Откуда берутся деньги?

 

Соображения были достаточно просты и даже примитивны.

Если мы имеем, к примеру, некое общество, с какой-то определенной денежной массой в нем. (Как, например, Германия после Второй Мировой начала восстановление с того, что раздала своим гражданам по 50 марок.) То при том, что количество товаров, услуг, в нем постоянно растет (что и наблюдается в действительности) и никто не «фальшивомонетничает» (То есть не вливает в экономику необеспеченных денег), то инфляции вообще быть не может. (Может быть только дефляция. Чего не наблюдается в действительности. (Денежная масса явно растет быстрее товарной.)

Все объяснения немецкого финансиста про кредитную сторону денежной эмиссии Центробанков не объясняли общей картины.

Да, локально денежная масса в момент выдачи кредита увеличивалась. Но по завершении кредитного цикла она становилась еще меньше, на величину процентной ставки, что должно еще больше подстегивать дефляцию. Через какое-то время исходные «50 марок на нос» просто исчезнут из экономики — уйдут на оплату процентов. Денег, как таковых, не останется. Останутся только кредитные долги, которые будут использоваться в качестве денег.

При продолжении этого абсурдного, алогичного процесса, деньги будут становиться отрицательными. Проценты то продолжают взиматься дальше. Это означает, что если Вы держите в своих руках «доллар», за который никому не должны, — это иллюзия. За него «кто-то», «где-то» обязательно должен. И при попытке вернуть эти долги, из Вас выбьют и Ваш доллар, и все что Вы имеете. (Например, в виде высоких цен или прямых налогов. Ведь должник «кто-то» — это, как правило,государство. Или просто высоких цен. Ведь должник должен возвратить и тело кредита и проценты. А где ему взять эти дополнительные деньги, кроме как повышая цены на свою продукцию для потребителя?)

Если система с ссудным процентом уже проработала достаточно долго, то Вы владеете отрицательной величиной. Даже, несмотря на то, что у Вас в руках бумажка, в которую Вы верите. Честно говоря, меня крайне удивило, что человек, профессионально занимающийся «деланием денег из денег» не в состоянии вразумительно ответить на простейшие по существу вопросы. Ну в самом деле. Не может же, к примеру, физик (пусть даже ядерщик или радиофизик) не знать законы Ньютона, — базовые законы механики.

Мы попытались смоделировать «экономику» из трех бауэров (фермеров) и заставили их торговать между собой, выдав им на старте некоторое количество денег. «Финансист» не понимал разницы между открытой и закрытой системами. Все время норовил взять деньги откуда то «со стороны», для обслуживания нашей смоделированной экономики. Потом начал «выдавать кредиты», — совершенно не понимая, что с каждым циклом кредитования и возвращения кредита с процентами он только уменьшал денежную массу и таким образом сворачивал денежное обращение в пределе к нулю. Поскольку немецкий финансист не смог внятно сформулировать ни одной модели, объясняющей это простейшее несоответствие и закончилось все классическим вопросом, — «если ты такой умный, — почему такой бедный»?, — разбираться пришлось самому.

(По сути он попросту не видел разницы между микро- и макроэкономикой, хотя недавно найденный мною учебник по макроэкономике (кстати очень хороший) начинается именно с объяснения этой разницы:

«Микроэкономика по самой своей сути имеет дело с открытыми системами. Например, отдельная фирма, в принципе, может неограниченно долго производить экономические блага.
Реализуя свою продукцию, она получает средства для закупки новых партий сырья, найма рабочих, замены износившегося оборудования. Далее с их помощью производятся новые экономические блага, вновь осуществляется их продажа на рынке, затем следует очередной виток закупки факторов производства и т.д. Поэтому вполне правомерно говорить о существовании воспроизводственных процессов на микроуровне.

Обратим внимание на то, что воспроизводственный цикл не замкнут: продажа готовой продукции осуществляется за пределами фирмы, там же производится и закупка необходимых ей факторов производства. Микроэкономический анализ, следовательно, молчаливо подразумевает, что рынок (как некий неиссякаемый источник) всегда готов поставить фирме все необходимое. В частности, предполагается, что на продукцию фирмы действительно будет предъявлен платежеспособный спрос; что на рынке окажутся в достаточном количестве необходимые ей свободные факторы производства; что на них будут установлены доступные цены и т.д. Иными словами, непрерывность воспроизводства на микроуровне обеспечивается лишь открытостью системы (в нашем примере — фирмы, но то же самое относится и к домохозяйствам, и к другим субъектам рыночной экономики). То есть субъект микроэкономики не самодостаточен, он существует только благодаря постоянным актам обмена с внешней средой.

Воспроизводственные процессы на макроуровне в масштабе государств реализуются в закрытой системе, если не принимать во внимание международные экономические связи. В дальнейшем мы убедимся, что вовлечение в анализ внешнеэкономических связей принципиально не меняет сути воспроизводственных процессов в макроэкономике, позволяя лишь несколько уточнить их содержание. Основу воспроизводства, даже при современном высоком уровне интернационализации экономик, в большинстве стран, включая и Россию, составляют процессы на внутреннем рынке. Таким образом допустимо, что каждая страна может рассчитывать на сбыт произведенной продукции только на собственном рынке и на получении там же факторов производства. И уж тем более это справедливо, если мы говорим о воспроизводстве в рамках всей мировой экономики, так как поступления товаров и услуг извне её просто не бывает.Макроэкономическая система закрыта в том смысле, что условия для продолжения хозяйственных процессов должны постоянно воссоздаваться внутри нее.

Другими словами, микроэкономический анализ допускает, что условия воспроизводства на рынке благоприятны, и сосредоточивается на изучении способности субъекта экономики воспользоваться этими условиями. А макроэкономический анализ призван объяснить механизм возникновения и поддержания внутри экономики благоприятных условий воспроизводства и выяснить, возможны ли (и если да, то в каких случаях) нарушения воспроизводственных процессов.»)

К слову, далеко не все учебники по макроэкономике акцентируют свое внимание на замкнутости экономики. Из просмотренных мною нескольких десятков учебников, большая часть обходит молчанием этот вопрос, предпочитая обсуждать «агрегированные денежные показатели». Некоторые, например, учебник МГУ «Макроэкономика. Элементы продвинутого подхода» Туманова Е.А и Шагас Н.Л. — сразу же переходит к «открытой экономике». На 400-ах страницах не утруждая ни себя, ни студента каким-либо упоминанием о предмете макроэкономики, как о отрасли экономической науки изучающей поведение экономики как единого целого. Видимо обсуждение «цельности» экономического организма, может привести к довольно неприятным вопросам к современным «экономистам». Поэтому лучше просто ими не задаваться, ограничившись утверждением, что «чисто закрытых систем не бывает. Следовательно и обсуждать нечего».

Поиск вразумительной экономической литературы выдает невообразимое количество книг на тему «как законно заработать (украсть, отобрать) миллион».Другой полюс литературы, — хорошо рассказывает об эксплуатации человека — человеком, о том, как нужно все «отобрать и поделить», но тоже не дает ответов на вопросы, что же такое деньги и откуда (точнее, на каких условиях?) они возникают в экономиках стран? Эти книги рассказывают, как в процессе производства создается «стоимость». Но ни одна из них не упоминает о параллельном производстве. Производстве денег. Которое точно так же создает стоимость, но намного менее затратными средствами просто из воздуха. Все они более или менее адекватно описывают циркуляцию денежной массы, но тщательно обходят стороной вопрос, как эта денежная масса создается? Воспринимая ее как некую, само собой разумеющуюся, объективную данность. Среди этого информационного мусора  практически нет текстов, которые внятно бы отвечали на вопросы,

 

— «Что такое деньги?» — «Откуда они берутся и какими могут быть (Частными? Общественными?)»

— «На каких условиях и с помощью каких механизмов вливаются в экономику?»

— «Кому «принадлежат» эмиссионные центры?»

— «Что происходит с деньгами, полученными Центробанком в качестве процента по кредиту (Исчезают из обращения? Выплачиваются в госбюджет?)?» Другими словами – есть ли прибыль от денежной эмиссии? И если есть, — то кто ее получает? (Ведь эмиссия, это по сути то же фальшивомонетничество, вопрос только в том, в чью пользу оно ведется. Государства? Частного лица?)

— Что делает Центробанк с невозвращенными кредитами? (точнее с залоговыми активами, под которые выдавались кредиты. Деньги то он в свое время не мог давать просто так, за красивые глаза.)

— «Кому на самом деле подчиняются Центробанки? То есть чьи указания выполняют? (Ну в самом деле. Не может же это быть просто «пожеланиями» нескольких человек управляющих. Должны быть какие-то цели. А кто может задавать эти цели, кроме как избранный парламент, президент, правительство? От которых Центробанки независимы по закону. Ерунда какая-то получается. Какая к черту «демократия», если обычные финансовые инструменты, непонятны и «независимы»?) Если правительство недостаточно компетентно чтобы управлять денежной эмиссией, — то тогда, простите, кто?»

— «Каковы функции и механизмы влияния Центробанков?»

— «Как денежные потоки перетекают между странами? (Свободно? Избирательно? По одному или различным курсам для разных операций?)»

— «Почему одни страны, богатейшие минеральными ресурсами, и рабочей силой, занятой на производстве по 12-15 часов в сутки, бедны как церковные мыши. А другие, у которых нет ни природных ископаемых в заметных размерах и рабочий день ограничен 6 часами… уже просто не знают, куда эти деньги вложить, чтобы сохранить сложившуюся норму прибыли?»

 

Попытки разобраться показали дремучее невежество окружающих… даже тех, кто, казалось бы, по роду своей деятельности должен глубочайшим образом разбираться в этих, простых по-существу вопросах. Люди с экономическим образованием запутывались, противоречили сами себе или откровенно врали, когда им «на двух пальцах» с помощью обычной арифметики за 2 класс доказывалось, что «капитализм» является системой экономических отношений, которая математически не имеет права на существование.

В самом деле. Элементарнейший пример:

Представьте себе «остров», в котором существует замкнутая экономика в виде одной деревни (Наша земля это тот же остров, только побольше), которая на заводике производит некую  «еду» и продает ее в своем «сельпо». Вся наша деревня работает (возможно, сама с себя собирает налог, с которого кормит этой «едой» десяток пенсионеров, одного инвалида, детский садик и сторожа возле леса).

Работающие получают зарплату (часть ее уходит в виде налогов на содержание вышеперечисленных «нетрудоспособных» и «армии»), еда раскупается, все довольны.

Если кто-то из работающих «недоедает», — остается после работы на сверхурочные… производит больше «еды», получает больше зарплаты (и соответственно больше налогов и больше тратит в магазине). Ест и сам больше и больше остается другим (нетрудоспособным).

Идиллия. Деньги вращаются по кругу. Каждый работает ровно на столько, чтобы ему хватало.

 

А теперь представим, что у нашего заводика появился «хозяин».

Заводик за месяц произвел необходимое количество еды. Цена ее известна и устоялась, налоги уплачены, но… тут «хозяин» накидывает в цену 20% своей законной(!) прибыли, и выставляет «еду» на продажу в магазине.

Что происходит дальше?

Правильно. Продано будет только около ~ 80%. (Строго говоря, сам хозяин также является потребителем. Но весь избыток он все равно не съест. Лопнет.)

Потому что только на эту сумму выплачено зарплат и налогов. На остальные 20% деревня просто будет недоедать. Не потому что «еды» нет. Есть. Но купить ее, — нет денег. На их возмущение, он им порекомендует не лениться, а лучше и больше работать.

В следующем месяце хозяин произведет только 80% от количества необходимой еды. (Зачем больше? У него и те 20% остались нераспроданными.) Соответственно и его работающие будут заняты на 20% меньше времени, и естественно получат настолько же меньшую зарплату…

С каждым циклом производство будет сворачиваться.

В пределе этой сходящейся последовательности мы получим:

 

1. Остановившееся производство.

2. Полный склад товара («еды»). (А мы еще удивлялись в Советском Союзе, откуда такое изобилие на витринах капитализма? Да просто денег у населения меньше, чем суммарная стоимость товара. Недальновидный Госкомцен, следивший за соответствием суммарной заработной платы – товарной массе, мог организовать изобилие витрин одним росчерком пера. Заодно и стимулы к интенсивной работе.)

3. Все деньги стекшиеся к «хозяину».

4. Голодную, безработную деревню, которой конечно можно посоветовать побольше работать, чтобы заработать денег, но особого смысла в этом нет. В нашей модели экономики просто не осталось денег. Они все выведены из нее и  сосредоточились на одном из полюсов.

(!) Обратим внимание в нашем упрощенном примере, что проблема не в том, что денег «мало» или «много». А в том, что деньги (как товарные требования) оказались не в «правильном» месте экономики. В этой ситуации они не «противостоят» товарам, — а находятся вместе с ними в одной точке «пространства» нейтрализуя и обессмысливая производственную деятельность человека. И все это парализовала «маленькая прибыль» помноженная на время.

Как ни странно, все это прекрасно понималось еще в прошлом веке.

Попробуйте угадать, кто это написал:

«Если бы я был принужден выбирать между сокращением заработной платы и уничтожением дивидендов, я, не колеблясь, уничтожил бы дивиденды. Правда, это выбор неправдоподобен, потому что, как сейчас было доказано, низкой заработной платой нельзя достичь сбережений. Понижение платы —  дурная финансовая политика, ибо одновременно с этим понижается и покупательная способность.»

«В наших рассуждениях мы совершенно не придерживаемся статистики и теорий политико-экономов о периодических циклах благосостояния и депрессии. Периоды, когда цены высоки, у них считаются «благополучными», но,  действительно, благополучное время определяется на основании цен, получаемых производителями за их продукты. Нас занимают здесь не благозвучные фразы. Если цены на товары выше, чем доходы народа, то нужно приспособить цены к доходам. Обычно, цикл деловой жизни начинается процессом производства, чтобы окончиться потреблением. Но когда потребитель не хочет покупать того, что продает производитель, или у него не хватает денег, производитель взваливает вину на потребителя и утверждает, что дела идут плохо, не сознавая, что он, со своими жалобами, запрягает лошадей позади телеги.»

«Великий эксплуататор» Генри Форд.

 

В учебниках по экономике такая патовая ситуация почему-то называется «кризисом перепроизводства». Хотя какое это ПЕРЕ-производство, когда полно голодных?

Даже если их нет в конкретной стране, они обязательно есть в другой, связанной с ней крепкими экономическими узами. Например, Китай вяжет носки для всей Америки, но вряд ли зарплаты Китайца вяжущего носки хватит купить свои же носки в Америке. По сути, его труд бесплатен, — но именно поэтому Американец имеет столь высокий уровень жизни и может накупить мешок носков на свою американскую зарплату. Ему не приходит в голову, что «грязный араб – террорист»,  выковыривающий из земли нефть, для заправки его автомобиля, — копает просто за «зуботычины». А китайская девочка, пережевывающая творожок для его «Данона» на завтрак, работает  с пластиковой стяжкой на шее. Чтобы не проглотила. (Просьба не воспринимать эти «околохудожественные гиперболы» буквально, но к сожалению действительность от них не намного отличается. У меня глаза на лбу были, когда я увидел в «промышленном» квартале Варанаси (город в Индии) древнего, рассыпающегося старика в грязном балахоне, который на улице разглаживал партию моднейших рваных джинсов чугунным утюгом на углях. Жаль не получилось сделать фото.)

То есть та часть населения, которая владеет «ничем», просто «экономически» выносится или за пределы страны или в «мигрантское гетто» и не участвует в процессе «демократического» выбора власти. Экономические границы уже давно не совпадают с государственными, хотя по инерции все еще продолжают рассуждать о «хороших» и «плохих» правительствах в «богатых» и «бедных» государствах.

Так как «мягкая игрушка» которую шьют в Азии за 20 центов и  продают в США за 3 доллара, — уходит конечному покупателю в магазин «Wal-Mart» уже по 20. И эти 17 долларов разницы записываются в ВВП …, — вот именно. В ВВП США. Поэтому «соревнование» стран по уровню ВВП, — мягко говоря, имеет небольшой смысл.

 

(Хоть это уже другая тема. Отношения между странами мы разберем позже. Пока что мы описываем замкнутую экономическую систему, не разделенную границами на различные экономические зоны «богатых» стран и «нищих» гетто. (Почти по Кейнсу) И пытаемся показать, почему существующие взаимоотношения просто не могут не разделиться или вынести за свои пределы нищету.)

И, как следствие, все это не может не привести к мощным социальным конфликтам. Если ты живешь в экономической пустыне и никаким трудом не в состоянии заработать себе на жизнь. А рядом наглые морды жрут икру, томно потягивая  виски, поневоле хочется вступить в конфликт со священным правом частной собственности и украсть хотя бы бутерброд.

Не будь бесплатного Китайца, — американские носки стоили бы по американским ценам  и он покупал бы их в кредит, как недвижимость, — производство которой невозможно полностью вывезти в «Китай» и ее строят «небесплатные» Американцы.

 

Такая система общественных экономических отношений сама по себе стремится к свертыванию. При этом некоторая стадность «инвестиций» и их прекращения — приводит к колебательным процессам в экономике, называемых «рецессиями» или «кризисами» и обуславливается не столько некими объективными показателями экономики, — сколько «ожиданиями» (настроениями, «оптимизмом») «инвесторов». Точки перегиба этого колебательного процесса подвязываются (синхронизируются) к внешним информационным потокам. (Например, к инновациям в технологических укладах. Об этом пишет Михаил Хазин в книге «Закат империи доллара и конец Pax Americana». Здесь только нужно не путать причину со следствием.) Если бы каждый среднестатистический «инвестор» принимал решения о денежных вкладах, не оглядываясь на других (точнее на их прибыль), — эта свертка была бы совершенно равномерной, по мере выведения «заработанных» денег из экономики.

(!) Это можно представить себе как некую финансовую пирамиду. В которой деньги с течением времени распределяются в виде перевернутой пирамиды. (В нижнем, наиболее массовом слое их нет или почти нет. В верхушке пирамиды их максимальное количество.)

В результате либо «Великая Депрессия» с уничтожением товаров с целью не допустить увеличения складских издержек и как следствие снижения цены (чтобы быстро сбыть залежалый товар) при толпах голодных. Думаете неправда? Увы, исторические примеры говорят об обратном.

«На выборах 1932 года под лозунгом «Нового соглашения» (New Deal) президентом стал Франклин Делано Рузвельт.

Одними из первых действий Рузвельта стали попытки остановить падение цен на продукты сельского хозяйства. Действуя в чисто рыночном стиле, для стабилизации цен было решено уменьшить предложение товара и ограничить производство. В голодной Америке уничтожили 6 миллионов голов свиней и 200 тысяч свиноматок, а так же запахали 10 миллионов акров хлопковых плантаций.»

Либо «Великая Октябрьская» с ее «отобрать и поделить».

 

Возвращаясь к тому же Генри Форду

«Бедность на свете порождается в редчайших случаях отсутствием ценностей, но главным образом недостатком денег».

К сожалению не только бедность. Но и остановка экономических отношений, —  которые, в конце концов, приходится запускать при помощи очередного передела собственности.

И крайне трудно найти исторические примеры того, что они производились бескровно.

 

Я подчеркиваю! Для того, чтобы сделать этот вывод, не нужно изучать классиков марксизма, знать «теорию сходящихся последовательностей» и «признаки Коши убывающего числового ряда» (Хотя полезно и почитать). Вполне достаточно здравого смысла и  знаний троечника младших классов средней школы. Экономическая наука, — это не наука. Она не знает, что такое логарифм по основанию… и интегральную сумму может притянуть только за уши. Весь матаппарат, используемый этой «наукой», помещается в бухгалтерском калькуляторе с четырьмя арифметическими действиями.

( — Разумеется не нужно понимать эти слова буквально. Биржевые спекулянты громоздят сложнейшие «психо-математические» модели поведения рынков. Вот только никто еще не слышал о написанной программе, которую могли бы купить все(!) и спокойно без нервов богатеть всего-навсего следуя ее советам. Увы, прибыль одного, — всегда убыток  для кого-то другого.

