Причина проста. Типичный бизнес-цикл имеет естественный амортизационный механизм, который отражает неожиданные удары. Чем глубже спад деловой активности, тем более мощное восстановление следует за ним и тем значительнее совокупные силы самовосстанавливающегося возрождения. Здоровые V-образные восстановления имеют встроенную эластичность, которая позволяет им справиться с потрясениями относительно легко.
Но посткризисное восстановление – совсем другое дело. Как Кармен Рейнхарт и Кеннет Рогофф показали в своей книге “В этот раз по-другому”, за продолжительный период истории посткризисные восстановления уровня производства и занятости населения имеют тенденцию быть не на должном уровне.
Таким слабым восстановлениям по определению не хватает амортизаторов V-образного восстановления. Следовательно, внешние потрясения быстро обнажают уязвимость этих восстановлений. Если потрясения достаточно сильные – и если они ударяют по ослабленной мировой экономике, которая приближается к своей “холостой” скорости, примерно в 3% годового роста ‑ рецидив может перерасти в ужасную двойную рецессию.
Сегодня это является риском. Не может быть ошибки, что нынешнее глобальное выздоровление носит, несомненно, слабый характер. Внешне цифры выглядят впечатляющими: мировой ВВП поднялся на 5,1% в 2010 году, и ожидается его рост еще на 4,3% в 2011 году, согласно Международному валютному фонду. Но поскольку эти достижения следуют за значительными ограничениями, которые произошли во время Великой рецессии 2008-2009 годов, они сильно отличаются от классического V-образного восстановления.
В самом деле, если последние предсказания МВФ окажутся верными, мировой ВВП в конце 2012 года все еще будет около 2,2 процентных пункта ниже уровня, который был бы достигнут, если бы мир оставался на своем долгом пути ежегодного экономического роста в 3,7%. Если даже мировая экономика будет придерживаться своей крейсерской скорости в 4,3% ‑ сомнительное “если”, по моему мнению – она будет оставаться на уровне ниже потенциального на протяжении восьми лет подряд, до конца 2015 года.
Эта затянувшаяся “брешь в мировом выпуске продукции” подчеркивает отсутствие амортизатора в сегодняшней мировой экономике, а также ее высокую чувствительность к потрясениям. А таких потрясений в последние месяцы было, конечно, великое множество – от кризиса суверенного долга Европы и природных катастроф Японии до резкого повышения цен на нефть и еще одного движения назад при выздоровлении рынка жилищного строительства в США.
Если ни одно из этих потрясений не окажется достаточно серьезным, чтобы нарушить нынешнее глобальное выздоровление, суммарное воздействие будет причинять беспокойство, особенно во все еще ослабленном посткризисном мире.
Большинство экспертов отклоняет возможность двойной рецессии. Называя нынешнее замедление временной “заплатой”, они связывают свой оптимизм с неизбежным восстановлением, которое следует за каждым потрясением. Например, подъем ожидается после восстановления Японии и возобновления цепи поставок. Еще помощь может происходить от Америки и ее недавнего шага воспользоваться своими стратегическими резервами нефти в попытке снизить цены на нефть.
Но вследствие наихудшего кризиса и рецессии современности – когда потрясения могут повернуть уже ослабленную глобальную экономику до точки опрокидывания намного быстрее, чем если бы это было в случае с более сильным экономическим ростом – намного труднее достигнуть скорости высвобождения независимого восстановления. “Временная заплата” может быть больше похожа на болото.
Этот вывод нельзя забывать, когда речь идет о высоко взлетающих экономиках развивающихся стран, особенно в Азии – в настоящее время в наиболее быстро растущем регионе мира и лидере процесса, который сейчас многие называют двухскоростным миром. Однако с экспортом, который близок к рекордному 45%-му общерегиональному ВВП, Азия вряд ли легко сможет принять внешние потрясения – особенно если они бьют по ослабшей базовой траектории экономического роста в посткризисном развитом мире. Последнее снижение темпа в китайской производственной активности наводит на мысль об этом самом риске.
Стратеги плохо подготовлены для того, чтобы справиться с постоянным потоком страхов по поводу экономического роста. Они продолжают придерживаться стратегии, которая больше подходит для сражения с кризисом, чем для содействия посткризисному исцелению.
Это, конечно, верно в отношении Соединенных Штатов. Пока первый раунд “количественного послабления” Совета управляющих Федеральной резервной системы США был эффективным для предотвращения удушающего кризиса, второй раунд мало сделал для того, чтобы поддержать какое-либо значительное выздоровление на рынке труда и в реальной экономике. Американским зомби-потребителям нужно починить свой поврежденный баланс, а рабочим США надо совместить свои новые навыки со своими новыми местами работы. Не ограниченные временем инъекции ликвидности также не помогают.
Европейское руководство также привержено такому образу мыслей. Путая проблему платежеспособности с нехваткой ликвидных средств, европейцы поймались на крючок постоянно поступающих пакетов помощи. Однако это срабатывает, если страны, подобные Греции, прокладывают свой путь из долговой ловушки или аннулируют свои глубоко укоренившиеся социальные контракты. Вероятность обоих вариантов чрезвычайно мала.
В Госдепе назвали возможную стратегию победы Украины
Водителям из Украины подсказали, как проверить свои штрафы в Польше
В Чехии ответили, что будет с беженцами из Украины после марта 2025 года
Мобилизация транспортных средств: у кого и какие авто начнут изымать уже в мае
Возможность периодического повторения боязни по поводу экономического роста в следующие несколько лет подразумевает, что будет мало надежды на применение новых и творческих подходов к посткризисной денежной и экономической политике. Завися от краткосрочных предвыборных задач, политики часто ищут быстрое решение проблемы – еще одна помощь или еще одно вливание ликвидных средств. Однако, после балансовой рецессии в США и во время долговой ловушки в Европе этот подход обречен на неудачу.
Вливания ликвидности и помощь служат только одной цели – оттянуть время. Однако время не является ответом для экономик, которые отчаянно нуждаются в структурном восстановлении консолидации бюджетов, дегиринга частного сектора, в реформах трудового рынка или улучшении конкурентоспособности. Не защищает время также анемичное посткризисное восстановление от неизбежного последующего потрясения.
Трудно предугадать, когда произойдет следующее потрясение или какую форму оно примет; иначе это не будет потрясением. Но как день следует за ночью, так и сбой неизбежен после восстановления. Если политики будут неохотно обращать внимание на обязательность структурного исправления, то результатом станет еще один приступ паники по поводу экономического роста – или что-то похуже. Проваленное выздоровление только подчеркивает риски все более ненадежной завершающей фазы в сегодняшнем посткризисном мире.
Стивен С. Роуч – член профессорско-преподавательского состава в Йельском университете, неисполнительный председатель совета директоров инвестиционного банка Morgan Stanley Asia и автор книги «Следующая Азия».
Перевод с английского – Николай Жданович
Источник: A Failed Global Recovery
