружию» часто интересовали вопросы, тогда как далеко не все журналисты желали делиться профессиональными секретами. Большое значение имело и то, что в большинстве своем иностранная пресса была настроена отрицательно к пребыванию своих войск в Ираке (в США к негласному, однако, и не тайному перечню «недругов» отечественных вооруженных сил относили лишь New York Times, Washington Post, Los Angeles Times и некоторые другие издания), да и немало газет и журналов уже имели собственных представителей на местах.

Одним словом, «количественные показатели» интервью у офицеров СРАТ, по сравнению с американскими коллегами, выглядели несколько бледнее. Но те не показывали вида и громко радовались успехам коалиционных офицеров.

Одним из самых памятных медиа-мероприятий, подготовленных СРАТ, был визит на MacDill российского телеканала РТР. Правопреемники «империи зла» подготовили на удивление приличный репортаж о возглавляемой США коалиции по борьбе с терроризмом. Аналогичный по масштабу визит в штаб журнала Times, устроенный американскими коллегами (как они этим гордились!), принес такие плоды, что те долго ходили расстроенные, доказывая начальству свой профессионализм и преданность государственным интересам. С тех пор «коварный» журнал с мировым именем дополнил черный список. Но это было, скорее, исключение из правил.

Впрочем, кульминацией работы можно считать организацию офицерами СРАТ туров в многонациональные дивизии в Ираке американской мобильной системы спутникового телевидения DVIDS. На протяжении месяца подготовки мы обзванивали пресс-службы и телеканалы стран коалиции, получали разрешения, находили контактных лиц для обеспечения трансляции, выстраивали расписание интервью и оперативную схему передвижения группы DVIDS по Ираку. Оба визита в итоге закончились успехом. Жаль только, в задуманном не смог принять участия украинский контингент – это случилось по причине песчаной бури, из-за которой вертолет с оборудованием не смог добраться до Аль Кута.

Что в армии США есть для нас поучительного и что, пожалуй, сделает сильнее армию любой страны? Это — как бы две крайности. Первая — жесткая субординация, исключительное взаимоуважение, опрятность и исполнительская дисциплина военнослужащих во всем, что касается службы. Другая — абсолютная непринужденность в общении между старшими и младшими, начальниками и подчиненными во всем, что службы не касается.

Американцы умеют отделить служебные отношения от неслужебных, в чем их неопровержимое преимущество. В наших Вооруженных Силах эта очевидная граница, к сожалению, размыта. Первопричиной «особых» отношений между военными, как известно, является устав, регламентирующий служебную деятельность. Его положения не распространяются за рамки службы — и в ВС США этот момент обозначен четко.

Sir, yes, sir!

Бывалым американским командирам низшего звена, окружавшим меня в течение двух лет, — сержантам первого класса Дагласу Меллери, Дениэлю Куну и штабному сержанту Джонатану Крейну было, соответственно, 42, 43 и 56 лет. Но в их отношении к младшим по возрасту офицерам не было и намека на высокомерие или пренебрежение. О «вот таких!» прапорщиках и старшинах, которые называли на «вы» лейтенантов, прибывших из училища, приходилось слышать и в ВС Украины (при этом почему-то, хотя их поведение коренным образом отличалось от поведения подавляющего большинства коллег, никто не считал их «странными»). Вот только в американской армии такое явление — обычное. Уставное поведение и субординационные нормы рядовому и сержантскому составам прививают на их курсах молодого бойца и в сержантских школах.

Американские сержанты вежливо обращаются к офицерам, предугадывают ход их мыслей, всячески помогают с заданиями, самостоятельно организуя подчиненных и воспитывая надлежащее поведение. Они не считают свой возраст преимуществом, а только видят в офицерах людей, приказы которых нужно выполнять. Тем более что каждый из «взрослых» сержантов в свое время мог бы выучиться на офицера – в зависимости от предыдущего образования, этому пришлось бы посвятить от одного месяца до нескольких лет. Не захотел, не собрался, не пожелал терять на первом этапе в денежном содержании — извини, будь теперь perfect («совершенным») в той роли, в которой оказался.

Еще один важный момент, который довелось наблюдать на протяжении службы в USCENTCOM, — это так называемая обратная связь. Показывая «чудеса субординации», сержанты ВС США при этом постоянно наблюдают, как ведут себя офицеры, и говорят им, если те делают что-то не в соответствии со своим высоким статусом. Надо сказать, что это весьма стимулирует последних к самокоррекции.

Также следует отметить, что образцовых отношений между американскими военнослужащими было бы достичь значительно труднее, если бы не сбалансированное карьерное и материальное стимулирование (в вооруженных силах США, в отличие от наших, эти понятия тождественны, разница в денежном содержании между очередными сержантскими званиями — 200—750 долларов, офицерскими — от 350 до 1500 долларов). Это — ощутимый куш и по американским меркам. Голый энтузиазм не имеет смысла, если не поддерживает естественного стремления человека к достатку и материальному благосостоянию. Государству же, население которого имеет шанс его реализовать, — слава и честь.