— Разумеется я могу понять обиду и агрессивную реакцию экономистов, на подобное самоуверенное утверждение, что экономическая наука — наукой не является. Но к сожалению она действительно не обеспечивает основные цели науки. А именно, — «описание, объяснение и предсказание» процессов. Если с объяснениями (вдогонку) ситуация обстоит более-менее нормально, то с описаниями (однозначными, а не «бабушка надвое сказала») и особенно предсказаниями, — совсем беда. Да и как можно ожидать предсказаний от «науки», которая смешивает в своих описаниях:

• непредсказуемую психологию (инвестора, потребителя),
• постоянно оспариваемую религию (веру в «право собственности», — которая есть ни что иное, как массовая религия общества. Это субъективное, хоть и массовое, — но никак не объективное понятие) и
• изменчивую математику (религиозных символов стоимости)?

Помимо вышеперечисленного у экономической «науки» есть еще одна, основополагающая проблема замеченная еще Мальтусом («Об определениях в политической экономии»). Отсутствие первичной устоявшейся аксиоматики. Что такое «богатство»? Назовите общее для всех экономистов определение «денежных агрегатов»? Входит ли в ВВП, — «гедонистический индекс»?…

Различные экономисты понимают первичные определения неодинаково. Одни очень узко, другие чрезвычайно широко. А ведь необходимо, — «чтобы новые определения согласовались с теми, которые положены в основу науки, и чтобы одинаковые термины сохраняли всегда один смысл». Иначе о какой «основе» и о какой «науке» вообще может идти речь? Экономисты не понимают друг друга. Они не имеют своего, общего для всех языка. Он раздроблен на бесчисленное множество течений, учений, школ и школочек. Такого безобразия нет даже в астрологии, которую немногие признают за науку. К сожалению со времен Мальтуса радикальных изменений в этом вопросе не наблюдается.)

Итак мы нарисовали картину в которой деньги изымаются из экономики. Но на практике мы ведь видим совершенно обратную картину. Денег становится все больше. Как это делается?

Можно ли что-то сделать, чтобы наша экономическая система не сколлапсировала а  продолжала работать?

Да, можно.

1. Если хозяин, к примеру, купит у самого голодного «сарай с курями». Тот получит немного денег. Отдаст долги, отправит перевод матери, даст сынишке на карманные расходы…   То есть в обороте нашей экономики снова появились деньги. В магазине купят еды. Значит, появился спрос. Раз есть спрос, — хозяин срочно наймет работников, раскрутит производство, появятся зарплаты и экономика оживет… — но!

Денег за сарай надолго не хватит. Через несколько циклов производства, чтобы его не останавливать, нужно будет покупать сарай уже у другого. Потом дома, землю… и так далее. Через какое-то количество времени, все снова вернется к состоянию «Великой Депрессии», но ни у кого уже не будет ни земли, ни недвижимости, ни имущества.

 

Можно ли в этой ситуации что-то сделать, чтобы продолжить производство еды?

Да, можно.

2. Можно еще взять денег в долг у хозяина, но взамен предложить ему свою долговую расписку.

Это снова оживит экономику, на какое-то время. Пока хозяину не надоест давать в долг. Он назовет всех дармоедами, лентяями, вечными должниками и остановит «кредит».

Вот тут уже сделать ничего нельзя. Если это остров, — то все. Можно считать, что пришел пушистый северный зверек. Даже натуральное хозяйство здесь уже невозможно, потому что у большинства не осталось ни товаров, ни собственности для обмена.

(!) Если говорить точнее, то долговая расписка в современной экономической системе держится не на честном слове заемщика, а на залоговом имуществе. То есть в оборот деньги поступают, но только под залог. Но так как деньги поступают (и изымаются всеми видами «процента») из системы намного быстрее, чем создается новое имущество, то в пределе все имущество должно оказаться под залогом. После чего возврат денег в оборот экономики быстро затухая остановится. (Дефляция)

Для дальнейшего функционирования систему нужно расширять. Иначе где брать новое залоговое имущество? В противном случае грабежи, гражданская война, голод. Других средств перераспределения не осталось. Но расширению какой-нибудь локальной системы всегда мешают соседи. И у них те же самые проблемы.

(Забегая немного вперед нужно сказать, что после «достижения предела» еще одним способом расширения залоговой базы стали виртуальные финансовые активы, — «ценные бумаги». Акции, облигации, государственные, ипотечные долги… и т.п. В отличии от реального имущества их можно создавать бесконечно. Но небесконечна «вера инвестора» в то, что эти бумаги представляют собой хоть какую-то ценность. Поэтому в экономике стал крайне важен такой «надежный», «сугубо экономический» и «легко измеряемый» параметр как «оптимизм инвестора». Его нужно поддерживать любой ценой.)

 

Можно конечно возразить, что модель представляет собой лишь частный случай для одного товара и одного производства, а на самом деле их множество.

Да, конечно. Но это совершенно не меняет общей картины. Если каждое из этих производств строит свою маленькую финансовую «пирамидку», в которой деньги стремятся к вершине, к «хозяину», — модель усложнится, но структура ее останется неизменной. Множество «пирамидок», каждая из которых будет работать со своим определенным слоем, отличаться размерами или величиной «уходящего наверх» процента, все равно  синтезируются в одну большую, но в любом случае направление движения денег к вершине не изменится.

Каждый фрагмент «большой пирамиды», занят «собирательством денег» снизу и отправкой  «процента» с каждого оборота «наверх». Через какое-то количество циклов денежного обращения практически все деньги оказываются наверху, и товарно-денежные отношения останавливаются.

Каюк. Великая Депрессия.

Другими словами такая система может еще какое-то время работать, пока «хозяин» тратит свои 20% например на скупку домов и земли начиная с «самых недоедающих» в своей (или чужой) деревне. (То есть пока идет экспансия хозяина на новые территории или «инвестиции». Эти процессы перебрасывают деньги с вершины пирамиды, в ее основание и таким образом образуют «спрос») Тогда баланс спроса и предложения вновь на некоторое время выравнивается. Деньги возвращаются в оборот. Когда он скупит все и процесс расширения зоны влияния хозяина упрется, например, в государственные границы. Деньги начнут только процесс «взбирания» по перевернутой пирамиде вверх. Механизмов их закольцовывания «вниз» не останется. Незачем.

Через какое-то время созреет крайне революционная ситуация. Переполненные склады товаров, при полной невозможности их куда-то сбыть. Внизу нет платежеспособного спроса. При этом «внизу» голод и нищета.  Взрыв в той или иной форме неизбежен. Вопрос только в том, кто окажется сильнее или хитрее. Либо хозяин с помощью сторожа загонит всех лишних в гетто и заставит молча вымирать. Либо «лишние» поднимут хозяина на кол и разграбят склад. (Но совсем не факт, что они сумеют быстро организоваться и восстановить производство еды. Тем более не факт, что у них хватит ума понять и исправить ошибки денежного обращения. Наиболее вероятна ситуация появления нового «хорошего» «хозяина», который после передела собственности начнет цикл производства и выведения прибыли сначала.)

После того как экспансия капитализма на новые территории заканчивается, экономическая система становится замкнутой в пределах земного шара. Но «хозяин» (или «Хозяева») продолжает накидывать на цену свои «законные 20%». Деньги перестают инвестироваться. (Опускаться в основание пирамиды для образования спроса.) Там уже нет ничего интересного, что можно было бы скупить, чтобы заработать больше. Если незачем строить и развиваться, деньги полностью уходят к вершине. В это время воспроизводство товаров останавливается.

Опять тупик.

Что делать?

. Перебрасывать скопившиеся деньги с «вершины пирамиды» вниз. Инвестировать.

Но во что?

 

Нужно куда-то направить энергию быстро нищающего и многочисленного «основания пирамиды». Нужно что-то делать. И для действий у хозяина есть все условия. Деньги все на вершине (у него). Товаров полные склады. Тоже принадлежат Хозяину (некуда девать и портятся). Снизу давит напряжение голодных масс отделенных от этих товаров отсутствием денег. (Вот-вот все отберут.)

Лучшей инвестиции, чем война, трудно себе представить. На скопленные хозяином деньги запускается производство оружия. Значит, есть работа. Тут же в виде зарплаты в основание пирамиды впрыскивается «платежеспособный спрос». Товары с переполненных складов начинают находить своего покупателя. Экономика снова оживает, причем вдвойне. Нужно ведь еще воспроизводить «еду», до тех пор, пока не накопятся склады оружия. Работы полно. Хватает всем. Все счастливы.

Но… когда склады оружия наполнены в избытке, деньги снова перестают поступать в основание пирамиды.

Что делать дальше? Можно конечно еще некоторое время «дороги строить» и «социал» раздавать, — за счет «печатаемых» государством денег. Увы, проблемы это не решит.

Но на сцене уже появилось «ружье». В следующем акте оживления экономики оно обязано выстрелить.

Если вокруг нашей экономики оказались не слишком удачливые соседи, они будут объявлены претендентами на Lebensraum (жизненное пространство) а значит врагами, подлежащими уничтожению. Их имущество будет захвачено. Продано за долги хозяину и экономика снова на какое-то конечное(!) время заработает.

 

Безусловно, — вышеописанная модель является предельным упрощением.

Безусловно, — «экономика» это не только рынок потребительских товаров. Это и нефтегазовые магистрали, и  доменные печи, и самолеты, и космические корабли… все это не съешь и на себя не оденешь. Это и средства производства и образование и наука и армия.

Эта модель показывает только одну из основных математические «сходимостей» и текущие пути ее временного разрешения. На самом деле их больше. И они куда более «фундаментальны», чем частный случай «капиталистической прибыли».

Задумайтесь хотя бы, что означает слово «кредит», при помощи которого деньги появляются в экономике? Что происходит, когда «банк» дает «кредит под процент»?

К примеру, он дал «экономике» кредит в «100 миллиардов» рублей под 10%. Значит через год он забрал свой кредит и свой процент итого 110 миллиардов. Стало ли в экономике больше денег? Что произойдет при следующем цикле кредитования? (Чтобы восполнить недостаток денег,  ему уже надо будет выдать 110 а вынуть из экономики 121) А через 10 циклов? (он уже должен будет выдать 260 миллиардов а забрать 286. Причем все эти растущие цифры, — это принципиально неоплатный долг экономики перед банком. Который растет существенно быстрее самой экономики.)

Ой! А что произойдет с экономикой, если через 30 лет он вдруг под флагом борьбы с инфляцией не даст новый кредит? «Не кредитных» денег в экономике то уже давно нет. (Те «50 марок» на старте были лишь затравкой к всеобщей игре в «большую пирамиду». Они уже давно высосаны «процентом» и стали отрицательными.)

Собственно говоря это и есть стандартная методика подчинения слабых стран.
На первом этапе идет массированная накачка экономики кредитными деньгами. (При этом важно! Внешний долг страны должен быть номинирован не в ее собственной валюте, чтобы был невозможен возврат долга путем эмиссии.) После того как денежная масса внутри страны (в основном) замещена на долговую… — внешний кредит просто останавливается и все реальные активы страны под шум в СМИ «о падении рынков» спокойно и автоматически перетекают во владение и управление внешнего кредитора.

Так кто тогда на самом деле управляет экономиками и соответственно через них государствами? Правительство? Разве что только рабочей силой. Ответ, по-моему, очевиден. Тот, кто управляет Центробанком. (Не обязательно владеет. Владеть там нечем, кроме десятка компьютеров и старых стульев.) Всего лишь управляет.

(!) Важное замечание:

Власть это «субъект» экономики. Деньги для власти не имеют никакого значения. Они всего лишь инструмент осуществления этой власти над «объектом» (в целом, — обществом). Конкретный обыватель мысля и действуя в пределах доступной ему «экономической целесообразности» является управляемым объектом.
Для него деньги имеют вполне конкретное значение жестко определяя границы его поведения.
Объектами управления являются не только люди, но также все «открытые системы». (Фирмы, предприятия, организации… все что подпадает под определения объектов микроэкономики. Другими словами, — «экономики предприятий») То есть любые «незамкнутые системы» существование которых возможно только при поставке внешних по отношению к ним (то есть неконтролируемых ими) ресурсов. Такими ресурсами могут быть деньги, сырье, рабочая сила, рынки сбыта и т.п.

Если государственная власть мыслит и существует в категориях экономической целесообразности («зарабатывает» деньги, — а не распределяет их, согласно некой осмысленной политики, внутри замкнутой (суверенной) экономики), значит она как и «предприятие» («открытая система») — есть объект внешнего управления. И властью не является. Реальная власть находится где-то за ней.  Дальше.

(!) Важность рассмотрения экономики страны с позиций макроэкономики можно проиллюстрировать таким примером:
Попробуйте подсчитать стоимость одного отдельного предприятия. При подсчете стоимости активов предприятия суммируется стоимость его материальных активов(оборудование, недвижимость, запасы сырья) а также свободные денежные средства. И это логично. Так как на эти средства предприятие может приобрести дополнительные материальные активы. Точно так же Вы будете подсчитывать стоимость другого, третьего…. и всех остальных предприятий.

Но! Если Вы попробуете подсчитать «богатство» всего общества в целом (возьмем к примеру «планету земля», чтобы не возникало глупых мыслей, — выйти с деньгами на «внешний рынок» и чего-нибудь там купить. Впрочем отдельного государства с суверенной денежной системой это также касается.) путем суммирования активов всех внутренних субъектов экономики, — вы получите полный абсурд. Потому что никакого другого богатства в обществе, кроме того, что оно создало и имеет (то есть реального богатства) не существует. И совершенно неважно, сколько было денежной массы в обществе. С позиций макроэкономики, — деньги это не богатство, — а метод облегчающий и автоматизирующий разделение труда в обществе. Это метод управления обществом, осуществляемый путем изменения цен (меняется баланс между отраслями), перераспределения и направления денежных потоков в отстающие фрагменты единого производственного комплекса. В экономически нецелесообразные (с точки зрения прибыли) но перспективно важные для общества научные проекты. Фундаментальные исследования. Образование. Искусство. Медицину…

Поэтому логика мышления директора предприятия или рабочего получающего зарплату, — «в деньгах»и «прибыли» логична и оправдана. Это их уровень сознания определяющий поведение. И именно поэтому все попытки привести к власти директоров заводов, банкиров и т.п. «людей с опытом» ничего хорошего не даст для страны в целом. Это совсем другой способ осмысления и интерпретации положения страны. Таких людей нужно воспитывать и обучать по «иной программе».

Если руководитель страны обладает мышлением «лавочника» подсчитывающего «прибыль» , — это либо полный глупец, либо преступник. (Не возьмусь сказать, что лучше.) И если он еще ищет где бы «занять» денег вне страны и бежит в МВФ или к Центробанку другой страны…. (да ведь и собственный Центробанк от него «независим»)… Нужны ли к этому комментарии?

Тем не менее основным и едва ли не единственным аргументом, которым либеральная экономическая «наука» обосновывает существование «независимого» Центрального банка, это навязывание государственным органам управления, интеллекта и логики ребенка, который дорвавшись до механизма печатающего кредитные деньги не сможет остановиться, пока не развалит всю систему финансового управления страной. 
Подобная аргументация не выдерживает даже поверхностной критики. Мало того, что нетрудно привести исторические примеры отличного финансового управления с запланированным снижением цен в экономике, при полностью «зависимом» Госбанке СССР, — но можно также задаться вопросом, — а чем собственно лучше «независимое» руководство Центральным банком? Оно каким-то особенным образом застраховано от глупости надежнее, чем законно избранные руководители страны?

 

Вы можете представить себе «организм экономики» с «кровеносной системой» в виде денег, который жив только потому, что ему дали «крови» в долг? Разумеется за то, что он пообещал вернуть потом больше. Но сам он кровь не вырабатывает. По закону не имеет права. Когда придет время возврата кредита, кровь заберут (всю), а — на проценты ему «отрежут руки или ноги». А если он живет уже долго, — то вообще всего с потрохами. Без крови жить невозможно, а мертвому все равно?

 

К слову, Центробанки по закону независимы от государства и правительств, а в некоторых странах особо не скрываясь являются просто частными конторами.Например ФРС США является системой частных акционерных банков с необъявленными бенефициарами. В отличие от коммерческого банка, — сама по себе ФРС деньгами не интересуется. (В том смысле что «прибыль» ей безразлична. Она сама их может «нарисовать» в любом количестве.) Но это мощнейший мировой институт реальной власти и перераспределения реальных активов посредством денег.

(!) Прочтите небольшую «Сказку о 5 процентах». Все просто и понятно изложено. Ввод денег в экономику страны происходит только путём кредита. И поскольку денежная масса ограничена именно этим выданным кредитом, то процент по нему не может быть выплачен в принципе.

Можно сказать, что все вышесказанное есть упрощение сложнейших экономических связей до примитива. Да. Это  действительно так. И «Сказка о 5 процентах» также не описывает всех механизмов экономики. Через упрощение она показывает лишь основную «сходимость», не вдаваясь в подробности всех вариаций, которыми эта сходимость временно исправляется. Но это упрощение позволяет систематизировать и понять весь бардак и непродуманность, царящие в экономике, которые не могут не привести к массовым катастрофам. Когда они происходят, — «умники» от власти рассказывают о недостатке денег. Но это не причина, а следствие. Дело в глупости всей системы.

Для тех у кого есть хороший интернет-канал, рекомендую просмотреть небольшой анимационный фильм, в котором также доступно обрисованы основные способы возникновения денег в экономике.

Великая Депрессия начиналась вовсе не от отсутствия денег. Денег было полно.  Не от недостатка производительных сил. Было полно стоящих заводов и фабрик. Не от недостатка сырья.  Может быть недостаток товаров? Тоже нет. В Великую депрессию товары просто уничтожались не находя своего покупателя. Все было. Всего-навсего не работал основной механизм экономики. Попросту не дали очередных кредитов и разомкнулся кругооборот денежного обращения. Деньги застряли на вершине финансовой пирамиды. Остановили экономическое воспроизводство и превратились в механизм управления толпой. Великолепный по своей простоте и эффективности и опасный одновременно.

Может быть как то по-другому разрушали экономику Советского Союза?

Да нет. По той же методике. Только разорвали денежное обращение, — «либерализацией цен».

В СССР существовало три, вполне независимых между собой контура денежного обращения. «Наличные деньги» обслуживали циркуляцию потребительских товаров. «Безналичный рубль», обеспечивал сборку в единое целое всей промышленности и научного потенциала. Поскольку вся производственная база находилась в руках государства (у одного собственника), не было никакого смысла «продавать» ее «с прибылью на рынке». (Самому себе?) Необходим был только учет между различными отраслями. Чем и занимался безналичный контур денежного обращения. Это было удобно и по другой причине. Не мог, к примеру «научный институт», получив безналичные деньги на развитие своей материальной базы попросту их обналичить и разворовать. Он мог только оплатить ими поставку оборудования и материалов. Все это проходило по документации и принималось на баланс. Контур безналичного обращения многократно превосходил наличный по размерам денежной массы. Свободного перетока безналичных денег в наличные не существовало. И на этом была построена финансовая система государства. (Третий контур, «рубль для международных расчетов» нас пока не интересует.)

