Джинсы и картофельная диалектика Чапаева

 

То, что джинсы, в жизни советских людей всегда были символом всего западного – факт общеизвестный. Их выменивали на значки и кроличьи шапки под гостиницами Интурист, продавали друзьям, за джинсы даже могли убить. С ними боролись компертентные люди из идеологических ведомств. Так, автору в свое время было отказано в выдаче комсомольского билета из-за джинсов в которых он явился в райком за документом. Впрочем, сам, проявивший в те годы строгость в секретарь, позднее, не только переоделся в эти запрещеннын штаны цвета индиго, но даже сколотил состояние на их поставках в Украину.

Не изменилось наше отношение к джинсам и после того, как эпохи дефицита ушла в прошлое – мы научились отличать джинсы, купленные за границей, от ассортимента местных магазинов, так же легко, как в свое время отличали армянскую подделку от фирмы. И, как в прежние времена продолжаем отслеживать по ним западные культурные тренды.

Так, во время своей последней поездки в Штаты я, пополнил гардероб очередной новинкой – джинсами из ткани “RAW denim” – хлопка, процесс переработки которого не связан с использованием воды. Главная особенность материалла — его немаркость. Пыль и даже жир, не оставляют на его поверхности пятен, а равномерно впитываются в ткань. Инструкция по их эксплуатации, в наше время, инструкцией сопровождают даже джинсы, не рекомендует их стирки в течение первых семи месяцев, предлагая лишь ограничиватся их проветриванием. Концептуально, такие джинсы отправляют нас к приснопамятным времена ковбоев и первых хиппи, когда стиральная машина не стала яалением массовым. Обладатель таких джинсов может навсегда забыть о стиральном порошке и услугах прачечной, а также сократить гардероб до одной пары брюк, и в этом, разумеется есть определенный философский смысл.

Американцы, в отличие от жителей пост-советского пространства, люди дисциплинированные и активные. Если по телевизору объявили кризис – они не бегут закупать впрок спички и соль, а изобретают и популяризируют разнообразные стратегии экономии, объявляют эти стратегии ультрамодными. Так, в минувшем году, на ряду с джинсами не нуждающимися в стирке, рынок американского ширпотреба обогатили и другие новинки. Например, карандаши на основе стирального порошка, для очистки пятен и воротничков, и многоразовые памперсы — детские подгузники, теперь можно стирать и сушить как обыкновенную детскую одежду, купленную в магазинах, как, к примеру, детские магазины Киев, предлагающие широкий ассортимент товаров высокого качества с разнообразной цветовой гаммой.

Антикризистный подход к выбору одежды, определенно является одной из мер по стабилизации американской экономики. Ведь нынешний крисис, по единодушному мнению экспертов, возник именно из-за перепотребления. И это перепотребление долгое время поощрялось, ведь буржуазные экономисты видели в нем даже стабилизирующий фактор. Для этого, в их лексиконе появился отдельный термин — «фестмуверы», относящийся к товарам, ориентированный на быстрый оборот. Изначально к группе фестмуверов относились лишь продукты питания, в 80-е ее пополнила одежда (именно тогда, джинсы стали изнашиваться в течение одного сезона), а в 2000-е, к этой категории присоединились разного рода эдектронные гаджеты. Таким образом, цена «фестмувера» выросла в течение ближайших тридцати лет, с 50-ти до нескольких тысяч долларов.

Переход от сверхпотребления к экономии – подход принципиально новый для западного мира. По крайней мере, со времен Второй мировой войны и президента Рузвельта американцев никто не призывал экономить, а в качестве антикризисной меры, наоборот, предлагали не сокращать свои траты, и даже предпринимали разные меры, направленные на стимуляцию сверхпотребления – например возврат налогов.

Столь принципиальная смена подхода к кризисному менеджменту, разумеется, сопряжена не только со степенью и глубиной проблем, но также, с принципиальным сдвигом западного экономического мышления – от либерализма свободного рынка, к его все более регулируемым моделям. Честно говоря, американцам давно нравилась социалистическая модель экономического развития, а бизнесмены, закладывавшие социалистический подход в организации собственного бизнеса, в итоге оказывались успешными, как Генри Форд. Впрочем, трансформация США в сторону социализма была невозможна до тех пор, пока лидерство в этом процессе принадлежало не США – уж такова логика всякой сверхдержавы, поэтому подобный переход был возможен только после падения социализма в СССР. Зато в конце прошлого столетия они активно эксперементировали в Европе, наблюдая за эволюционными моделями построения социализма, и всячески способствуя европейским государствам, ставший на этот путь. Зато в начале нынешнего, социалистическая модель развития ЕС была предана забвению. Кстати, не без помощи США, навязывавших западноевропейским партнерам союз с новыми, враждебными самому понятию социализм странами, получившими равные права и равные возможности влиять на процессы в Евросоюзе. И лишь после этого, американские экономисты сами заговорили о социализме, государственном планировании, и экономии, и вероятно, в течение ближайших десяти лет появится новый термин – американский социализм.

Кстати, упомянутые в статье джинсы носят недвусмысленное название – «Пролетариат».

Антон Розенвайн Бостон-Киев, для «Хвилі»