В частности, в ВС США отсутствует такой актуальный для ВС Украины негативный источник влияния на выполнение обязанностей, как неустроенный быт. Вопрос «Где бы подзаработать?» у них ничего, кроме удивления и сомнения в твоих профессиональных качествах, не вызовет. Для работы американский военнослужащий обеспечивается всем — от канцелярских принадлежностей до (в нашем случае) профессиональной видеокамеры стоимостью 20 тыс. долл. Просто раз в месяц он берет каталог и заказывает все, что ему нужно.

Hello, General!

Теперь о досуге. В свободное от службы время, да и просто в неслужебной обстановке (например, во время общения с товарищем из другого подразделения) разговор между разными по рангу американскими военными проходит непринужденно. Сержанту, например, ничего не стоит по-приятельски похлопать по плечу подполковника, если они давние знакомые. В этом случае они — как говорится, обычные мужики. Это, кстати, характерная особенность ВС США и в отличие от армий консервативных стран Западной Европы.

Когда американский командующий, четырехзвездный генерал (это предпоследнее звание в табели о рангах ВС США эквивалентно украинскому генерал-полковнику, а пятизвездных генералов в стране единицы) шагает по коридору штаба, никому не придет в голову от него прятаться. Подчиненные поднимают голову и уважительно его приветствуют: «Hello, General!», только и всего. «Hello», — отвечает тот и, если у него есть время, обязательно подойдет и поинтересуется, как жизнь и служба. Но адъютант, которого во время неспешной беседы генерал вдруг вызовет по какой-то причине, явится на вызов, как черт из табакерки, с круглыми глазами и громким «Yes, sir!»: у него с начальником в этот момент служебные отношения.

Характерно, что в американской армии никто не стесняется «выслуживаться» таким способом. Впрочем, никто это и не относит к этой категории: ведь, как записано в одном из руководящих документов ВС США, «подчиненный должен вдохновлять начальника принимать решения и отдавать приказы». Этот постулат чем-то напоминает предписание для подчиненных времен Петра І — «о виде подчиненного перед лицом начальствующим». Тем не менее, в основе субординационных отношений американских военнослужащих — только интересы службы.

Чтобы не было недоразумений, украинским военным, которым еще не приходилось общаться с американскими коллегами, скажу: в вооруженных силах США довольно нетипичный для наших ВС способ обращения друг к другу. Старшие обращаются к младшим по званию, например: «Сержант, подойдите ко мне!», младшие к старшим — «сэр» или тоже по званию. В начале командировки меня шокировало обращение к себе «Hey, Major!» одной девушки-лейтенанта. «По понятиям» украинских ВС это означало по крайней мере неуважение, и кажется, девушка это почувствовала. В итоге, до конца командировки переломить ее предубеждение к себе так и не удалось, как ни старался это сделать.

Однако вернемся к теме. Раз в год USCENTCOM отмечает свой день рождения. Именно тогда происходит нечто такое, что офицеры, по крайней мере из стран бывшего СССР, запоминают на всю жизнь. Кроме прочих чудных традиционных американских развлечений, существует и такое: на лавочку над широкой двухметровой бочкой, наполненной холодной водой, садится человек. Лавочка соединена рычагом с небольшой мишенью. Игроки стараются попасть по ней теннисными мячиками с расстояния около 10 метров. Когда цель поражена, лавочка резко переворачивается и сидящий на ней ныряет в воду. Это развлечение в USCENTCOM во время моей командировки традиционно открывал командующий генерал Джон Абизейд… сидя на лавочке. В шортах и бейсболке, он смотрел в глаза сходящим с ума от азарта игрокам с доброжелательной уверенностью бывшего рейнджера (искренне жалею, что почему-то постеснялся увековечить этот сюжет на фото). Через полчаса-час его менял начальник штаба генерал-лейтенант Джон Кастелло, потом — все желающие. «Вообразить себе так нашего генерала, командующего оперативным командованием!..» — только и говорили украинцы. Да и не только они.

К слову, отношение к «пропитанному водой состоянию» в ВС США вообще какое-то особое. В частности, оно совсем не ассоциируется с «особым мужеством». Так, например, у американских военнослужащих в униформе нет привычки носить зонтик. «Am I a lady?» («Я что, женщина?») — говорили они, хотя и объективно признавали, что из-за этого, учитывая, как часто во Флориде идут ливни, нередко выглядели рядом с коалиционными офицерами как «sad sacks» («жалкие мешки»). В общем, похоже, что неношение зонтика было одним из способов напомнить американским военнослужащим о тяготах и лишениях воинской службы.

Продолжение следует