В 1987 —1990 годах появились первые законы, предваряющие будущую реформу «Закон о кооперации» (май 1988 г.)  «О Государственном Банке СССР», «О банках и банковской деятельности». (Ноябрь 1990 г.) Сразу же, возникли первые кооперативы и банки. (Необратимость перестройки экономики наступила только с появлением коммерческих банков и потерей государственного контроля над процессами в денежно-финансовой сфере. У государства отобрали основной инструмент управления обществом. Потом начали отбирать средства массовой информации, разрушать армию, образование.) Из недр ВЛКСМ появились так называемые ЦНТТМ — центры научно-технического творчества молодежи, — комсомольцам которого (Ходорковский, МЕНАТЕП 1987 г.) государство разрешило осуществлять операции по обналичке. Любое предприятие провернув деньги через ЦНТТМ и отдав им их «процент» (который в начале работы этого бизнеса доходил до 50%. Постепенно упав до 15%) получало живые наличные деньги. Огромная масса денег «безналичного контура» хлынула на потребительский рынок. Обеспечив гиперинфляцию и что куда хуже, полное разрушение финансовой системы государства. Кто еще помнит, пустые полки магазинов и забитые до потолка кладовки с мылом, порошками, ненужными товарами в домах.  У людей появилось большое количество наличных денег, но возможности производства не могли нарастить нужные объемы товарной массы в столь короткие сроки. Это потребовало бы увеличить промпроизводство в десятки раз. Разумеется таких мощностей просто не было. Внутренний рынок исчез, открылись границы и «непотребительские» товары СССР потекли на мировые рынки обваливая цены на сырьевые товары на мировых рынках (алюминий, титан). «Чужие» деньги входили в страну вымывая товарную (в основном сырьевую) массу, порождая избыток денег и недостаток товаров. То есть инфляцию. Зато в других странах начался подъем. Дешевое сырье подхлестывало производство которое к тому же открыло для себя новый рынок сбыта ширпотреба в Союзе. А избыток денежной массы уходил в СССР, что порождало падение цен и рост уровня жизни в этих странах. (Таким образом «инфляцию сбрасывали в СССР») Не нужно быть гением, чтобы понять к чему все это привело.

В СССР базисом финансовой системы являлись десятки тысяч наименований товаров. На них также были установлены твердые, хотя и плавающие цены. Огромные ресурсы были вложены в предприятия. Сами предприятия косвенно являлись базой денег, поскольку были построены на эмиссионные деньги и обеспечивали их.

Правительство сказало, что все государственное имущество более не предназначено для обеспечения денег, а будет роздано гражданам поровну. Государство перестало нести какую-либо ответственность по рублю, как косвенному государственному товарному долговому обязательству. Это случилось в 1991-1992 году. Все мы знаем, к чему это привело. Рубль начал падать совершенно свободно. По финансовой системе был нанесен удар, разделение труда затруднилось, начался резкий спад в экономике.

Якобы для того чтобы «спасти» рубль от окончательного обесценивания, теперь уже «Независимый» от государства Центробанк поднял ставку рефинансирования своей же экономики до абсурдных 210% годовых в 1993 году. (хотя достаточно было бы директивно закрыть границы и запретить обналичку) Получить внутренний кредит на что бы то ни было стало невозможно. Никакой «завод» уже не мог быть построен, так как никогда бы не смог оплатить таких процентов. Даже работающее производство конечной продукции остановилось, — но добыча сырья — нет. Она поддерживалась экспортом. Рублевая денежная масса резко сжалась, но инфляцию это не уменьшило. Все просто. Во-первых в летящие вверх цены уже закладывались проценты по кредиту. Во-вторых, —  к инфляции ведет в первую очередь не «избыток денежной массы», — а «недостаток товарной».

В 1998 году странным образом рухнула пирамида ГКО скачком сжав денежную массу страны. «Странным» не потому что рухнула. Это обычный финал любой финансовой пирамиды. Странным было то, что дефолт правительства был объявлен именно по внутреннему (а не внешнему) долгу. Как будто внутри страны невозможно напечатать любое количество своих денег. Да, инфляция. Но не дефолт.

Российский государственный внутренний долг (ГКО-ОФЗ) за период 1994-1998 гг. вырос примерно в 30 раз, превысив 435 млрд. руб. в канун августовского кризиса 1998 г., когда финансовый пузырь долговых обязательств правительства лопнул. Одновременно произошедшие катастрофическая девальвация рубля, коллапс банковской системы и отказ российского правительства от платежей по внутреннему долгу явились в совокупности событием, которое объективно разделило различные этапы переходного периода, имело огромные экономические и  социально-политические последствия… 
В мировой практике случаи отказа правительства от выполнения своих финансовых обязательств нередки, хотя, как правило, дефолт объявляется по внешнему (суверенному) долгу. Между тем, самой большой «неожиданностью», если так можно выразиться, российского дефолта 1998 г. явился отказ от платежей именно по внутреннему долгу. Событие — более чем интересное и удивительное.
Нехватка валютных резервов, ведущая к дефолту по внешнему долгу, для развивающейся, а в России — стагнирующей, переходной экономики — неприятное, но вполне понятное и объяснимое явление. Понятен и дефолт по внутреннему долгу для страны с ограниченным правом эмиссии собственной валюты, например, придерживающейся системы «currency board». В принципе, последнее — это вариант дефолта по суверенному долгу. Россия же, по крайней мере формально, не была лишена права чеканить свою собственную монету.
Смирнов А.Д. — профессор, доктор экономических наук, действительный член Российской академии естественных наук , ГУ ВШЭ.
158 ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ЖУРНАЛ ВШЭ № 2

Впрочем все вышеперечисленное, это уже видимая верхушка распадающегося айсберга. Основы развала были заложены еще в шестидесятых годах. Во времена хозяйственной реформы изменившей понятие «прибыли» для предприятия. Содержание «хозяйственной реформы»,– заключалось в том, что в социалистическую экономику оказался насильственно, натужно «имплантирован» типично капиталистический принцип построения цены, при котором предполагается, будто в создании новой стоимости средства производства принимают участие «наравне» с трудом (и даже до известной степени «независимо» от него), а постольку-де класс капиталистов является не менее (если не более) «продуктивным» и «необходимым» компонентом национального экономического целого, нежели фактические производители – трудящиеся.  Т.е. чем больше в себестоимости изделий израсходованных ресурсов, тем больше в оптовой цене прибыли на единицу живого труда. Отсюда следует рост фонда заработной платы не подтвержденной соответствующим ростом производительности труда. Это выгодно отдельному предприятию, но не государству в целом.
Но при существовавшей в СССР системе планирования и экономического стимулирования предприятиям невыгодно очень многое, что выгодно обществу в целом.(Эта реформа была рефлекторной реакцией руководства страны в ответ на падение производительности, которое было связано с естественным исчерпанием возможностей данного технологического уклада и ограниченностью рабочего времени. Этот барьер попытались преодолеть путем «материальной заинтересованности» предприятия.)

По сути в «безналичном» и «наличном» контурах денежного обращения были построены две различные системы. В «безналичной» уже настал «коммунизм». (это не сарказм.) Деньги выполняли в нем только учетные и распределительные функции. (То есть к этим деньгам невозможно было относиться как к «товару». «Нетоварные деньги». Говоря словами классика, — «не обмен меновых стоимостей, а обмен деятельностей» посредством денег . Они занимались взаимным учетом трудовых затрат, а не принесением прибыли.) При этом денежный безналичный объем быстро увеличивался вместе с ростом производственной базы страны. (В отличии от денежной массы наличного контура, которая росла значительно меньшими темпами пропорциональной скорости роста воспроизводства рабочей силы.) «Прибыль» еще была возможна в контуре наличных денег, (колхозный рынок) но эти деньги не распоряжались производственной базой и были отделены от нее. Смешивание этих различных систем было недопустимо.

Механизм формирования и извлечения социалистической прибыли не может действовать в локально-производственном масштабе, но только в рамках экономики как целостности, как единого народнохозяйственного комплекса. (здесь мы опять видим важность понимания принципиальной разницы между«микро» и «макро»-экономиками.) Иначе он подменяет собой централизовано определяемые приоритеты развития. Начинается неуправляемый хаос в экономике. Но если капиталистическая экономика своей «системой ценообразования» рассчитана на этот хаос и может, до определенного предела, вполне успешно им управлять, — то социалистическая, с «жесткими» ценами, — начинает распадаться.
В отсутствие рыночной конкуренции капиталовложений и того жесточайшего дисциплинирующего воздействия, которое она оказывает на процесс «фондового» прибылеобразования в условиях рыночной экономики, попытки наделить стоимость средств производства «прибылеобразущими» свойствами повсеместно и очень скоро начали превращаться в беззастенчивое манипулирование фондами (материально-техническими и прочими ресурсами) во имя наращивания «пустых» стоимостных объёмов, не обеспеченных должным товарным покрытием. Думаю без особой натяжки можно сказать, что «прибыль» отдельных предприятий разрушила Советский Союз в целом.

Почитайте статьи этого раздела. К сожалению немного «птичьим языком» классиков, но все же понятно изложены основные проблемы СССР, которые появились в 60-х годах.

К тому же это была не первая попытка внедрения в замкнутую экономику СССР разрушающего принципа «прибыли» (хозрасчета). После войны было громкое «Ленинградское дело«, которое сейчас интерпретируется как один из бессмысленных ужасов «тоталитаризма». Не знаю, насколько оправдана жестокость приговора, ради которого была восстановлена смертная казнь в СССР. Но для тех кто понимал, что подрывается безопасность существования сильнейшего государства пережившего уже не одну войну, — возможно и оправдана.

———————

… для того, чтобы разрушить экономический потенциал государства совершенно необязательно наносить ракетно-бомбовые удары по промышленным объектам. Достаточно только максимально затруднить разделение труда. Сделать это можно, разрушив финансовую систему. Таким образом, разрушение финансовой системы наиболее изысканный и гуманный ход для тех, кто вознамерился разрушить экономический потенциал государства.

Таким образом, благодаря тем, кто посоветовал устроить либерализацию цен, в России была практически уничтожена финансовая система. Рублевая денежная масса сейчас приблизительно равна 50 миллиардам долларов. Это в 20-40 раз меньше того, что требуется для нормального функционирования экономики. Можно сказать, что финансовая система уничтожена на 95-98%.

Недостаток финансовых ресурсов возмещается за счет «кредитов из-за рубежа», за который платится постоянный «материальный налог» вымывающий товарную массу из страны и этим опять же порождающий инфляцию. (Рост цен на оставшуюся в стране товарную массу) А ведь в стране было все. И специалисты, и сырье, и работоспособные заводы, и деньги раздавали как бумагу. Абсолютно все «материальное» было. Остановился только «нематериальный» инструмент обеспечивающий сборку всей базы в единый работающий механизм. После разрушения промышленности, страна стала исправно платить сырьем за продукты и товары, которые раньше производила сама.

Собственно дробление единого хозяйственного механизма отдельной страны на мозаику «национальных режимов» или «федераций», — есть великолепный способ внешнего управления данной страной (точнее территорией). Попробуйте угадать, чем должна закончиться, например, оккупация Афганистана или Ирака? Сильным единым государством? (как декларируется, — «единый, неделимый Ирак») Или, — «хотела, но не смогла!» И получилась «федерация» мелких князьков в ведении каждого из них находится или нефтяные поля с вышками, или нефтепровод, или нефтеперегонный завод, или нефтеналивной терминал… но не все вместе в одних руках. Князьки не смогут найти между собой общего языка и будут стоять перед выбором, — либо все стоит и все голодают, — либо «за внешнюю валюту» (единственно доступный им общий язык) вся инфраструктура собирается в единую работающую систему. Но только производить и поставлять она будет только «то», и «тому», кто предоставит валюту для сборки системы. Малейшее резкое и непредсказуемое движение национальных князьков, — как кредиты не рефинансируются, валютная масса изымается, князьки не получают оплату за поставки друг другу. Инфраструктура снова рассыпается на отдельные элементы и останавливается. «Вдруг» замечается, что сельское хозяйство уже развалено и давно подменено импортом на который не стало денег. Голод…, революция…, новый сговорчивый князек…

Полагаете это касается только проигравшего в войне Ирака? Только его производственный потенциал хотят раздробить на «независимые» составляющие?

Прочитайте интервью Евгения Федорова председателя комитета ГД РФ по экономической политике и  предпринимательству:
«Вы понимаете, я не очень хотел бы на эту тему говорить. Я знаю достаточно много, и детали. Были такого рода и предложения и переговоры 
американцев. Суть этих предложений – пусть каждый думает… я обобщенно скажу, три пункта я бы назвал. Первый – они говорят: «Мы готовы дать вам «план 
Маршалла», было такое их предложение, фактически, это «план Маршалла», в том числе поднять вашу военную промышленность на базе наших субподрядов. Это 
означает, что, не на конечных изделиях, и было принципиальное требование, чтобы это были не конечные изделия, а элементы военной системы, то есть, которые 
нельзя использовать без системы.
Условия такие были приблизительно: голубые каски ООН в Чечне… это была еще чеченская компания… то есть отделение Чечни по типу сценария Косово, это 
понятно, то есть, у нас бы не было Чечни… Я уже пролонгирую это… и не было бы всех национальных республик, я думаю, потому что, понятно, за одним пошло бы 
другое. Второе – это ликвидация ядерного оружия, это главный пункт для американцев был, путем его определенной концентрации, и взятия под международный контроль, было конкретное предложение. И третий пункт – это разворот закона о соглашении и разделе продукции и полная юрисдикция над российскими недрами, не российская, то есть международных компаний.

Это было их предложение. Фактически, они нам и тогда не доверяли, и не доверяют. И хотели гарантии. Она говорили: «Мы дадим вам, конечно, деньги, как 
Японии, но мы хотим гарантий». И гарантии их выражались в этих трех позициях.»

Единый хозяйственный механизм замкнутого цикла производств, это и есть настоящий суверенитет страны, а вовсе не ярмарочный балаган «демократии».

 

Сейчас многие требуют возвращения денег Сбербанка СССР, полагая что они были украдены. Да нет. Украдены были не деньги. Кража произошла тогда, когда «делался бизнес». Когда товарная масса Советского Союза беспрепятственно шла через границы в западные, отнюдь не бедные страны и производственные мощности создаваемые целыми поколениями в нищете и лишениях, под предлогом их «неконкурентоспособности» вырезали на металлолом и отправляли следом. Это и были деньги Советского Союза. А «денежные знаки» в Сбербанке это не более чем денежные «ЗНАКИ»  которые собственно и были наполнены производственной базой страны. И по большому счету неважно, 1) вернули бы их…, 2) вернули бы в десять раз больше…. или 3) просто сожгли.

В первом случае их бы съела инфляция, так как товаров нет. Вывезены. Во втором инфляция была бы в 10 раз больше. А в третьем, — инфляции бы может и не было, но все равно ничего купить невозможно. Не на что. Как говорится, — «хрен редьки не слаще».

Единственный способ «вернуть» эти вклады, (не в виде бумаги, а в виде реальных товаров) — это непростой способ восстановить производственную базу и произвести товары.  Решив параллельно множество грандиозных задач. (Одна только задача защиты своих производств и финансовой системы страны чего стоит!) Только так возникнет основа для возврата товаров (вкладов) населению и(или) их обмена на товары других стран. Все остальное, — политическое жульничество. Деньги выдать можно. Сколько угодно. Но товаров под них нет, так как нет производства. И везти их за «напечатанные» деньги никто не станет.

(Частный случай эмитента доллара США, — «единой меры стоимости» для всего мира мы рассмотрим ниже. Такая ситуация возможна только на исторически короткий промежуток времени. Не более чем несколько десятилетий. (если не поддерживать сложившийся порядок периодическими войнами)

Война, как передел критически важной собственности конечно может увеличить этот временной промежуток, но ее исход однозначно непредсказуем.)

——————————

Для понимания того, что представляют собой деньги в экономике, можно придумать множество аналогий.  (Например электрический ток в полупроводнике в замкнутом контуре. Где «электроны-товары» движутся навстречу «дыркам-деньгам»). Наиболее адекватной же представляется аналогия с живым организмом. «Деньги» это «кровеносная система» организма, обеспечивающая его сборку и взаимодействие в единую жизнеспособную систему. Допустим для обеспечения кровообращения ребенку (маленькой экономике) нужно 0,5 литра «крови». Не больше и не меньше. Взрослому (развитой экономике) — 3 литра «крови».

(Это кстати хорошо объясняет невозможность и «мифичность» реальных привязок денежной единицы к неким невоспроизводимым товарам. (например золоту). Или воспроизводимым (нефть, электроэнергия…, энергорубль, которые тут же начнут массово, на убой «добывать» или «генерировать», то есть «эмитировать»). Вам никогда не удастся сохранять равенство между необходимым объемом денежной массы (который постоянно меняется) и имеющимся в наличии золотым запасом, который принципиально ограничен. В таких условиях любая привязка всегда будет в большей или меньшей мере «декларативной фикцией». Которая будет только разрастаться со временем. И в случае любого, даже небольшого банковского «катаклизма» это несоответствие будет становиться явным, приводя к панике населения и «набегам на банки» за своими деньгами. 
(!) Но этот способ (привязки к золоту) хорош в момент «запуска» новой финансовой системы или просто введения новой денежной единицы, к которой еще нет доверия и привычки населения. Денежная единица должна быть с чем-то сравнима. А это может быть либо старая, уже устоявшаяся денежная единица, либо невоспроизводимый товар (золото).)

(Так как сейчас введение «энергорубля» довольно популярная идея, хотелось бы отдельно обрисовать возможные проблемы. И далеко не все эти проблемы лежат в «экономической» плоскости. На мой взгляд это крайне неудачная мысль.

Во-первых, повторюсь, — так как базой денежной единицы будет «воспроизводимый» товар, то прямым следствием из этого будет быстрая «инфляция» данной денежной единицы. В случае же отсутствия монополии на данный тип денежной эмиссии («конкурентной эмиссии») инфляция будет просто катастрофической. Причем идеи о том, что массовая генерация энергии приведет к конкурентному преимуществу страны, — верна лишь отчасти. При этих рассуждениях упускается из виду, что в генерацию пойдут наиболее простые и дешевые технологии. А именно сжигание минерального сырья. При спровоцированной ими энергетической инфляции, никто не станет развивать исследования в других областях энергетики. Об «атоме» и «термояде» можно сразу забыть. Это «экономически нецелесообразно». Ведь (пока еще) куда проще разбурить большие площади и качать оставшиеся углеводороды. Одна беда. Доказанные запасы нефти при текущих скоростях ее добычи быстро исчерпаются. Счет уже пошел на ближайшие десятилетия. (Читайте замечательные книги «Проблема 2033«, «Почему Америка наступает«. Да и вообще просмотрите раздел «Нефть«.)

Во-вторых, — в отсутствии внятной внешней экономической политики государства (другой, увы, пока не наблюдается) внутренняя энергетическая конкурентоспособность, благодаря дешевой энергии обернется ахиллесовой пятой страны, так как избыток генерации весь уйдет за рубеж порождая опять таки вал дешевого импорта и затухание собственной производственной активности.

в-третьих, — дешевая энергия будет вести к ее разбазариванию в обществе. Ну сами подумайте, кто будет покупать энергосберегающие «лампочки», станки или технологии, если электроэнергия будет дешевле грязи? В результате вы получите только простейшие, чудовищно затратные производства внутри страны.

в-четвертых — кризис как всегда подкрадется неожиданно. Вместе с исчерпанием энергоносителей. Но будет он намного более серьезным, чем кризис виртуальных средств платежа, который можно преодолеть обычным сломом религиозных привычек общества.

Поэтому обобщенный вывод должен выглядеть примерно так: Привязка денежной единицы к энергии нежелательна, так как ее стабильность (в стоимостях других товаров) труднодостижима. Привязка к денежной единице при «немонопольной» эмиссии просто недопустима. Энергия должна быть дорогой настолько, насколько это возможно без подавления производственной активности и потери конкурентоспособности продукции на международном рынке. Особенно дорогой она должна быть для всех видов ее бессмысленного потребления. Вроде «частного автомобиля».)

В здоровом организме никакой орган не может «выводить из организма прибыль». Не может к примеру «мозг» задерживать у себя кровь, как «прибыль от своей деятельности» так как это автоматически подавляет весь остальной организм. Равно как и не может вдруг «инвестировать» отобранную ранее кровь под которую уже давно печень эмитировала новую, восполнив исчезнувший в свое время недостаток. Всему организму от такой эквилибристики хорошо не станет. Такой орган нужно удалять. Это опухоль. Любая задержка денежного обращения (или наоборот «необоснованная эмиссия») дестабилизирует работу сбалансированного единого организма экономики. Вплоть до «смерти». Если все деньги скопились на вершине нашей «финансовой пирамиды» денежное обращение останавливается и голодные толпы побегут в любую «сторону», где для них брошен «шланг» опускающий вниз деньги. Так как это является необходимым, хотя и недостаточным условием их существования (для тех кто еще помнит из математики условия «необходимости» и «достаточности»).

Если эта «сторона» будет находиться в другой стране, — они побегут и в нее в качестве трудовых мигрантов. («В Москву», … «в Киев»,… «в Испанию»… строить или помидоры собирать…) Если эта страна будет иметь что-то против, — они все равно побегут в нее. Но уже в роли солдата с автоматом. (В Ирак, Афганистан…)  Им деваться некуда.

Причем совершенно неважно, богата страна, из которой они бегут, или бедна. Они бегут потому, что «их нижний слой» финансовой пирамиды уже исключен из экономики а кушать все равно хочется.

 

 

 

(Бегут же нищие марокканцы во Францию на работу. И точно так же бегут американцы в Ирак. Не за идеалы демократии. Не потому, что там так здорово в пыли отважно прятаться за мешками с М-16 или скучать в Манасе под Бишкеком на авиабазе «сил антитеррористической коалиции». Просто там «опускают» для них «сверху» деньги, и таким образом снова включают в экономический кругооборот.)

 

 

 

Если у них не будет такой возможности,  страна взорвется изнутри. Какой-нибудь «революцией» или гражданской войной.

 

В настоящее время, когда капиталы уже давно наднациональны, не имеют родины и могут свободно перетекать между странами, — таким «инструментом» можно возрождать и разрушать государства.

Инвестируешь например в «Малайзию» (Таиланд, Индонезия, Филиппины, Сингапур, неважно) — и получаешь «прыжок Азиатских тигров».

До летних катаклизмов 1997 г. Азиатские тигры привлекали более половины мировых финансовых инвестиций. Причина банальна — чрезвычайно высокие процентные ставки, привлекательные для спекулятивных денежных потоков, блуждающих по планете в поисках быстрой отдачи. Для Таиланда, Малайзии, Индонезии, Филиппин, Сингапура и Южной Кореи благоприятная финансовая обстановка означала высокие темпы экономического роста (8–12% ВП ежегодно), экстенсивное развитие производства, расцвет бирж и экстраваганца a-la nouveau riche: поток бытовых кредитов направлялся на покупку роскошных кабриолетов, экзотичных по тем временам мобильных трубок и коттеджей с бассейнами. Даже букет сопутствующего негатива — от перманентной нехватки оборотных средств до фантасмагорического удорожания земли и недвижимости — не мог поколебать убежденности, что жизнь удалась, и она прекрасна.

Достаточно сказать, что в начале 1997 года малазийская Kuala Lumpur Stock Exchange была — ни больше ни меньше — самой активной биржей мира, чьи обороты превышали даже обороты Нью-йоркской фондовой биржи.

Выводишь деньги из страны, закрывая все проекты, и получаешь «Кризисы ЮВА ». Ой! Оказывается…

…Ущербность юго-восточной модели никогда не была секретом для профессионалов: задолго до краха (в 1994 году) профессор Массачусетского технологического института Пол Кругман развенчал миф «азиатского экономического чуда» в статье, в которой он описывал иллюзорность успеха, выстроенного не на достижениях реальной экономики и совокупной ее производительности, а на безудержном вливании иностранного капитала.

 

Подробнее о чудесах Юго-Восточной Азии можно прочитать здесь. Полезно и познавательно.

По сути можно подчинить своей воле правительство любой страны, которое будет вынуждено выбирать между созданием наиболее благоприятных условий для инвестиций зарубежных «хозяев». (Читай: предоставление бесплатной рабочей силы и сырья за некоторое временное(!) улучшение условий жизни в стране, путем роста долговой зависимости) Или моментальное обрушением экономического денежного обращения, в результате которого правительство будет вынуждено расхлебывать революционную ситуацию и подавлять голодные бунты, если у него хватит на это сил. (Тем более, что эти бунты зачастую провоцируются извне.)

Исторический пример: Чаушеску провёл референдум о законодательном запрете на заимствования на «свободном» рынке (запрет на привлечение иностранных кредитов) и с 1980 по 1989 Румыния выплатила основные суммы и проценты всем западным кредиторам.
Николае и Елена Чаушеску расстреляны по решению «трибунала» в 1989. Председатель трибунала покончил с собой через некоторое время после «процесса».

«Особое внимание философов привлекла совершенно невероятным сценарием Тимишоара — спектакль, поставленный для свержения и убийства Чаушеску. Убить-то его было совершенно необходимо, т.к. он создал недопустимый для всего «нового мирового порядка» прецедент — выплатил весь внешний долг, освободил целую страну от удавки МВФ. Показал, что в принципе можно, хотя и с трудом, выскользнуть из этой петли.»

 

Как показывает практика, вести самостоятельную экономическую политику и защищаться от международного капитала могут только очень незначительное количество стран. (Куба, Беларусь, Венесуэла…) И то, только до определенной степени. Находясь под невероятным прессингом. Полностью изолироваться от остального мира они не могут. Это означало бы для них возврат к уровню развития прошлого столетия. Внутри одной страны невозможно производить и добывать все многообразие товаров и сырья. (Где отдельная небольшая(!) страна сможет брать, например нефть, если у нее таковой нет? Или электронику? Металл? Каучук или хлопок? Список можно продолжать бесконечно.) И именно поэтому например «экономическая блокада Кубы» является невероятно эффективным инструментом воздействия на политический и демократический порядок. Да. У них много тростника и сахара. Поэтому и ром дешевле грязи. Есть всемирно известные сигары и даже много никеля. Но где им взять все остальное? Только путем торговых обменов с внешним миром. Но… блокада с 1962 года, после провалившегося годом раньше военного вторжения. Только с апреля 2009 года ближайшим родственникам американцам разрешены посещения Кубы. Но при этом регламентируются их траты, не более 179 долларов в день. Американцам также запрещено совершать какие-либо сделки в Кубе или тратить деньги. Запрещено посещать эту страну. Злостным нарушителям грозит тюремное заключение сроком до 10 лет. Страна ни в коем случае не должна получить валюту для внешнеторговых обменов! Можно только поражаться стойкости кубинцев десятилетия держащимися в основной своей массе за свои принципы. Практически в нищете сумевшими создать самую совершенную (и единственную!) среди всех стран в западном полушарии систему образования обеспечившую стопроцентную грамотность населения. (Равно как и наидоступнейшее качественное медицинское обслуживание.) Вплоть до того, что кубинские учителя и врачи стали статьей экспорта этой страны. И это при том, что одежда у них зачастую распределяется по карточкам.

Мало того. Эта нищая страна предоставляет возможность бесплатного(!) обучения для иностранцев в количестве которое не может себе позволить богатейшая страна мира.

«Вместо одного центра по подготовке врачей в Центральной Америке, через который прошло около ста человек – что нас радует, — наша страна имеет на сегодняшний день десятки тысяч студентов из латиноамериканских и карибских стран, которые бесплатно получают на Кубе медицинское образование в течение шести лет. Конечно, мы не исключаем и молодых американцев, кто относится к своим занятиям очень серьезно.»

Вопрос конечно риторический, но… если качественное и бесплатное(!) образование для своих и чужих граждан может себе позволить нищая страна, что мешает богатым странам качественно учить свое население? (см. ниже замечания о образовании в США.)

———————-

Что касается «полезности»  инвестиций для экономики:

Экономический рост развивается по цепочке инвестиции >>> общественный доход >>> сбережения. Механизм роста описывается понятием мультипликатора, которое ввел в 1931 году английский экономист Р.Кан. Это числовая величина, которая тем выше, чем большую часть своего дополнительного дохода люди готовы потреблять, а не откладывать в сбережения. Смысл появления мультипликатора легко увидеть на следующем простом примере.

Предположим, вы решили построить дом. Нашли строительную фирму, заплатили ей, положим, 300 тыс. рублей, и она вам построила дом. Итого вы потратили 300 тыс. рублей, но этой суммой влияние вашей сделки на экономику в целом вовсе не ограничилось. Получившая деньги строительная фирма разделила их на три части: одна пошла на оплату товаров и услуг партнеров (скажем, поставщиков стройматериалов), вторая — на зарплату работникам, третья — в прибыль. Люди израсходуют свои деньги на обычные потребительские товары и услуги, а фирмы — да на что угодно, начиная от производственного оборудования и заканчивая новой кофеваркой для своих сотрудников. Но часть дохода будет сбережена: люди могут положить деньги в банк или купить облигации, а компании — например, занести их в статью баланса «нераспределенная прибыль». Иначе говоря, кому бы ни пришли эти деньги, они все будут либо потрачены, либо отложены.

Допустим, все новые владельцы этих денег решили в общей сложности потратить 90% из полученной суммы, а оставшиеся 10% отложить. Тогда они израсходуют в сумме 0.90*300 тыс., то есть 270 тыс., а отложат 0.1*300 тыс., то есть 30 тыс. В итоге, как видно, потраченные вами 300 тыс. породили вторую волну трат в размере 270 тыс. Но и это не все: последняя сумма, так или иначе перейдет другим людям и фирмам, которые, в свою очередь, купят на 90% от нее потребные им товары — тем самым, возникнет третья волна затрат в сумме 0.90*270 тыс., то есть 243 тыс. Ну и так далее: всего ваша трата породит длинную цепочку затухающих волн расходов в общей сумме 300 тыс.*(1+0.9+0.9*0.9+…). Школьная математика утверждает, что выражение в скобках есть сумма бесконечного числа членов убывающей геометрической прогрессии. И что итоговая сумма расходов составит величину 300 тыс./(1-0.9), то есть 3 млн. рублей.

Как видите, ваши затраты вызвали в экономике в целом вал расходов на общую сумму, вдесятеро большую, чем та, что вы реально потратили. Таков эффект мультипликатора, а коэффициент 1/(1-c) и представляет собой этот самый мультипликатор. Здесь c — так называемая «предельная склонность к потреблению», то есть та доля от дополнительных доходов, которую вы готовы потратить, а не сберечь. Хочу отметить, что речь идет именно о дополнительных доходах: не столько важно, какую часть своих обычных 5000 рублей вы тратите — важно, сколько вы потратите из дополнительных 2000 рублей, если они у вас вдруг появятся.

Соответственно, мультипликатор точно так же работает и в обратную сторону: если расходов у вас стало вдруг меньше на 1 тыс. рублей, то экономика недополучит из-за этого все 10 тыс. Из приведенных формул видно, что чем выше склонность потреблять, тем больше мультипликатор.

Поэтому «куда направлять инвестиции», — не все равно.

Инвестиции, например в ювелирные изделия, или дорогие статусные изделия (Роллс-Ройсы), или сырьевые отрасли для экономики, — хуже не придумаешь. Они моментально перебрасывают деньги в вершину финансовой пирамиды, не создавая при продвижении денег по экономике развития сопутствующих отраслей. И при этом создают большую добавочную стоимость. Которая ляжет мертвым грузом на склад готовой продукции в связи с невозможностью ее потребить в неединичных экземплярах.

А сырьевая отрасль только «увеличит диаметр трубы» выкачивающей из страны «нефть», в обмен на высокотехнологичные изделия из-за рубежа, которые подавляют отечественные производства аналогичной продукции. Порождая застой и безработицу в этих отраслях, а страну в сырьевой придаток.

«Когда страна тратит сто долларов на производство продукта внутри своих границ, то деньги, которые используются для оплаты за материалы, рабочий труд и других затрат, двигаются внутри экономики по мере того как каждый получатель тратит их. Благодаря этому эффекту мультипликации (умножения), конечный продукт стоимостью в сто долларов может добавлять несколько сотен долларов к валовому национальному продукту (ВНП) этой страны. Если продукт ввозится из-за границы, то деньги тратятся внутри чужой страны, и деньги начинают обращаться внутри неё. В этом причина того, что промышленно развитая, вывозящая готовые продукты и импортирующая сырьё страна богата, а слаборазвитая, ввозящая готовые продукты и вывозящая сырьё страна бедна. Развитые страны богатеют, продавая капиталоёмкие товары (товары, в стоимости которых основную часть составляет не работа, а стоимость средств производства, и текущие затраты труда невелики.)  за высокую цену, и покупая товары, на которые требуются высокие затраты труда, за низкую цену. Этот дисбаланс в торговле увеличивает разрыв между богатыми и бедными странами. Богатые продают готовые для потребления товары, а не инструменты производства. Это сохраняет монополизацию средств производства и гарантирует сохранение рынков сбыта.»

 

В этом отношении инвестиции в оружие, едва ли не идеальны. Они развивают множество самых высокотехнологичных отраслей экономики и в то же время не создают добавочной стоимости внутри стран, которую невозможно потребить, в связи с нехваткой денег. (Оружие, как правило, идет или на военный склад, или  на экспорт в обмен на сырье.)

Важно понимать (!) (Разумеется, инвестиции в оружие годятся только для стран с уже нависшим над ними кризисом «перепроизводства». То есть, — «деньги уже на вершине пирамиды» и «товарная масса скопилась на складе не находя спроса». Если вооружаться захочет бедная страна, — она гарантированно получит не всеобщую радость, а  инфляцию и возмущение «низов». Так как такие инвестиции породят дополнительную денежную массу (будут ли это дополнительные кредиты, или просто работать «печатный станок», — неважно), при и без того отсутствующей или недостаточной товарной массе. Значит, на все автоматически возрастут цены.)

 

Но мы несколько отвлеклись от нашей упрощенной «модели экономики».

Единственный вывод, который можно сделать из вышесказанного такой, что — равновесное состояние денежного обращения оставляет «хозяина» без прибыли.

То есть, — возможны только два состояния.

 

1) Если товары не проданы, — «хозяин» (или хозяева, в случае сложной пирамиды) остается с прибылью, но останавливается экономическое обращение.

2) Если все товары проданы, — то «хозяин» остался без прибыли

В контексте вышесказанного интересно наблюдать как учебник по Макроэкономике пытается «обтекаемо обойти необтекаемые моменты» и быть лояльным к святому лику «рыночной экономики». Некоторые цитаты о «межотраслевом балансе».

Аксиома кругооборота

Из замкнутости макроэкономики как системы вытекает так называемая аксиома кругооборота. Она заключается в том, что величина обращающихся в народном хозяйстве потоков экономических благ неизменна на всех этапах своего движения. Как известно, экономика отнюдь не исчерпывается только производством. Она охватывает нескольких взаимосвязанных сфер: производства, распределения, обмена и потребления. Согласно аксиоме кругооборота потоки экономических благ в каждой из этих сфер будут количественно равны. Строго говоря, равенство наблюдается в трех (производство, распределение, потребление), а не четырех сферах. Ведь обмен охватывает не все произведенные блага, часть из них используется самим производителем и не поступает на рынок. Дух аксиомы, однако, не нарушается и применительно к сфере обмена: сумма поступивших и не поступивших в сферу обмена благ все равно соответствует общему объему производства в стране (!)(Что полностью применимо и к внешней торговле. Страна может обменять с другой страной, только то, что произвела. прим. economics). Когда производитель сам потребил свой продукт, можно условно считать, что он продал его сам себе. Распределены (а в дальнейшем и перераспределены) могут быть лишь те экономические блага, которые до этого были произведены.
А потребляет блага каждый субъект экономики лишь в той мере, в которой они достались ему в ходе распределения (перераспределения).

Аксиома кругооборота имеет важное значение: 
• Для теоретического понимания макроэкономических процессов. Ведь из нее следует принципиальная возможность нормального хода воспроизводственных процессов в рыночной экономике (смотря что понимать под «рыночной экономикой». Если как экономику в которой все внутренние субъекты стремятся к максимизации своей прибыли, то это принципиально невозможно. прим. economics.) В самом деле, при рационально складывающихся структурных пропорциях произведенная в стране продукция может быть успешно реализована. Ведь общий объем производства в стране и общий объем доходов всех субъектов равны, следовательно, последние способны предъявить платежеспособный спрос на все выпущенные товары и услуги…

…Первой известной моделью кругооборота являлась созданная в 1758 г. «таблица Кенэ». Ее автор — лейб-медик маркизы де Помпадур Франсуа Кенэ, на склоне лет занявшийся изучением экономики, уподобил хозяйство страны знакомой ему как врачу системе кровообращения в человеческом организме. Тем самым Ф. Кенэ фактически ввел в науку идею замкнутого кругооборота вещественных и денежных потоков в народном хозяйстве.
В модели Кенэ рассматривался обмен благами трех основных классов тогдашнего общества: крестьян, землевладельцев и ремесленников. Таблица Кенэ была первой моделью, описавшей кругооборот денег и товаров в экономике. Таким образом, Кенэ наметил фундаментальные подходы к макроэкономическому моделированию, став его основоположником.

Современным развитием анализа структурных условий воспроизводства стала разработанная экономистом Василием Леонтьевым, эмигрировавшим из Советской России в США, модель «затраты—выпуск» (ее также называют межотраслевым балансом).
Модель В. Леонтьева строится на изложенных ранее представлениях о системе национальных счетов и широко используется как в целях государственного регулирования экономики, так и частным бизнесом для оценки общего развития народного хозяйства в целом и его отдельных секторов.
Основная идея модели состоит в приложении аксиомы кругооборота к конкретным отраслям.
Если производство равно потреблению, то можно составить своего рода шахматную таблицу (матрицу), в которой будет показано, какие продукты и в каких количествах потребляет каждая отрасль и куда, в свою очередь уходит ее продукция.

Подробнее о матрице межотраслевого баланса Леонтьева можно и нужно прочитать здесь. (Если абстрагироваться от «реверансов» в сторону «рыночной экономики» информация очень полезная.)

———————-

 

Если мы расширим граничные условия (изначально мы определили что, наша система замкнута на себя) и предположим наличие вокруг подобных деревень (стран) и в этих странах точно такая же система производства и с ними можно торговать.

Можно пытаться «продать» свою еду в другую деревню, но если там другой «хозяин» по той же методике уже собрал у себя все деньги — это ровным счетом ничего не изменит. Вашу «еду» там точно так же не на что будет купить. Разве что только другой «хозяин» купит себе для разнообразия питания вашей еды. Но ему лично много не надо. А у других нет денег.

 

Нужно обязательно подчеркнуть еще раз(!), что вышеописанная модель финансовой пирамиды, приводящая к коллапсу экономических отношений, годится только для случая неизменного объема денежной массы. Или, другими словами, «золотого стандарта».

Золото само по себе мало кому нужно.  Как металл оно годится лишь для ювелирных украшений и изготовления качественных контактных групп в электронике. Но у него есть другое, крайне важное свойство. Оно мало распространено в природе и резкое увеличение его количества невозможно. В истории известны лишь несколько случаев резкого изменения количеств золота приводивших к золотой инфляции, но все они из серии «открытия Америки».

Включая также буквальное значение этого фразеологизма. (Когда после открытия Америки из нее в Европу пошел поток золота награбленного у индейцев, цена золота резко пошла вниз на некоторое время.)

Поэтому, приняв «золотой стандарт» за некую универсальную систему денежных расчетов в теории можно получить великолепную саморегулирующуюся систему денежных отношений.

К примеру, США фиксировали цену золота на уровне $20,67 за унцию, Британия – на уровне J3.17s.10.5d, то обменный курс равен $4.867 за фунт. При такой фиксации цены во всем мире, который работал в этом режиме, изменялись одновременно. Эти изменения обеспечивались посредством механизма автоматической адаптации платежного баланса. Он назывался price-specie-flow mechanism (механизм перетока металла). Он работал следующим образом. Например, некие технологические открытия ускорили темпы роста в США. При ограниченном предложении золота, которое в краткосрочном периоде фиксировано, цены в США падают. Затем цены экспорта падают относительно цен импорта. В результате Британия проявляет спрос на больший объем американского экспорта, а американцы – меньше импорта. В платежном балансе США формируется профицит, в результате чего золото перемещается из Британии в США. В результате предложение золота в США увеличивается, что приводит к нейтрализации первоначального падения цен. В Британии же отток золота сокращает денежное предложение и снижает уровень цен. Так работал механизм сбалансирования цен между странами.»

Этот красивый, почти хрестоматийный пример совершенно логичен, но традиционно не хочет замечать «прибыль». Которая, в конце концов, уводит деньги (золото) в совсем «третью» сторону. Эта «забытая» третья сторона, скопив у себя всю денежную (золотую) массу, оставляет «рынок» в тупиковом состоянии, когда нет денег совершить даже кольцевую сделку с нулевой прибылью.

Этот стандарт практически в чистом виде существовал между странами с 1880-1914 гг. В этот период беспрецедентного по скорости экономического развития, среднегодовая инфляция составила только 0,1%.  (см. график цены на золото) Практически все основные экономически развитые страны приняли золотой стандарт, что в конечном итоге привело к двум мировым войнам.

(проводя аналогию с нашей «финансовой пирамидой», — вся «еда» и все «деньги» оказались наверху. Денег для обслуживания экономики не стало, а поэтому «вкладывать» их было уже не во что. Кредитование остановилось. Попросту не осталось отраслей, инвестиции в которые могли бы принести «прибыль».  Для дальнейшего роста потребовались новые рынки сбыта и источники сырья. Которых не было. Они находились под контролем других «финансовых пирамид» в соседних странах. В то время как своя собственная рабочая сила нуждалась в деньгах (в работе), так как не могла купить «еды» в переполненном  «сельпо».)

 

После двух мировых войн грамотное человечество вроде бы смогло уяснить, что «золотовалютный стандарт» есть всего лишь ограничитель роста денежной массы.

Но не смогло исправить ошибки денежного обращения. Проблема была не столько в самом обороте денег золотого стандарта (хотя и она имела место), сколько в «дыре», в которую вытекали обеспеченные золотом деньги из «кровообращения» экономики. В «проценте» хозяина.

 

Чтобы хоть как-то спасти положение, государство несколько раз обесценивало золотое содержание в денежной единице.

Такие классические экономические «гении» и (это не смешно) — Лауреаты Нобелевских премий(!) как, например Фридрих Хайек обвиняют государство в постоянном обмане народа.

«История денег, по большей части, есть история инфляции, организуемых правительствами Никто еще не написал исчерпывающей истории этих событий. Это была бы чересчур монотонная и унылая история. Но я думаю, не будет преувеличением считать, что история человечества есть в значительной степени история инфляции, причем инфляции, устраиваемых правительствами и ради выгоды правительств.»

Восхитительная мысль. Самое главное совершенно правдивая. Действительно, государства начинают «печатать» деньги по мере их исчезновения из оборота. А куда им деваться? Позволить остановиться денежному обращению и через гражданскую войну вернуться к первобытно-общинному строю?

Но как красиво подменены понятия. Следствие «от безысходности» вдруг становится «Причиной».

Простите, Сэр! Но государство — это не коммерческая организация. «Выгода правительства», если пресекать банальное частное воровство, — что это такое? Это пенсии инвалидам? (О ужас, они купят себе новые костыли.) Это армия? (Какая наглость. В похлебку солдатне кинут кусочек мяса.) Это еще одна школа? (Да вы что? Это же прямое уменьшение числа необразованных дебилов. Кто будет смотреть рекламу и потреблять?) Это финансирование бюджетного института?…

Интересно только уточнить, где была бы сейчас (и была бы вообще?) мировая экономика, если бы государства не устраивали этой инфляции после того как деньги были «заработаны» коммерческим структурами и выведены из экономики?

Непонятно, за что нобелевский комитет присудил Хайеку премию за его работу. Он скорее заслуживает  подзатыльника, как недоучившийся двоечник.

Очень рекомендуется к прочтению. В этом тексте легко можно узнать какими могут быть деньги. И, к сожалению, они действительно такими могут быть.

 

Под словом «печатать» подразумевается опережающее кредитование. Когда скорость выдачи кредитов выше, чем скорость выкачивания денег из экономики коммерческими структурами. (Насколько этот процесс подконтролен государству, — еще большой вопрос. Так как первичная эмиссия осуществляется «независимым» от государства Центробанком. Читайте «Закон о Центробанке».)  Этим инструментом удается относительно плавно увеличивать количество денег в реальной экономике. Таким образом, деньги обесцениваются. Обесценивание — провоцируют выведенные из оборота (заработанные) деньги снова вернуться в основание финансовой пирамиды, в виде инвестиций оживляя экономику.

В этом смысле инфляция очень полезна. Она выполняет двоякую функцию. С одной стороны — обесценивает «заработанные» деньги (впрочем, со всеми остальными. Но их можно добавить еще, путем кредита и/или роста госдолга). То есть отчасти выравнивает финансовый перекос пирамиды. А с другой — «пугает» держателей «заработанных» денег их обесцениванием и заставляет «куда-нибудь» вкладывать, чтобы заработать еще.

Но у медали несколько негативных обратных сторон:

1. Это собственно сама инфляция. Деньги обесцениваются, все дорожает.
2. Это состояние ужасно неустойчиво. Тем более неустойчиво, чем больше масса висящих над экономикой «заработанных» денег.
3. Стоит только чуть-чуть переборщить с инфляцией (кредитной эмиссией), и вся эта денежная масса хлынет на рынки. Держатели «заработанных» денег бросятся покупать «хоть чего-нибудь», пока они не обесценились полностью. Чем больше они купят, тем больше вырастут цены. Инфляция станет просто неуправляемой. В то же время все цены взлетят до небес. Непрогнозируемость  рынка затормозит любую экономическую и что страшнее, — производственную активность.
4. Другой полюс неустойчивости еще хуже. Если немного «недодать» кредитов, то —  страшнее дефляции для современной экономики зверя нет. Если в какой-то момент инфляция приостановится, то исчезает смысл вкладывать деньги в экономику. Вложение денег — это ведь риск. Заработать можно мало. Или вовсе ничего. А потерять можно все. В то же время при дефляции деньги дорожают сами по себе, без всякого риска. Совершенно логично желание инвестора вывести свои деньги из всяких рискованных и, что куда важнее, — дешевеющих(!) в моменты дефляции активов и придержать до лучших времен. Тем более если они и так «дорожают сами». Но поскольку инвестор вынул деньги из экономики, — их там стало меньше. Если их стало меньше, то цена денег возросла в связи с еще большей их нехваткой. Это побуждает другого «инвестора» повторить действия первого. Процесс развивается лавинообразно, но в противоположном направлении. Вкладчики бегут вынимать деньги из банков, так как активы, заложенные в банках (например, заводы или их акции), в отсутствии денег валятся просто на глазах. (Описание механизма мультипликации и свертки рынка акций здесь). Никто не купит продукцию заводов. Они потенциальные банкроты. Никто не покупает акции, — нет денег, да и незачем. Значит, они не растут в цене. Кому тогда они нужны? Значит, банкротом будет и банк, который имеет подобные залоговые активы. Все бегут вынимать деньги. А реальных денег почти – НЕТ. Почему нет, см. ниже, — банковский «мультипликатор». В Банках одни долги и обязательства, а не деньги. (Деньги забегают в банк только на короткий миг, чтобы тут же убежать по какому-то следующему наступившему обязательству.) И вы получаете очередной «черный вторник» великой депрессии.Механизм другой, — но эффект тот же, — падение производственной активности.

Причем в случае дефляции он выражен еще сильнее.

Эти процессы нестабильного равновесия подмечены еще Сильвио Гезелем («Естественный экономический порядок«). В основе его теории «свободных денег» лежит представление о том, что деньги должны быть только(!)  средством обмена. По мнению Гезелля, традиционные формы денег предельно неэффективны, так как «исчезают из обращения всякий раз, как возникает повышенная в них потребность, и затапливают рынок в моменты, когда их количество и без того избыточно».

В самом деле: Общество располагает денежной массой в размере, который представляет собой общий объем всех непогашенных кредитов.

(Важное примечание(!): При возврате кредитных долгов, денег в обществе становится не больше, как может показаться, а меньше. Чем быстрее погашаются долги, тем выше уровень дефляции (дефицита денег), тем больше нехватка денежной массы, тем труднее проходят платежи по экономике. Дефляционный коллапс. При гипотетическом возврате всех кредитных долгов денег в экономике не остается вообще.)

Но что общего у нужд заемщиков и их возможностей платить по кредитам, и потребности в деньгах всего остального общества? Купив дом в рассрочку, — Вы создадите денежную массу на несколько десятилетий. Но это никак не будет иметь чего-либо общего с нуждами экономики на десять или пятнадцать лет вперед. Никакой связи между требующимся обществу объемом денежной массы (для совершения товарных обменов) и объемов кредитов не существует. 
И (к примеру) локальный избыток кредитов одним членам общества, — моментально приводит к возросшим заработкам и соответственно высокой кредитоспособности других членов общества. Которые также могут и берут новые кредиты лавинообразно раскручивая инфляционную спираль. 
В то же время обратная ситуация. Недостаток кредитов одним членам общества, — приводит к низким заработкам и низкой кредитоспособности других. Они не могут взять новые кредиты (а только возвращают старые). Денежная масса доступная для обменов устремляется к нулю. Моментально начинает раскручиваться ничем не ограничиваемая «дефляционная» спираль и соответственно остановка производств. (Нет сбыта.) Увольнения, сокращения зарплаты… — кредитоспособность общества еще больше падает… и т.д. Система неустойчива.

 

Это классическое неустойчивое состояние системы охваченной положительной обратной связью. Когда малейшее отклонение от точки равновесия приводит к к еще большему увеличению отклоняющего воздействия. (Только в случае экономики, масса («денежного») шара непрерывно растет.)

 

 

Из перечисленного видно, что достоинство у «инфляции» только одно. Она обостряет желание «инвесторов» избавиться от своих денег и таким образом заставляет их «инвестировать». Но недостатков куда больше.

Несмотря на то, что инфляция, — полностью «рукотворный» процесс организовываемый и контролируемый (до некоторого момента) Центробанком, — это не связано с какими-то его «злобными кознями».

Инфляция это вынужденная мера, так как «слабая инфляция», — это единственное состояние, в котором экономика построенная на стремлении ее субъектов к «прибыли» может находиться в сколько-нибудь устойчивом состоянии. Иначе разрушается вся финансовая система, которая подразумевает возврат денег в экономику в виде «инвестиций» под будущую прибыль. (Просьба обратить внимание на предыдущее утверждение. Так как многие трактуют инфляцию, как прямое следствие из «ростовщического процента» банка. Якобы это новые деньги необходимые для оплаты процентов. Это не совсем так. Инфляция это рост денежной массы в обращении. А после «уплаты» процентов денежная масса в обороте (по этой логике) не изменится. Чтобы возникла инфляция, — объемы выдаваемых кредитов за один и тот же интервал времени должны превышать объемы возвращаемых с процентом. Это искусственно поддерживаемый, вынужденный процесс с целью избежать падения в неуправляемую инфляцию или дефляцию.)

В таких условиях, — «саморегулируемость» рынков и стабильности денежной единицы в отсутствие ее привязки к какому-либо базовому малоизменяемому товару (золото, серебро) — миф. Эта стабильность есть результат постоянного балансирования Центробанка между свалом экономики в инфляционную или дефляционную спираль. (Представьте себе акробата пытающегося балансированием ставки рефинансирования удержать вертикально длинный шест, по которому постоянно ползет вверх все большая и большая масса «заработанных» денег. Все равно когда-нибудь масса денег на «верхушке шеста» будет настолько велика, что совершив несколько судорожных прыжков (в инфляцию или дефляцию) он все равно его не удержит.)
Именно поэтому излюбленной темой Центробанковских интервью является «таргетирование» инфляции (от англ. target — цель). То есть не отказ от инфляции как таковой, а стремление привести ее к неким, изначально запланированным показателям. (обычно 2-5%) Но механизмов влияния у Центробанка на стабильность денежной системы не так уж и много. Это: 
1) ставка рефинансирования (но получить деньги по этой ставке могут не все, а только несколько, особо крупных, доверенных коммерческих банков в стране. А у них в свою очередь могут быть свои собственные представления о величинах и показателях инфляции и ставках дальнейшего кредитования экономики. К тому же при высокой ставке, банки могут привлекать деньги и в других местах. Например из «заработанных» денег частных инвесторов.). Или просто банальный отказ рефинансирования банковской системы. 
2) Требования к резервам коммерческих банков (в случае если Центробанк требует увеличения резервов даже на единицы процентов, денежная масса обслуживающая реальную экономику в стране благодаря обратному действию «банковского мультипликатора» может уменьшаться значительно.)
3) Валютные интервенции (для чего он обязан накапливать «золотовалютные резервы». Что есть вынужденная мера, в случае если «ты» — не Центробанк под названием Федеральная Резервная Система, занимаешь подчиненное положение и имеешь открытую для внешних капиталов финансовую систему. (ФРС золотовалютные резервы не нужны. Она сама является их источником для других Центробанков.)

По мере роста скопившейся над экономикой «заработанной» денежной массы, такая акробатическая, дефляционно-инфляционная эквилибристика Центробанка становится все менее эффективной. Его воздействие слабеет.  Залеты в инфляцию или дефляцию становятся все глубже и все менее прогнозируемыми. В то же время скорость роста «денежного облака» в руках у неуправляемого и нервного «частного инвестора» над экономикой только увеличивается.

«Государства уже не могут противопоставить что-либо серьезное могуществу этих финансовых мастодонтов. Особенно ясно это показал мексиканский финансовый кризис, разразившийся в конце 1994 г. Чего стоят валютные запасы США, Японии, Германии, Франции, Италии, Великобритании и Канады, т.е. семи самых богатых стран мира, перед лицом финансовой ударной силы частных инвестиционных фондов, по большей части англосаксонских и японских? Немного. В качестве примера обратим внимание на то, что крупнейшим государствам мира (включая США), Всемирному банку и МВФ удалось всем вместе собрать примерно 50 млрд. долл. для помощи одной из стран, в данном случае Мексике, и что объем этой финансовой помощи является самым крупным в современной экономической истории. Да, сумма значительная. (для 1994 года(!) прим. economics) Но только три самых крупных американских пенсионных фонда (нынешняя «большая тройка») — Фидели Инвестментc, Вангард груп и Кэпитал рисерч энд Менеджмент — контролируют 500 млрд. долл. …
Управляющие этими фондами сосредоточили в своих руках финансовую мощь невиданных размеров. Такой мощью не обладает ни один министр экономики, ни один управляющий центральным банком в мире. Любое резкое движение этих финансовых мамонтов способно дестабилизировать экономику любой страны, ибо рынок стал планетарным и мгновенным.»

И. Рамоне «Геополитика хаоса»

Вот, что писал об «инвесторах» Генри Форд. Здравые мозги «технаря» легко определяют дыры в логике «экономистов». Очень рекомендую прочесть, — «Моя жизнь, мои достижения»

Среди деловых людей так называемые финансисты утверждали, что деньги стоят 6% или 5%, или 4% и что предприниматель, который вкладывает в дело 150 тысяч долларов, вправе требовать за них столько-то процентов, так как, если бы он вложил соответствующую сумму вместо предприятия в банк или обратил в денежные бумаги, то получал бы отсюда определенный доход. Поэтому известная прибавка к производственным расходам в деле называется процентом на вложенный капитал. Эта идея является причиной многих банкротств и большинства неудач. Деньги, вообще, ничего не стоят, так как сами по себе не могут создавать ценности. Их единственная польза в том, что их можно употреблять для покупки (или для изготовления орудий). Поэтому деньги стоят ровно столько, сколько можно на них купить (или выработать), ничуть не больше. Если кто-нибудь думает, что деньги принесут 5% или 6%, он должен поместить их туда, где может получить эту прибыль, но капитал, помещенный в деле, не является бременем для дела или, по крайней мере, не должен им быть. Он перестает быть деньгами и становится средством производства (или, по крайней мере, должен стать им). Поэтому он стоит столько, сколько производит, а не определенную сумму, которая вычисляется по масштабу, не имеющему ничего общего с данным делом. Прибыль всегда должна идти за производством, а не предшествовать ему.

 

Каждое (как правило резкое) обесценивание приводило лишь к временному оживлению экономики, но не устраняло причины выводящей деньги наверх финансовой пирамиды. Оно только скачкообразно обесценивало существующую денежную массу. (Включая и ту, что накоплена на вершине.) Что позволяло «печатать» новые деньги и вводить их в «основание» финансовой пирамиды, оживляя этими новыми, но уже обесцененными (в золоте) деньгами производство и замирающие экономические отношения.

 

Пока наконец в 1971 году президент Никсон, нарушая послевоенные Бреттон-Вудские соглашения, выступил по американскому телевидению и объявил об отказе от привязки доллара к золоту. Не привязанные ни к чему (только к друг другу) валюты отправлялись в свободное плавание. «Государство» не смогло заткнуть «дыру» прибыли. И чтобы хоть как-то спасти экономику от коллапса решило убрать золотой «эталонный метр» в денежной системе мер и весов.

 

Что касается обесценивания денег не в золоте, а в товарах или услугах, — то оно имеет не такую простую и предсказуемую зависимость. Так как стоимость товаров и услуг определяется количеством денег обслуживающих данные рынки. (Подчеркну. Рынки реальных товаров и услуг, а не рынки «денежных знаков».) А большая часть денег выведена из реальных рынков. Поэтому стоимость товаров, несмотря на общий рост денежной массы, может не только не расти, но и падать. И вообще быть регулируемой при помощи скорости подачи денег в основание финансовой пирамиды. Но Количественная теория денег в этих условиях не работает и не может работать. Да и вообще, какая теория может что-либо описывать, если единица измерения мало того что непостоянна, но и ведет себя непредсказуемо.

 

«Нужно помочь народу правильно ценить деньги. Нужно сказать ему, что такое деньги и что создает деньги и в чем заключается уловка, посредством которой государства и народы подпадают под власть нескольких отдельных индивидуумов.

В действительности, деньги очень простая вещь. Они являются частью нашей общественной организации. Они обозначают самый непосредственный и простой способ передавать ценности от одного человека к другому. Деньги, как таковые, – превосходная, даже необходимая вещь. По природе в них нет ничего дурного; это одно из полезнейших изобретений человечества, и когда они исполняют свое назначение, они не приносят никакого ущерба, а только помощь. Но деньги должны были бы всегда оставаться деньгами. Метр имеет сто сантиметров, но когда же доллар бывает долларом? Если бы угольный торговец стал менять вес центнера или молочник вместимость литра, а метр был бы сегодня 110, а завтра 80 сантиметров длиной (оккультическое явление, которое объясняется многими, как «биржевая необходимость»), то народ мгновенно позаботился бы об устранении этого. Какой же смысл вопить о «дешевых деньгах» или об «обесцененных деньгах», если 100-центовый доллар сегодня превращается в 65-центовый, завтра в 50-центовый, а послезавтра в 47-центовый, как это случилось с добрыми старыми американскими золотыми и серебряными долларами. Нужно, чтобы доллар всегда оставался 100-центовым; это столь же необходимо, как то, чтобы кило имел постоянно тысячу граммов, а метр – 100 сантиметров.»

 

Если оторваться от золотого стандарта, — можно ли еще что-нибудь сделать, чтобы денежное обращение не остановились в нашей упрощенной модели?

Да, можно.

Для этого нужно ввести в нашу модель некий субъект, обладающий монопольным правом на насилие. Назовем его для простоты «Государство».

Эта система может продолжать оставаться на плаву только в случае силового возврата денег от хозяина, — (верхушки финансовой пирамиды) в ее основание (работники и нетрудоспособные).

Возможностей здесь не так уж много. Государство может:

1) Ввести прогрессивный налог. (Но он остановит прибыль хозяина. И для него, по достижении некоторого потолка, потеряется смысл поддерживать (и в особенности развивать) производство.)

2) Взять деньги в долг у хозяина. Например, под ценные бумаги правительства с обязательством «потом» вернуть больше, собрав налоги с деревни. (Но это только увеличит скорость перетока капитала к хозяину на величину ссудного процента. Через несколько циклов производства все снова будут голодными, но плюс еще и должны хозяину с процентами. После чего снова придется брать в долг еще быстрее и еще больше. Возможно ли растить долг до бесконечности? Сомнительно. По крайней мере, смысла в этом точно нет. Поскольку вернуть его даже теоретически, невозможно)

3) Еще один вариант подразумевает просто тупо печатать деньги от имени государства и впрыскивать их каким-либо способом в основание финансовой пирамиды.

(Хотя тут есть интересные тонкости. В реальности «печатает» деньги не «государство» а «Центробанк», который от государства независим и предоставляет государству деньги в долг под проценты. И кому тогда он подчиняется? Это еще большой вопрос. Но об этом ниже)

Самый распространенный способ — это «госрасходы». Пенсии, «социал», армия и производство вооружений, пособия по безработице. Все, что может создавать «дефицитный бюджет». Хозяин, почуяв наличие «спроса» у потенциальных покупателей, снова раскрутит маховик производства. Парадокс, не правда ли? В таком королевстве кривых зеркал, прямое государственное фальшивомонетничество улучшает экономическую ситуацию. Но в качестве недостатка мы получим увеличение денежной массы в обороте и как следствие — инфляцию.

 

(!)Небольшое но важное уточнение:

Строго говоря, не «Инфляцию» в чистом виде. Когда деньги выключены из оборота («Накоплены» и спрятаны хозяином и (или) вложены в некие виртуальные «финансовые рынки», — то есть не участвуют в обмене в реальной экономике),  — цены не растут и инфляции нет. Стоимость денег определяется только оставшимися в обороте. (Поэтому кстати и не существует прямой зависимости между денежной эмиссией и инфляцией. Денежная эмиссия может достигать колоссальных размеров, но при этом вся уходить в оплату долгов накопленных экономикой и сопровождаться даже дефляцией. И наоборот, — денежной эмиссии может не быть вообще, — но недостаток товарной массы будет в любом случае приводить к росту цен. Инфляции.) В действительности мы получаем не столько инфляцию, сколько «неустойчивость экономической системы». Тем большую, чем больше нависающий ком накопленных денег на верхушке финансовой пирамиды. Достаточно слегка напугать одного «хозяина», чтобы он попытался быстро избавиться от накопленной денежной массы, переведя ее в реальные активы (недвижимость, сырье, золото или землю) и спровоцировал этим резкое увеличение денежной массы в обороте (подчеркну! «денежную массу в обороте» и как следствие реальную инфляцию). Как тут же испугаются все «хозяева», и их массовый сброс накопленной денежной массы, остановит (обесценит) всю систему денежного обращения.

Классический случай.

 

«Просьба страусов не пугать, — пол бетонный!».

 

Количество собственно «денег» обеспечивающих работу реальной экономики в обороте невелико. А «накопленная денежная масса» в основном представляет собой «ценные бумаги» купленные за настоящие деньги в различных финансовых учреждениях (например ФРС), которые возвращают деньги в оборот в виде новых кредитов. (Другими словами, — это «долги» а не деньги.)  Хотя на «ценные бумаги» не купишь булку хлеба и не выплатишь их в виде заработной платы, — но зато они приносят небольшой процент. Их также всегда можно продать на рынке ценных бумаг и получить за них «настоящие деньги» которые можно использовать в реальной экономике. (Именно поэтому к ним часто относятся как к деньгам.)
Всегда…., — кроме случая «испуганных страусов». Если они вдруг решают, что их «ценные бумаги» ничего не стоят или стоят меньше чем на них написано, — они попытаются массово продать их на рынке, — получить и спрятать в сейф «ликвидность». То есть реальные деньги. Что приведет, как ни странно, не к инфляции а к дефляции (изыманию реальных денег из экономики и повышению их стоимости).
Т.к. обслуживать движение товаров (платежи) по экономике при помощи «ценных бумаг» еще не научились, — это приведет к недоступности и росту стоимости обычных денег, а значит еще большей дефляции и коллапсу всей производственной сферы.
А вот уже остановка производства приведет к отсутствию товаров, — и далее неважно у кого сколько денег. Еды на всех не хватает, — значит в любом случае голод.

(В последнее время курс доллара на мировых рынках не перестает удивлять своей силой. Только против евро с июля месяца доллар укрепился более чем на 14% с 1.60 до 1.37. Хотя казалось бы, с какой стати? Источником всех проблем является именно американская экономика, почему в такой ситуации американская валюта выигрывает? Также интересно, как долго повышенный спрос на доллары может сохраняться, особенно в связи с одобрением «Плана Полсона» и грядущим колоссальным выбросом на рынок Treasuries и «зеленых». Простое объяснение этому процессу можно посмотреть в этой статье. «Как европейские банки торговали обезьянами«)

Вывод:

Обращения (круговорота) денег в действительности не существует. Они ходят не по кругу, как пытаются изображать в учебниках по экономике. Они ходят «снизу – вверх» по нашей воображаемой пирамиде.

Посмотрите как изображает движение денег учебник по макроэкономике. Он игнорирует понятие прибыли. Деньги просто бегут по кругу навстречу товарному потоку. Социализм, ни дать ни взять. Никто из субъектов экономики не пытается «отщипывать» от этого потока свой процент. И в общем понятно почему. В замкнутой(!)экономике любые нарушения денежного потока будут приводить к точно таким же нарушениям товарного. Если кто-то выхватил из него и не потратил свои 100 рублей, то ровно на 100 рублей не было продано каких-то товаров. (А в случае мультипликации по цепочке производств, то в разы больше) Они просто остались лежать на складе.

Понятие прибыли хорошо описывается в других книгах. Откройте любой учебник по «экономике предприятия». (Их множество в любом книжном магазине) Но такие учебники всегда рассматривают только маленький фрагмент экономики и только как «открытую систему». И категорически не хотят ввязываться в дискуссию о том, каким образом прибыль отражается на экономике в целом.

Да, конечно. Придумано некоторое количество приемов, которые отчасти  выправляют ситуацию приводя ее к изображенной на рисунке. Прогрессивные налоги, денежная эмиссия, финансовые рынки… Но все это происходит за счет все большего накопления противоречий между этими двумя «экономиками». Микро- и макро-. (То есть они могут сосуществовать только временно.) Никто не отвечает на вопрос, каким образом можно избежать избыточного накопления «заработанной» денежной массы (в действительности, — долгов) в экономике с ссудным процентом.

Дальше кончается логика и математика, и начинаются экономические пляски с бубном.

1) Прогрессивные налоги надо как-то обходить…-  успешно придумываются оффшоры и деньги точно так же исчезают из оборота, как и без этого налога.

2) Долги надо как-то возвращать, но вернуть их нельзя. Просто невозможно. Их можно вернуть, только заняв еще (если дадут).

3) И… парадокс. Порожденную госрасходами денежную массу, которая выполнила свою функцию по оживлению производства и добежала до верхушки финансовой пирамиды нельзя использовать. Если заработанные «хозяевами» деньги хлынут на покупку реальных активов, это приведет лишь к тотальной инфляции (или дефляции. См. предыдущее замечание.). Эти деньги нужно как-то связать. Для этого придумываются «ценные бумаги», «рынок ценных бумаг»… и т.п.

Думаете, описанная модель выдумана от начала до конца и не имеет ничего общего с действительностью? Ошибаетесь.

«…трудно пройти мимо статистики рынка производных финансовых инструментов (деривативов) в отчёте BIS (Банк международных расчётов) – уж больно числа впечатляют: судя по данным первых трёх кварталов, в целом за 2006 год оборот только биржевой торговли фьючерсами и опционами достигнет 1.8-1.9 квадриллиона (тысячи триллионов) долларов – из них 70% приходится на деривативы процентных ставок (в основном долларовых). А ведь есть ещё и мощный внебиржевой рынок (OTC, номинал обращающихся инструментов 370 трлн. долларов), и рынок обмена валют (годовой оборот около 600 трлн. долларов) – для полноты картины жуткого деривативного навеса остаётся только напомнить, что мировой ВВП составляет всего лишь 60 трлн. долларов…»

 

В таких условиях реальная экономика выступает в виде «тонкой прокладки» между Центробанком и виртуальными финансовыми рынками. Но именно в ней,  в этом «мировом ВВП» — определяется «ценность» ничтожного количества (по сравнению с долгами «инвестору») обращающихся в ней денег.

(Более подробное рассмотрение вопроса показывает, что экономика зажата на самом деле не между эмиссионным Центробанком. А между обычными коммерческими банками с одной стороны и финансовыми рынками с другой.)

Забавно, что пока долговые обязательства не предъявляются к оплате, никто не обращает внимания на опасность колоссального несоответствия объемов долгов, — имеющейся в обороте денежной массе (точнее говоря «денежной базе«). Все заняты только «ласковым щекотанием брюшка инвестора», чтобы он не задерживал у себя и возвращал в оборот экономики деньги, под обещание процентного заработка. Чем больше накапливается долгов, тем большую скорость должна набирать экономика чтобы обеспечивать проценты по ним. И тем больше страх перед нервозностью инвестора, который испугавшись убытков, попытается «продать долги» и выхватить ликвидность из экономики. (Или просто не реинвестировать ее обратно.)

Дорога под реальной экономикой заканчивается мгновенно. А «эксперты» воздевают руки к небу, — «кризис»!

 

 

 

————————

 

«Уравнение» обмена.

 

Важно понимать, что «оборот денег» и «количество денег в обороте» это не одно и то же. При всей, казалось бы, очевидности, — многие почему-то не видят разницы.

Эти параметры связаны между собой, но не независимы и, тем более, не равны. Это зависимость от:

1) от количества денег в обращении,

2) от скорости их обращения (или от среднего количества переходов денег в обмен на блага в течение года)

3) от объема торговли (или от суммы стоимости благ, купленных на деньги).

И вычисляется по формуле  «Ньюкомба-Фишера».

MV=PY.

 

Где, — M – общая денежная масса. V – скорость обращения денег. (число оборотов одноименной единицы в течение года).

Таким образом произведение  MV — суть «уплаченные деньги» за год.

P – средняя стоимость товара.  Y – годовой реальный продукт (количество товаров).

То есть произведение PY — есть «полученные деньги» за год.

Безусловно, пользоваться такой формулой для практических расчетов, мягко говоря, сложно в силу неопределенности составляющих ее величин.

(Что такое «средняя» скорость обращения? Какой из денежных агрегатов считать «деньгами»? М0? М1? М2? М3?…. Если с М0 и М1, все относительно(!) понятно, то по поводу остальных агрегатов, — «ни среди экономистов, ни среди государственных должностных лиц нет единства мнений о том, из каких отдельных элементов состоит денежная масса в экономике«.)

 

Небольшое отступление про денежную массу и денежный агрегат М2: (Агрегат «после включения банковского мультипликатора«.) Существует целый ряд денежных агрегатов, используемых для контроля за денежным обращением. Однако денежный агрегат М2 вообще не пригоден для этой цели. Он включает в себя наличные денежные средства, денежные средства на расчетных счетах (до востребования) и деньги на срочных вкладах. Деньги на срочных вкладах не могут явиться «денежным предложением», так как они заморожены (дезактивированы) условиями своего хранения. «Денежным предложением» являются лишь наличные деньги и средства на расчетных счетах (до востребования). Да и то с оговорками. Более того, сам счет агрегата М2 некорректен. Действительно, если в банке появился срочный депозит, то он, естественно, входит в подсчет агрегата М2. Однако банку надо зарабатывать средства для оплаты процентов по этим депозитам. Поэтому он сразу же выдает по ним кредит. Кредитные средства попадают на расчетный счет и также будут учитываться в составе агрегата М2. Другими словами, фактически имеем двойной счет. Таким образом, увеличение агрегата М2 может произойти даже без всякого увеличения денег в системе, а лишь благодаря тому, что часть денег со срочного счета (депозит) перешла на расчетный счет. Ясно, что это полная нелепость.

 

Но вернемся к формуле Фишера. Несмотря на то, что в ней не все понятно, тем не менее, постарайтесь ее понять и запомнить. В ней сразу же видны не всегда очевидные причины «инфляции»-«дефляции».

Например, замедление скорости обращения денег (уменьшение количества (объема) транзакций во времени), автоматически приводит к «спросу» на дополнительные деньги. Или к увеличению их покупательной способности, если Центробанк по каким-либо причинам не удовлетворяет этого спроса. (Дефляция) И наоборот. Ускорение денежного обращения высвобождает денежную массу, которую должен «вобрать» в себя Центробанк как кредитор последней инстанции, чтобы не допустить обесценивания денежной единицы. (Инфляции)

Наглядное механистическое объяснение со всей теорией находится здесь.

 

Посмотрели? Прочитали? Простите за сарказм. Это все не ерунда. Это написал Ирвинг Фишер — известный американский экономист-математик, профессор политической экономии Йельского университета США и основоположник теории монетаризма. На сегодняшней день, монетаризм является официальной теорией таких международных финансовых организаций, как Международный Валютный Фонд (МВФ), Международный банк Реконструкции и Развития (МБРР), Всемирный Банк (ВБ).

 

А теперь включаем мозг, вспоминаем школьную математику и начинаем напряженно думать над формулой.

В левой части уравнения у нас средняя денежная масса (выраженная в деньгах), — умноженная на ее использование (объем покупки) в единицу времени (год). В правой средняя стоимость товара (выраженная в деньгах), — УМНОЖЕННАЯ НА ЕГО ИСПОЛЬЗОВАНИЕ (объем продажи) В ЕДИНИЦУ ВРЕМЕНИ (ГОД).

Ау, Люди! У вас с головой все в порядке? Вы вообще-то ходили в школу? Чем вы занимаетесь уже почти столетие? (Впервые книга вышла в свет в 1911 г.) По каким картам летаете?

От того что вы умножили (разделили) левую и правую часть уравнения на одно и то же число (год), — уравнение не меняется. Вы можете подставить сюда вместо «года», что угодно.  Хоть «заряд электрона», «постоянную Планка» или «массу солнца», — это ничего не изменит. Эта размерность просто сокращается, и мы получаем что:

ВВП=P

Где ВВП — сумма всех денежных транзакций. То есть ВВП страны. P — общая стоимость проданных товаров. (И эта формула верна для любого временного интервала. Не обязательно годового. И за столетие. И за неделю…)

 

Давайте попробуем переписать уравнение обмена в составляющих его размерностях. (так же, как пишут при решении задачи по физике в школе чтобы не ошибиться.)

Так как мы уже выяснили, что время у нас одинаково в обеих частях уравнения, мы его сокращаем. Получаем:

Так как «разы» (оборотов денег) и «штуки» (товара) суть безразмерные коэффициенты. Их можно перемножить и объединить под неким безразмерным «k». Получаем:

То есть другими словами деньги (цены) у нас зависят только от денег (цен). Как неожиданно. Уравнение по своей интеллектуальной мощи оказалось идентичным соотношению:

 

Но даже это выражение намного более полезно и определенно чем формула Фишера. Тут хотя бы понятен коэффициент «k«. В уравнении Фишера этот «k» является не постоянным коэффициентом, — а переменной составляющей зависящей от непредсказуемой величины банковской мультипликации. (Один и тот же «рубль» мог быть выдан один раз в зарплату и положен в чулок. А мог бы десять раз быть, — «положен на «депозит», тут же быть выдан в «кредит» оплачен кому-то и снова вернуться, но уже на другой «депозит» и т.д.» Соответственно и «k» — изменилось бы в десяток раз.) На которую всегда можно списать соотношение произвольных изменений цен и денежных масс.

Люди, вам не страшно? Вас 6 миллиардов. Вам 100 лет назад написали формулу, о том, что цена товара равна деньгам за него уплаченным. И эту тупость,  которую понимает любая торговка на базаре, положили в основание главенствующей экономической теории.  Неужели в нобелевском комитете присуждавшем премии целой толпе лауреатов, взявшим этот бред в основу своих работ не нашлось хотя бы одного сельского учителя знающего математику? Для этого не нужно высшего образования. Достаточно просто учиться в школе.  Поверьте, — хотя бы иногда думать, — увлекательное занятие. Возможно ли такое в физике? Математике? Химии?… Может быть, обычная школьная математика, ее правила сложения-умножения уже не действуют на территории экономической «науки»? Тогда в каком учебнике можно просмотреть «правильную»?

(Если Вы еще немного «помедитируете» над формулой, то поймете, что никаких «денег», как самоценной «реальности», уравновешивающей товарную массу всей остальной экономики не существует. Существует только «соревнование цен» между различными субъектами экономики. То есть в действительности мы имеем только одну половину уравнения. (По разные стороны знака равенства должны стоять цены и объемы потоков разных отраслей). А «деньги» это только внутренний «посредник» с помощью которого выполняется взаимозачет. Они не имеют права стоять по по другую сторону знака равенства.

То есть логически-корректное уравнение Фишера должно оперировать с сегментами экономики (а не быть приравнено ко всей экономике) и выглядеть примерно так:

(_{одна отрасль} P₁Y₁) = (_{посредник} MV) = (P₂Y_{2 другая отрасль})

Разумеется в таком виде оно годится лишь для экономики из двух отраслей (модель мельника и пекаря работающих друг для друга). В случае реальной экономики уравнение будет не «линейным» из двух отраслей а множественным. Что-то вроде звезды вокруг уравнивающего «посредника».  При этом V — имеет несколько иной смысл. Это просто мультипликатор.

И в случае сбалансированной экономики, — то есть равновесия «цен» и «объемов товарных поставок» различных субъектов друг-другу, — деньги не нужны.  Их количество должно стремиться к нулю (а расти должен «мультипликатор»— V, — который является показателем «взаимозачетности» товарных потоков ).

И наоборот. При полной разбалансированности экономики, когда одни отрасли только производят, а другие только потребляют, — деньги начинают возрастать, — так как они будут отражать чей-то безвозвратный, непогашаемый встречным потоком товаров или услуг долг (а «мультипликатор» при этом будет падать. Так как «взаимозачитывать» нечего.) .

Или, еще точнее можно сказать, что в несбалансированной экономике в одной из отраслей будет надуваться денежный пузырь, а в отраслях контрагентах противоположный ему «отрицательный» пузырь долга. Когда все деньги, которыми оперирует «посредник» для проведения сделок уйдут в денежный пузырь, — экономика остановится. И «экономисты» всех мастей заверещат о недостатке денег. Хотя в действительности денег более чем достаточно и проблема вообще не в деньгах. Просто нет политической воли привести в соответствие структуру цен между отраслями экономики. Так как это автоматически означает снижение чьей-то прибыли или темпов развития.

Поэтому, (уж простите за кощунство и попрание основ) для бескризисного развития, управляющий орган (государство) должен безоговорочно контролировать не только и не столько денежную массу в стране (номинальный рост которой говорит только о плохой работе государства), — сколько баланс и структуру цен своих внутренних хозяйствующих субъектов. Причем контролировать этот баланс не с подачи заявок лоббистов отдельных отраслей и не прятать проблему в «экспорт-импорт», перенося ее на неконтролируемый международный уровень — а управлять обществом на базе некоей матрицы своих представлений о направлении развития данного общества. Государство должно составить свою «таблицу приоритетов». Решить, будет ли это общество «духовным», или «потребительским», или «технократическим», или еще каким-либо. И пропуская внутренние транзакции через «посредника MV» отфильтровывать денежные потоки накладывая их на «таблицу приоритетов». Подталкивая, таким образом развитие общества в нужном направлении. (При этом категорически нельзя обращать никакого внимания на вопли о потери прибыли «страдальцев» обделяемых отраслей. Даже на крики о том, что они платят больше всех налогов. Так как эти налоги платятся как часть из порождаемого их прибылью дисбаланса. Но только часть! Если государство решило, что ему важнее образование, чем рост производства пива, то так тому и быть. Инвестиции «в пиво 30 новых сортов» задушить и перенаправить их в строительство школ. И потерянная прибыль пивоваров, — это их личное горе. Пусть переквалифицируются в учителей.)

Уравнение Фишера неверно не столько «математически», — оно неверно в первую очередь логически. Деньги возникают не «сбоку» от экономики, а внутри нее. (Какая неожиданная мысль!) И являются показателем ее сбалансированности. В случае идеального баланса, — денег нет. Они просто не нужны. В случае же больной, несбалансированной экономики, — их максимальное количество.

Если медитация удалась, — можете задуматься также о смысле и значении «завалов» денег в различных «стабфондах», «фондах будущих поколений» и т.п.)

Разумеется дотошный читатель сразу же скажет. «Возможно в масштабах замкнутой экономики отдельной страны это все конечно верно. Но это идеализированная модель. В международной торговле все замкнутые системы открыты».

Позвольте привести цитату из «Естественного экономического порядка» Сильвио Гезеля. В его времена международным платежным средством было золото.

«Вы замечали в овощной лавке лимоны? Они приехали из Малаги. А на любом почтовом отделении, особенно связанной с отправкой крупногабаритных посылок, везде, на каждом грузовом отправлении, можно прочитать пункты доставки, это весь мир. Вопрос в следующем, могут ли переводы денег из Испании (Малага) в Германию быть сделаны с помощью бумажных денег, а не золота?

Если один и тот же дилер импортирует лимоны из Испании, а экспортирует зонтики в Испанию, то каждый может увидеть, что бумажные деньги совершенно не мешают таким операциям. Дилер продаёт зонтики в Севилью за бумажные деньги, и на полученные средства закупает лимоны в Малаге. Затем он посылает эти лимоны в Гамбург, продаёт их там за немецкие марки — тоже бумажные — и этими деньгами платит за зонтики. Он может повторять эти операции бесконечно долго даже несмотря на то, что испанскими бумажными деньгами нельзя расплатиться в Германии, а в Испании — немецкими. Испанские деньги, полученные за зонтики, тратятся в Испании же на лимоны, а немецкие бумажные деньги, полученные за лимоны, тратятся на зонтики. Капитал дилера постоянно меняется: сегодня он заключён в лимонах, завтра в немецких марках, послезавтра в зонтиках, а на следующий день — снова в испанских песетах.»

Все понятно, скажет въедливый читатель. А деньги где?

— Деньги? А что деньги? Они как лежали, так и лежат. Их могло бы и вообще не быть. Экономика то сбалансирована.

И балансируется она именно ценами а не денежными вливаниями. Денежные вливания (эмиссия) всего лишь позволяют на некоторое время оттянуть коллапс порожденный искаженными ценами.

А теперь попробуйте сами себе ответить на вопрос, — «так что же все-таки должно контролировать в первую очередь государство? Возможность денежной эмиссии (Центробанк) или цены?»

Правильный ответ, — и то, и другое. Но в случае правильной и контролируемой ценовой политики отраслей, — Центробанк просто неважен. Его роль «третьего зайца на новогодней елке» совершенно утилитарна и не требует никакого «экономического искусства». Он может выйти на первые роли только в случае крупных ошибок с ценовой политикой в стране. Тогда действительно, чтобы не допустить коллапса могут потребоваться строго дозированные, аварийные вливания в отдельные отрасли. Если они не будут сопровождаться исправлением ценовой политики приведшей к этим ошибкам, — аварийные вливания станут постоянными. Дисбаланс начнет разрастаться… — и тогда уже начнется последний отсчет до краха всей экономики.

———————

Теперь поговорим немного об инфляции-дефляции и о закономерностях их поведения, которые можно почерпнуть из формулы Фишера.

Глядя на уравнение, можно вполне логично предположить, что очередное сжатие денежной массы (остановка или торможение кредита, например, в титанической «борьбе» с инфляцией) всего-навсего приведет к пропорциональному снижению цен. И многие недалекие люди с пеной у рта доказывают, что так и происходит в действительности.

Но. Существует некий порог оптимального количества денег в экономике (при данной структуре (масштабе) цен). Сжатие денежной массы приведет не к пропорциональному уменьшению цен, — а к уменьшению объемов производства. Недостатку товаров и как следствие, — инфляции. Производственные мощности не в состоянии снизить цены без ущерба для объемов производства. (Они ведь закупили необходимую им продукцию (сырье, комплектующие) ранее. И по более высоким ценам. Но это не самый главный мешающий производственной активности фактор.

Самое главное, — давайте попробуем не забывать(!), что вся денежная масса образована только путем кредита. И это автоматически означает, что «Вы», или кто-то другой (В том числе и правительство страны имеет право только занять деньги ( и кстати только в банке второго уровня. Но не в Центробанке. см. закон о Центробанке статья 22. ) и не сможете вернуть взятый кредит, да еще и с процентами при уменьшенном масштабе цен. Таким образом, — кредитный механизм создания денежной массы гарантирует невозможность снижения цен в экономике(!).

Либо, — продолжая эту же мысль, — он гарантирует перетекание реального капитала (производственных мощностей и сырьевых источников) в пользу лиц «создающих кредиты». И эти лица вовсе не «окологосударственный» Центробанк, которому подобные активы просто не нужны. (Чтобы не усложнять, — схемы денежной мультипликации и зарубежных кредитов описаны ниже). И даже не коммерческие банки, которым заработанная «прибыль» не принадлежит. Это их пассив, который они обязаны отдать «учредителю».
Все пенки остаются на уровне  учредителей (акционеров) коммерческих банков. (Это уточнение особенно важно, для «революционеров всех мастей», не желающих читать дальше первой страницы и бегущих в первую очередь крушить банки. Занятие безусловно увлекательное, но приводящее к разрушению системы взаиморасчетов, неуправляемости и полному коллапсу производственно-торговых обменов страны и как следствие к банальному голоду. И скупке этой страны за «немного еды» от нового «кредитора» из-за рубежа. Вспомните безобразное крушение Советского Союза. Мощнейшей страны, в которой всего лишь (!) развалили финансовую систему. Подробнее об этом ниже.)

Итого: Объективным фактором появления инфляционных процессов является  не избыточность денежной массы а недостаток товарной. 
(При избытке товара, никакая денежная масса не может привести к инфляции. Да ее просто и не возникнет, так как никто не будет брать на себя ненужный ему долг.) Причем вовсе не в линейной зависимости, как это утверждает формула Фишера.
(Разумеется нужно учитывать физическую «возможность» или «невозможность» производства какого-либо конкретного товара в необходимых объемах. Например, невозможно каждому жителю земли дать по автомобилю. Не хватит никаких ресурсов. Ни дорог, ни нефти. (В качестве мысленного упражнения попробуйте предложить «индусу», потребляющему  9,9 литра бензина на душу населения в год, — уровень среднедушевого потребления США —1618,6 литров в год.Данные 2005 г. И… вам останется только считать, через сколько месяцев закончатся все доказанные запасы нефти на планете. Только не нужно кричать, что низкий уровень потребления связан исключительно с высокой численностью индусов. Если Вы сократите население Индии в 3,5 раза до численности населения США, то все равно получите целых 35 литров в год.)
Но таких проблем с сырьевым ограничением нет при производстве например «компьютеров», зубной пасты, хлеба или в стоимости «мобильной связи», интернета, образования, медицины… и т.п.)

Давайте предположим, что при сжатии денежной массы в стране все смежники, «сырьевики» и «производители» смогли бы договориться о пропорциональном снижении цен, без ущерба для производственной активности. Но поскольку вся их деятельность осуществляется только на заемные средства (других денег нет в экономике), — то даже если все они «успешные», незакредитованные предприятия, но хотя бы на ком-то (пусть даже на производителе ничтожных заклепок) висит кредит (иначе в экономике просто нет денег), — то этот «производитель заклепок» не сможет снизить цены на свою продукцию. Ему нужно этот кредит возвращать. 
Значит для всех остальных, при пониженном масштабе цен эти «заклепки» станут «золотыми». Чтобы скомпенсировать потери на заклепках, другие производители просто по цепочке вынуждены будут вернуть свои цены к исходному уровню. (Ну или перейти под управление кредитору, который найдет более «экономически эффективное» приложение производственной базе. Вырежет заводы на металл, а помещения превратит в торговые офисы. И не надо говорить про «эффективного собственника». Вы где-то видели нечто другое?) Это замкнутый круг, который разрешается падениями объемов производства и банкротствами предприятий. То есть деградацией производственной базы страны.

Еще в 1729 г. Бенджамен Франклин писал, —«Существует определенное количество денег, необходимое для ведения торговли в той или иной стране в полном объеме и без затруднения (freely and currently), большая сумма которых не содействовала бы торговле, а меньшая, если значительно меньшая, была бы исключительно пагубна для нее. …Когда в какой-либо стране вообще не будет денег, вся торговля будет вестись путем натурального товарообмена.»

В общем же случае плавное увеличение денежной массы, не обязательно ведет к увеличению цен. (Смотря какие товары и возможен ли рост их производства) До тех пор пока количество денег не превысит «порога оптимальности» необходимого для беспроблемного проведения всех торговых сделок, — инфляции не будет. Будет происходить только полная загрузка и развитие производственных мощностей, которая будет обеспечивать увеличивающуюся денежную массу (имеется в виду спрос) соответствующей товарной. И только когда денежная масса превысит возможности производств или сырьевых источников, — начнется инфляция.

К сожалению формула Фишера даже не намекает на подобные «нелинейности». Она только вводит в заблуждение и отвлекает от основной задачи финансовой системы, — поддерживать необходимый уровень денежной массы в обороте замкнутой системы конкретной экономики.

(!) Обязательно прочтите этот небольшой текст. На простых логических примерах анализируются взаимосвязи денежных и товарных масс в различных условиях.

 

———————-

 

(!) Экономика в целом, — замкнутая система. И если крестьянин, к примеру решил поднять цену на выращенное зерно, — то эта же цена вернулась к нему в испеченной булке, (солярке или запчастях к трактору).

 

(Если кто-то хочет поспорить с утверждением, что «экономика в целом это замкнутая система», пусть наладит торговлю например с Марсом. Не существует из «ниоткуда» приходящих товаров или в «черную дыру» уходящих денег (исключение Центробанк. В нем деньги появляются и в него исчезают. Хотя бесспорно это «условность». Такая же «условность» как и сами деньги). Хотя при фрагментарном рассмотрении отдельных предприятий или стран так может и показаться. 
Или на худой конец пусть прочтет определение макроэкономической системы в учебнике.)

И…, что то же самое, если «банкир» поднял «процентную» цену на свои услуги, то эта цена точно так же вернулась ему в цене бензина для BMW и стоимости красной икры. Разница лишь в том, что он не создает товарную массу а только потребление. Отсюда и инфляция. Его доход не связан с трудом, затраченным на него временем и может быть сколь угодно велик. Точно так же может быть сколь угодно велика и инфляция в экономике. (падение производства и рост потребления)

Увеличение денежной массы (что то же самое, — рост требований банковской системы к оплате (булками) своих непроизводительных издержек. Непроизводительное стадо нужно кормить. Причем мясом, а не рисом.) — всего-навсего автоматически увеличивает цены. (можно это представить как увеличение диаметров шестерен или шага зубьев. Но это не изменяет скоростей их вращения.) Влияние на скорость вращения и у «большой» и у «малой» денежной массы абсолютно одинаковое. То есть, — безразлично.

Д. Юм считал, что изменение предложения денег влияют только на номинальные, но никак не реальные экономические величины. Нейтральность денег — предположение, что в долгосрочном периоде изменение денежной массы не оказывает воздействия на реальный национальный продукт, занятость, ставку процента и инвестиции, а приводит лишь к росту цен. Она выражает свободную рыночную силу и восстанавливает равновесие денежной и товарной массы, по закону денежного обращения, увеличивая цену товаров или уменьшая её при изменении денежной массы.

Производство работает как умеет а не так, как хочет кушать непроизводительная часть экономики. Скорость выращивания «булок» определяется количеством выращивающих, наличием природных ресурсов и технологическим способом производства а не кредитными вариациями объемов денежной массы. Они годятся только для перераспределений произведенного продукта. И если это распределение идет не в пользу производителя, — производство умирает. Ситуация с сельским хозяйством тому яркий пример.

Чтобы быть жизнеспособной в масштабах одной страны, — экономика должна быть «сбалансированной» и разноплановой в пределах своих сырьевых возможностей, а не только качать нефть или «собирать кофейные зерна» на экспорт. Иначе она становится нестабильной и зависит от того «подвезли или не подвезли из другой страны еду»(кредиты). А вдруг у них там война? Или государственный переворот? Или ипотечный кризис? Или просто борьба с инфляцией? Что тогда? Сидеть сухари сушить и жаловаться на мировую конъюнктуру?)

Возможно Вы полагаете, что достаточно избрать «правильное» правительство и страна неотвратимо пойдет по пути устойчивого развития и роста благосостояния?

Увы. Вся «суверенность» и «независимость» национальной (в данном случае Российской) экономики (в условиях распахнутых для движения капиталов и товаров границ и отсутствующих внутренних производственных мощностей)отчетливо видна на графике слева. Где весь рост ВВП России едва ли не однозначно синхронизирован с мировыми ценами на нефть.

Разумеется дело не только в ценах нефти. Существуют и другие факторы. Например те же «иностранные инвестиции». Беда не в самих факторах, их может быть много и разных. Суть в том, что все это внешние(!) факторы. И правительство не контролирует их. Потому любые «выборы», равно как и «перевыборы» в стране не имеют практически никакого смысла. И это будет продолжаться до тех пор, пока правительству не будут централизовано(!) подчинены все трансграничные потоки. (Это одно из «необходимых», но не «достаточных» условий самостоятельного развития страны.)

 

———————

 

Развиваться экономика может только вся целиком, а не отдельными отраслями. Если, к примеру, увеличить производственные мощности «пекарни», — то проблема тут же возникнет в нехватке мельниц. Если развить мукомольное производство, — экономика упрется в нехватку зерна. Если распахать большие площади под зерновые, — то потребуется больше тракторов… а соответственно заводов…, запчастей…, МТС… бензина… и т.д. Отсюда видно, что производительная часть экономики может безынфляционно нести на себе только некоторое количество «непроизводительного стада» иждивенцев. И чем больше их число, тем более эффективна экономика. Но рост его поголовья выше возможностей замкнутой, сбалансированной экономики(без ее соответствующего количественного или качественного роста) — невозможен.

Небольшое, но важное дополнение к вопросу о необходимости морали в экономике.

Подходя формально, — к «непроизводительному стаду» можно отнести всех «иждивенцев» общества не занятых непосредственно в процессе производства. Помимо иждивенцев «по нетрудоспособности» или даже просто «по лени»,- к иждивенцам можно также отнести работников науки, искусства…  — но будет ли это утверждение справедливым? 

Количество иждивенцев, которые может нести на себе общество зависит от уровня развития его производительных сил. И только от них. Если иждивенцев будет больше, они просто вымрут от голода или пойдут работать. Если это крестьянская страна пашущая на лошадях, — то количество иждивенцев может быть очень мало. И это плохо!
Если высокоразвитая страна с комбайнами и развитой промышленностью то иждивенцев может быть очень много. И это замечательно!
Но! Если эти иждивенцы сидят, тупо жрут в стойле и требуют еще больше хлеба и зрелищ, -то такое «общество» трудно назвать обществом, — а таких «людей», — людьми. 
И при точно таком же количестве иждивенцев, такое общество представляется крайне несправедливым. С ужасающим неравенством.

В то же время если эти иждивенцы заняты каким-либо интересным делом. Наукой. Творчеством… От этого жизнь всего общества становится интересной и насыщенной. В том числе и для тех кто занят в производстве. А интенсивный научный процесс еще и помогает экономике стать эффективной в рамках имеющихся физических возможностей.
Как ни странно, в таком обществе нет «неравенства».

Чтобы понимать какая именно экономика перед Вами, нужно рассматривать ее только как «замкнутую». Тогда все становится на свои места.
Например: Если Вы восхищаетесь эффективностью и высоким среднедушевым доходом экономики США, — то Вы должны понимать, что страна США, — это «открытая система». И в ее «замкнутую» экономику нужно включать все «основание экономической пирамиды» на которую она опирается. А это и «индустриальный пояс» на границе с Мексикой, и рабочую силу Китая, вяжущую носки для всей Америки, и даже китайских крестьян, кормящих рабочих, которые вяжут носки для всей Америки. Пример конечно же условен, но из него видно, что при выяснении «среднедушевого дохода» нужно рассматривать не только вершину, — но и всю пирамиду периферии, которую доит кредитно-финансовая система, в целом. И без которой она не может существовать. А это во многие разы (если не в десятки раз) меньше.

Если же Вы ругаете «неэффективную» экономику Советского Союза, за низкие зарплаты, за гипертрофированный ВПК, за неоправданно большую армию инженеров, за «повороты рек», —  то Вы должны понимать, что она сама по себе являлась в чистом виде замкнутой экономикой. (В особенности в условиях международной изоляции и подготовке к войне 30-х годов.) И то количество «иждивенцев»  которые она могла на себе нести (в виде той же научно-технической интеллигенции), — говорит как раз о ее высочайшей эффективности из-за минимизации затрат на хаос «конкуренции» субъектов экономики.

Подумайте сами. Как при сопоставимом (а на самом деле меньшем) с США населении, СССР, тем не менее имел сопоставимый уровень технологического развития и внутреннего потребления, несмотря на то, что не выносил за свои пределы весь «черновой труд» создающий базу для технологического развития?
И этот «черновой труд» занимал основной объем экономики СССР. В то время как США стремились переложить его на весь остальной мир, оставив в своих границах только «высокотехнологичный труд» и услуги.

Не являются ли эти соображения ответом на вопрос, — какая страна в действительности обладала эффективной экономикой?

(Просьба не воспринимать рисунок буквально. Он иллюстративный. Просто для понимания превалирующих процессов. И вовсе не означает, что, например, США вообще не занимается добычей сырья на своей территории, и что СССР не участвовал во внешнеторговых обменах.)

Учтите тот факт, что экономика СССР мало того что не имела никаких колониальных территорий, снабжающих ее сырьем и товарами, — но еще и пыталась помогать слаборазвитым странам по политическим (то есть моральным, а не экономически-меркантильным, вроде «демократизации» Ирака) мотивам. А заодно задумайтесь, каким образом строились метрополитены, тысячекилометровые газопроводы, космические корабли, города в вечной мерзлоте, сотни миллионов квадратных метров жилья ежегодно? Чем обеспечивались бесплатная медицина, образование (когда только сейчас становится очевидным, насколько оно было качественным и всеобщим)?  Наверное рабским трудом политически репрессированных и «голодомором«?

Нет. Всего лишь пониманием простого, хотя к сожалению и неочевидного для масс факта замкнутости экономики страны. Почитайте рекомендации Госплану. Там совершенно недвусмысленно указывается,– «что механизм формирования и извлечения социалистической прибыли не может действовать в локально-производственном масштабе, но только в рамках экономики как целостности, как единого народнохозяйственного комплекса.»

 

Полагаете те, кто вводил разрывающий цельный организм экономики на конкурирующие сегменты «хозрасчет» на предприятиях СССР не понимали этого простого утверждения? Думаю, заявление Уго Чавеса о том, что «СССР,  это гениальное государство, идеи которого предала верхушка страны», — вполне имеет право на существование.

(Но это было небольшое, лирическое отступление.)
Если мы попытаемся  «простимулировать» экономику ростом количества денег (как казалось бы может следовать из уравнения Фишера, где увеличивая денежный объем можно получить рост товарной массы) — задача распадается на несколько, зависящих от состояния экономики в момент увеличения денежной массы, вариантов.  Если существовали запасы товаров, — они будут выкуплены этой дополнительной денежной массой. (Запасы сменят собственника, а он в свою очередь может запустить производство.) При приближении запасов к концу, — начнется практически вертикальный рост цены.  Пока она не уравновесится с этой дополнительной денежной массой. Если же запасов не было, — то инфляция начнется мгновенно. Пока опять же не войдет в равновесие с этим новым, невесть откуда возникшим спросом. (При этом мы молчаливо подразумеваем, что рост количества денег начинается именно в «основании» описанной нами выше финансовой пирамиды. Если деньги распределять равномерно, или (тем более) впрыскивать в «вершину», никакого изменения в состоянии (производственной)экономики не произойдет).

Если спрос будет длительным, прогнозируемым и устойчивым и в других отраслях инфляция еще не началась, — только тогда (возможно) пойдет волна новых трат по смежным отраслям экономики, сопровождающаяся ростом в них цен,  и порождающая развитие производственных мощностей основной отрасли, — источника инфляции. Пока вся экономика не уравновесит цены с этим, неожиданно «вспухшим» фрагментом экономики.  Средняя скорость вращения экономики (производства) все равно останется неизменной. И будет зависеть только от развития производственных сил и используемых технологий а не количества денег в ней.  Таким методом можно только простимулировать какую-то одну отрасль. Естественно за счет «отбирания накопленных булок» (подавления) других. Но последнее утверждение также абсолютно не обязательно. (Отобрать можно. Но не факт, что это приведет к развитию данной отрасли) Достаточно посмотреть, например, на нынешнюю ситуацию со строительством. Несмотря на сумасшедший спрос и рост цен на квадратный метр, (в разы) — никакого реального роста в объемах вводимого в эксплуатацию жилья нет.

(Для Украины, к примеру, эта величина колеблется от 3 до 6 миллионов квадратных метров в год. В то же время во времена разваливающегося Советского Союза эта величина была более 20 миллионов квадратных метров в год, вплоть до самого развала. Так какая экономика эффективней?)

Как мы видим, уравнение Фишера не дает даже намека на описание вышеизложенных процессов. Оно только абсурдной «логикой» оправдывает возможность колебания денежной массы. Скорость обращения денег завязана на скорость воспроизводства товаров. ( А из уравнения Фишера можно тупо множить товары путем увеличения денежной массы, — что невозможно. В действительности при этом изменяется только дефлятор ВВП).

GDP DEFLATOR (ДЕФЛЯТОР ВВП) — Коэффициент,  на который следует уменьшить (дефлировать) стоимость  валового внутреннего продукта в текущих ценах,  чтобы получить его значение в ценах какого-то базового года (например, 1980 г.). Таким образом, дефлятор ВВП является показателем инфляции и используется для определения реального объема ВВП.

Грубо говоря, представим себе экономику, в которой пекарь печет булки, а мельник мелет муку. (Производственная цепочка может быть сколь угодно длинна. Просто так нагляднее видно как замыкается денежное обращение.) Допустим, пекарь выпек две булки. Одну съел сам, — другую  продал  мельнику, за какую-то цену. Наша экономическая система провернулась на один зуб шестерни. Теперь у него нет булок, но есть деньги на муку. Чтобы система работала, мельник должен продать свою муку для двух булок, за цену достаточную на последующую покупку  мельником одной булки. И наша система провернется еще на один зуб шестерни. Деньги вернулись в исходное состояние, — и все сыты.  Если мельник вдруг захочет больше денег за муку, — это тут же к нему вернется вздорожавшей булкой. «Нажиться» просто не получается. Будет только хуже и мельнику и пекарю, так как любое отклонение от равновесия в экономике приводит только к суммарному падению производства. Экономика работает. Количество денег неизменно. Выходная скорость оборота (применения) денег равна в точности скорости оборота товаров. То есть равна скорости производства. И абсолютно неважно сколько денег было вначале. (Должна лишь быть достаточная кратность денежной единицы, для оплаты самых дешевых товаров в экономике) Если мельник будет успевать за день натолочь муки на четыре булки, и пекарь будет успевать напечь эти булки, — то скорость оборота денег увеличится, (теперь они смогут покупать друг у друга товары дважды за день и меньше голодать)  — но с чего вдруг должна увеличиваться денежная масса? С другой стороны «движения денег» может не быть вообще, просто в конце дня (или месяца) они будут подбивать общий баланс. При чем тут скорость обращения? Да ни при чем. Это обычный бухгалтерский учет. Просто банку обслуживающему платежи надо оправдывать свое существование, и таким образом увеличивать денежное обращение, за которое он снимает свой процент вне зависимости от его нужности.

Если, к примеру, мы введем в нашу систему производителя ракетно-космической техники, но уровень развития производительных сил недостаточен (булок производимых мельником и пекарем не хватает чтобы кормить нашего «Циолковского»), то мы можем как угодно варьировать денежную массу. Направлять ее к кому угодно. Как угодно искажать цены. Хоть прыгать выше головы, — но, ни одной ракеты произведено не будет. А «Циолковский» (или мельник, или пекарь, но скорее все-таки «Циолковский») сдохнет от голода.  Единственный путь, — это развитие производства булок. (Причем это возможно только путем параллельного развития всей экономики.) И только потом, при наличии избыточного производства, можно осторожно исказить цены или налоги, чтобы направить часть булок «Циолковскому».

Нет булок, — нет ракет!

 

Реальная экономика, как и организм может расти только сбалансировано и вся целиком. И этот рост зависит только от уровня развития производительных сил и наличия (Доступности. Не обязательно на своей территории.) источников сырья. (Другое дело, что некоторые «развитые страны» стремятся вынести за свои пределы «производительную экономику» с большим количеством затрачиваемого рабочего времени и энергии (добыча угля, производство стали, алюминия) оставив в своих пределах «непроизводительную» не разорвав при этом экономические торговые связи. Навязывая другим странам правила «ВТО» и «свободу передвижения финансовых потоков». Но не свободу перемещения «производств высокотехнологичных товаров» и «рабочей силы». В результате «неразвитые страны» заняты по сути трудоемким исправлением структурных перекосов экономики в развитых. При этом постоянно упускается из виду, что в случае прозрачных для финансовых потоков границах эта совокупность стран в действительности представляет собой одну общую экономику. В которой непроизводительные издержки одной части экономики (так называемой «развитой») восполняются «бесплатным, черновым трудом» «неразвитой».)

Я ошибаюсь? Возможно.

Давайте посмотрим на экономику США в разрезе нескольких десятилетий, чтобы исключить возможность флуктуаций и выявить тенденции. Но только не в виде цифр статистики ВВП, а в натуральных показателях.

Таблица. Уровни производства для товаров производственной и потребительской рыночных корзин в расчете на 1 домохозяйство (уровень производства в 1967г. принят за 1,000) РЫНОЧНАЯ КОРЗИНА ПОТРЕБИТЕЛЯ                           1967    1973    1979    1982    1990 мужские брюки           1,000   0,965   0,594   0,504   0,335 мужские рубашки         1,000   0,644   0,486   0,343   0,165 женские блузы           1,000   1,023   1,511   1,405   0,684 женские платья          1,000   0,597   0,503   0,339   0,279 одежда из шерстяной   ткани                 1,000   0,264   0,254   0,139   0,166 холодильники            1,000   1,247   0,935   0,703   0,932 автомобили              1,000   1,150   0,869   0,484   0,512 шины                    1,000   1,020   0,833   0,666   0,877 радиоприемники          1,000   0,706   0,467   0,316   0,098   РЫНОЧНАЯ КОРЗИНА ПРОИЗВОДИТЕЛЯ                           1967    1973    1979    1982    1990 металлорежущие станки   1,000   0,643   0,530   0,289   0,212 кузнечно-прессовые   машины                1,000   0,854   0,730   0,404   0,406 бульдозеры              1,000   1,200   0,713   0,334   0,306 грейдеры и катки        1,000   0,786   0,748   0,383   0,349 насосы                  1,000   1,140   0,541   0,424   0,506 сталь                   1,000   1,029   0,821   0,416   0,487     ТОВАРЫ ПРОМЕЖУТОЧНЫЕ ДЛЯ ОБЕИХ РЫНОЧНЫХ КОРЗИН                           1967    1973    1979    1982    1990 гравий и дробленный   камень                1,000   1,023   0,914   0,624   0,575 глина                   1,000   1,022   0,759   0,459   0,544 кирпичи                 1,000   0,999   0,850   0,451   0,598 цемент                  1,000   1,045   0,911   0,632   0,689  

Уровень 1967г. был принят за 1 и все уровни производства последующих лет сравнивались с ним. В 1990г. США произвели только 0,000308 металлорежущих станков в расчете на 1 домохозяйство, что составляет лишь 21,2% от уровня их производства в 1967 г. В течение 1967–90гг. уровни производства в расчете на 1 домохозяйство большинства предметов наполнения как производственной, так и потребительской рыночных корзин упали от 7 до 90%, причем для большинства товаров коллапс составил 40% и больше. Это демонстрирует спад и в производственной, и в потребительской рыночных корзинах в целом и показывает неспособность США обеспечивать воспроизводство.

 

Как видите, если подсчет вести не в «деньгах», — а в натуральных показателях  все намного понятнее, а главное интереснее. Но вся финансовая отчетность упорно выдается фрагментарно и без вразумительной связи с реальными производственными показателями.

 

———————-

 

Денежная масса.

На 174-й странице Бюллетеня Банковской статистики Центрального Банка Российской федерации № 9 (172) дается определение денежной массы, как состоящей из «денег» и «квазиденег».

(И что любопытно. Нигде на 170 страницах бюллетеня, даже в методологических комментариях поиск не находит не то что определений, но даже просто слов «инфляция» или «дефлятор» ВВП.)

— совокупность агрегатов “Деньги” и “Квазиденьги”.

Деньги — все денежные средства в экономике страны, которые могут быть немедленно использованы как средство платежа. Данный агрегат формируется как совокупность агрегатов “Деньги вне банков” и “Депозиты до востребования” в банковской системе.

— депозиты банковской системы, которые непосредственно не используются как средство платежа и менее ликвидны, чем “Деньги”. Данный показатель рассчитывается как сумма агрегатов “срочные и сберегательные депозиты и депозиты в иностранной валюте” по органам денежно-кредитного регулирования и кредитным организациям.»

Господин Фишер, называет их более завуалировано, но уравнивает в правах, называя и те и другие «подлинными»

«Существуют два вида подлинных денег: полноценные (primary) и кредитные (fiduciary). Деньги называются полноценными, когда товар, из которого они сделаны, имеет одну и ту же ценность как при употреблении его в качестве денег, так и при всяком другом употреблении. Полноценные деньги в своей ценности независимы ни от какого другого вида богатства, а кредитные деньги являются такими деньгами, ценность которых частью или целиком зависит от уверенности, что владелец этих денег сможет или обменять их на другие блага, например на полноценные деньги в банке, правительственном учреждении, или во всяком случае уплатить ими долги или купить на них товары.»

Но задумывается над правотой обеих, похоже только Соломатин А.А

«Часто можно слышать фразу: «На моем расчетном счету в банке X рублей» Эта фраза не соответствует юридической стороне дела. У меня нет денег, я их продал – купил на них обязательства банка. Если норма обязательного резервирования составляет 10%, то 10% моих денег, внесенных в банк, лягут на корр. счет банка в ЦБ, а 90%, скорее всего, будут выданы в виде кредита «карманной» финансовой компании при банке. Та, в свою очередь, «разместит» мои деньги на очередной финансовой помойке – на рынке недвижимости, на т. н . «фондовом рынке» и пр., — где мои деньги будут «работать». Понятно, что обязательства банков очень надежны, т. к. обеспечены их собственным капиталом, иногда даже физическим – зданиями, компьютерами, мебелью и пр. Например, у Сбербанка отношение собственного капитала к привлеченным средствам на 01.01.2006 г. составляло 8,5%. Возникает интересный вопрос: кто на самом деле обладает правом собственности на «денежные» средства, хранящиеся на «моем» расчетном счете? По своему экономическому содержанию и юридическим последствиям мои отношения с банком регулируются договором займа — ст. 807 ГК РФ, согласно которой право собственности на «мои» деньги передаются заемщику (банку). Но в ГК есть глава 44 «Банковский вклад» и глава 45 «Расчетный счет», в которой нет ни единого слова о переходе прав собственности на деньги клиента банку в обмен на обязательства банка. Закон ставит в сознании лохов знак равенства между наличными деньгами и обязательствами банка».

Очень рекомендую прочесть малоизвестную статью Соломатина А.А «Последний парад империализма». Несмотря на специфичный, явно неакадемический стиль изложения, — написана весьма грамотным «бухгалтером». И до предела понятным языком обрисовывает абсурдные контуры современной экономики. Читать одно удовольствие.

———————

Попробуйте теперь подумать над другим вопросом, — что такое «деньги под процент»?  Возможно ли такое?

Безусловно, возможно. Но только на какой-то исторически небольшой отрезок времени.

«если бы кто-нибудь вложил капитал в размере 1 пенни в год Рождества Христова с 4% годовых, то в 1750 году на вырученные деньги он смог бы купить золотой шар весом с Землю. В 1990 году он имел бы уже эквивалент 8190 таких шаров. При 5% годовых он смог бы купить такой шар еще в 1403 году, а в 1990 году покупательная способность денег была бы равна 2200 млрд. шаров из золота весом с Землю.»

Как Вы понимаете, реальный процент коммерческого банка не 4-5%.

И вкладываются там отнюдь не одно пенни. Так что время до очередного массового передела собственности можно оценивать в несколько десятилетий.

———————

 

Банковский мультипликатор

 

Казалось бы сверхприбыльное дело — «печатание денег». Но это с какой стороны посмотреть. Печатание денег (официальное фальшивомонетничество) подразумевает также и содержание аппарата по контролю за неофициальными фальшивомонетчиками и их подавлению. А это сложно, трудоемко и убыточно. (Особенно если они находятся в другой стране) Необходимо нести большие затраты на поддержание обращения валюты, а прибыль получается лишь в момент эмиссии. Поэтому данную функцию лучше отдать государству.

Куда более «вкусный» процесс происходит не в Центробанке. А у посредников между Центробанком и экономикой. У коммерческих банков.

В учебниках он называется «депозитный» (денежный, кредитный, банковский) . Несмотря на обилие названий, это суть одного и того же процесса с разных точек зрения.

Для его реализации необходима как минимум двухуровневая банковская система.

На первую («Центробанк» или еще точнее стоящее за ним «Государство») сваливается вся «головная боль» по обеспечению первичной денежной эмиссии и поддержанию затрат на обращение денежной единицы.

 

Но зато второй уровень, — «Коммерческие банки», заняты более «интересным»  занятием, — умножением денежной массы. Давайте попробуем проследить, как это происходит.

Предположим, Центробанк выдает коммерческому банку первичный кредит «настоящих денег», синтезированных из чистейшего воздуха, под небольшой процент. И это, пожалуй, единственные, действительно настоящие деньги, которые существуют в финансовой системе. Все остальное – это различные производные долгов, активов, обязательств от них, помноженные на всевозможные «мультипликаторы». В случае взаимозачетов всех долгов, — в экономике останутся только эти, — «настоящие» деньги. Все остальное просто «аннигилирует». (Впрочем и эти настоящие деньги также исчезнут по возвращению кредита в Центробанк, оставив в экономике только процентный долг по первичному кредиту.)

Самому коммерческому банку собственно деньги не нужны. Он их передает дальше. Например, нуждающемуся в оборотных средствах предприятию. Но уже под бОльший процент.

Предприятию тоже деньги нужны не для того, чтобы в сундук сложить, а оплатить работу и материалы смежников (другого предприятия. Возможно третьего… или четвертого). В конечном счете деньги, так или иначе, возвращаются в банк (А безналичные деньги его даже не покидают. Только переходят с одного расчетного счета на другой). Ибо только через него осуществляются все платежи.

«Предприятие кладёт деньги в банк. Потом банк выдаёт за счёт этих средств кредит. Получатель кредита также кладёт деньги в свой банк. Этот банк также выдаёт кредит. В итоге первоначальная сумма денег не просто обслуживает эти сделки, но и реально увеличивается. Количество денег, которыми располагает банковская система, увеличивается после каждой транзакции. Если осуществлять такую операцию даже фиктивно в системе банков, принадлежащих одному собственнику, то количество денег в его распоряжении становится больше.

Следствием этой системы будет то, что если одна из транзакций не состоится, то обрушивается вся цепочка этих платежей, денежная масса обвально сжимается. Для ограничения этого явления государство ввело систему так называемых «обязательных резервов». Получив депозит, коммерческий банк обязан перечислить на специальные счета центрального банка определённый процент от суммы. Поэтому после каждой транзакции мультипликатор начинает уменьшаться.

Благодаря денежно-кредитному мультипликатору количество денег в обращении существенно больше, чем количество денег, эмитированных центральным банком. Деньги, эмитированные центральным банком, называют «денежной базой». Производные от них инструменты, реально обслуживающие расчёты, существенно больше этой величины. Описывающие их показатели называются денежными агрегатами (М0, М1, М2, М3,N, и т.д.)

Денежно-кредитный мультипликатор банковской системы увеличивает количество денег, эмитированных центральным банком, в разы. Достаточно отметить, что от 75 до 90% денежной массы в большинстве стран составляют банковские депозиты и лишь 25-10% — банкноты центрального банка. Денежно-кредитный мультипликатор позволяет возложить все тяготы эмиссии на государство и общество, а выгоды передать наиболее крупным банкам с развитой филиальной сетью.»

 

Математически этот процесс выражается так:

 

D — полученные средства или первоначальный депозит

R — обязательное резервирование

S — ссуды

r — обязательная норма резервирования (r=R/D), то есть процент от депозита,

который должен быть направлен в резерв)

(D-R) — избыточные резервы идут на новую ссуду

Пример:

D=100$   r=20%

№          D      R     (D-R)

1           100    20      80

2            80     16      64

3            64    12.8   51.2

4          51.2   10.2   40.9

5          40.9   ……    ……

———————————

Всего  500     100     400

400 — вновь созданные деньги

Депозитный мультипликатор (Mul) — множительный коэффициент, на который

умножается первоначальное значение для получения конечного результата.

Mul=1/r     M=D*Mul, где М — денежная масса

Теоретически, при требовании к резервам в 10% первичный кредит Центробанка, к примеру, в 100 миллионов превращается в 900 миллионов выданных кредитов. Почти миллиард. (К слову, требования к резервам коммерческих банков со стороны Европейского Центробанка в данный момент 2%. ) Безусловно денег больше не становится. Плодятся только долги, которые используются вместо денег. Но…

Попробуйте угадать с трех раз, с какой суммы снимает свой «коммерческий» процент коммерческий банк? С взятых в Центробанке 100 миллионов? Или с 900?

В этом и есть тот маленький секрет, который позволяет кричать о том, что эмиссия денег дело убыточное и одновременно получать хорошую прибыль.  Да действительно. Для государства это верно. Но вовсе не для системы коммерческих банков.

 

Еще одно объяснение банковского «циркуляторного» кредита есть в учебнике Ирвинга Фишера «Покупательная способность денег» в третьей главе.

 

Игры с мультипликатором могут приводить к интересным и далеко не всегда очевидным эффектам в экономике. На практике это может выглядеть в виде неожиданных и нелогичных изменений стоимости отдельных валют. К примеру растущий дефицит платежного баланса США по идее должен вести к ослаблению доллара. Он и ведет. Но… при этом процессе все пытаются избавиться не от самих долларов, а от обязательств номинированных в них, которых значительно больше, чем самих долларов и обменять их на наличные (или безналичные) деньги. А «собственно денег» в обороте крайне мало. При торможении мультипликатора в кризисе(например при падении доверия банков друг к другу на межбанковском рынке взаимного кредитования, который является ключевым для создания банковского мультипликатора. Благодаря межбанку весь второй уровень банковской системы «коммерческих банков» можно рассматривать как один банк)мгновенно возникает катастрофическая нехватка ликвидности для обслуживания платежей в экономике. (А для доллара речь идет о международной экономике). В результате стоимость «доллара» может резко вырасти невзирая на плохой платежный баланс страны.

 

———————

Продолжение здесь

Игорь Аверин

Источник: http://knukim-edu.kiev.ua/

24-11-2010 13-55